..
– Ну уж нет, не по вкусу мне сии новомодные трюки...
– Но посмотрите, какой выигрыш дистанции это дает...
– Да ладно, как разойдешься, так все равно начнешь сплеча рубить...
– Ого, – (это уже сэру Аудибраду, делавшему неуклюжие попытки повторить выпады Ши), – по крайней мере, видно теперь, что приемы благородного сэра Гарольда за вечерок под чашечку кофе не переймешь...
Одна только Руджер смотрел на все с презрительной миной. Без лишних слов подскочил он к ближайшей изгороди, огласил двор замка воплем и выхватил огромный ятаган. «Чик!» – вонзилось лезвие в дерево, а потом быстро‑быстро: «Чик‑чик‑чик‑чик!» С последним ударом вся верхняя половина изгороди целиком отвалилась, словно отвернулась на петлях. Руджер крутнулся на каблуках и довольно гаденько ухмыльнулся Ши.
Тот поперхнулся.
– Неплохо сработано, о Жемчужина Века!
Руджер пихнул ятаган обратно в ножны и сунул одному из слуг.
– О франк, всего лишь десятая это или даже сотая доля того, что узреть ты можешь, когда стою я в поединке перед достойным соперником! Не о тебе, сын неудачника, речь – способен ты разве что выплясывать да уклоняться, подобно одному из шутов дядюшкиных.
Когда Ши с Полячеком на скорую руку принимали ванну, стоя в тазах и поливая друг другу на головы из кувшинов, последний поинтересовался:
– Ты не в курсе, какая программа на остаток дня?
– Для большинства, по‑моему, она будет заключаться в полнейшем безделье до самого вечера, а потом у Атланта какое‑то очередное шоу с девицами.
– По‑моему, всем этим ребятам должна уже до смерти надоесть такая житуха.
– Руджеру уж точно. Его так и подмывает с кем‑нибудь подраться, и я так до конца и не могу понять, почему Атлант не дает ему в этом волю. Пока все это просто забавно, за исключением разве что поползновений этого старикашки в отношении Флоримели. Жаль, что я не читал «Роланда» – знал бы, с чем придется столкнуться. Кстати, ты не забыл, что мы на сегодня договаривались с доком? Насчет той новой теории, которую он тут разработал? Готов?
– Готов, пошли.
Когда они добрались до апартаментов Чалмерса, то ощутили все ту же вонь, от которой проснулись утром. Чалмерс был хмур.
– Я склоняюсь к мысли, что промашка с возобновлением заклятья на масло совершенно неслучайна, – ответил он на вопрос Ши. – Обратите внимание запах держится во вполне определенных пределах. Атлант чрезвычайно хитер и наблюдателен, и у меня нет никаких сомнений в том, что он уже давно в курсе... гм... особой восприимчивости Флоримели. Юная леди просто‑таки от всего этого заболела.
Ши сказал:
– Интересно, с чего бы это? Может, малый у нас садист? В соответствии со всеми корреляциями* [9], ненормальные модели сексуального поведения должны быть вполне обычным делом в этом мусульманском обществе, где все приличные женщины обычно содержатся под замком. Вдобавок некоторые особенности его характера живо напоминают мне того садиста, которого часто приводят в качестве примера в учебниках – ну, вы знаете, о ком я: тот торговец недвижимостью, которого...
– Вы имеете в виду Ван‑Гилдера? – Чалмерс покачал головой. – Первым делом, все эти корреляции, о которых вы только что упомянули, основываются большей частью на догадках и предположениях. А кроме того, это совершенно нетипично для любого нормального садиста – добиваться удовлетворения столь обходными путями.
– Вы хотите сказать, – встрял Полячек, – что настоящий садист должен лично загонять иголки под ногти?
Чалмерс кивнул.
– Или, по крайней мере, при том присутствовать, руководя операциями.
– Или, по крайней мере, при том присутствовать, руководя операциями. Нет, можно найти самые разные объяснения столь проработанному вредительскому замыслу, но... гм... садизм – это последнее, что можно было бы предположить. Более вероятен некий скрытый мотив.
– Например? – спросил Ши.
– Например... э‑э... например, расчеты Атланта вынудить меня прибегнуть к противодействующим чарам, чтобы изучить их и приспособить для снятия гибельного заклятья, которое, по его словам, тяготеет над замком. Кстати, Гарольд, из этих соображений прошу вас никоим образом не поощрять Руджера в его стремлении устроить здесь поединок со смертельным исходом. Никому не известно, к чему способен привести подобный конфликт.
– Я его не боюсь! – заявил Ши, правда, без особой уверенности.
– По‑моему, большинство здешней публики только и ждет момента оторвать кому‑нибудь башку, – заметил Полячек. – Вы не можете каким‑то образом вмешаться?
– Сейчас как никогда требуется спокойствие и самая обычная осмотрительность, – твердо сказал Чалмерс. – В том совершенно невыразимом состязании в кое нас упорно вовлекают эти... гм... джентльмены, победит, несомненно, та сторона, которая дольше сохранит способность воздерживаться от непродуманных и импульсивных действий. А теперь, джентльмены, приступим!
Через полчаса:
– ...элементарные принципы подобия и распространения, – вещал он, нам следует развить в более прикладную магическую методику. Начнем со структуры заклятий. Типичное заклятье включает в себя два компонента, кои мы можем обозначить как вербальный и соматический* [10]. При рассмотрении вербального компонента – а именно, словесного заклинания – обязательно следует учитывать, пытаемся ли мы оказать воздействие на некие материальные вещества или же обращаемся к каким‑то высшим силам.
– Тут, по‑моему, есть небольшое отличие от вашей предыдущей методики, – заметил Ши.
– А здесь и несколько иной пространственно‑временной континуум. Я пытаюсь максимально увязать предмет нашей беседы с текущими проблемами, так что заклинаю не перебивать. Так вот... гм... размер, ритм, расстановка ударений и прочие характеристики формы стиха в первом случае являются фактором наиважнейшим. Стих должен точнейшим образом отражать поэтические традиции той среды, с которой рассматриваемые предметы и вещества тесно связаны, от которой они зависят. Таким образом, скажем, в... гм... Асгарде подобное заклинание для достижения максимального эффекта должно склоняться к аллитерации* [11], в то время как в Царстве Фей – иметь четкий размер и рифмы. В мире японских же легенд стих такой обязан содержать строго определенное число слогов в строго определенной...
– Но разве стихотворение, которое сочиняется в качестве заклинания, не приобретает соответствующую форму само собой – естественным образом? – спросил Ши.
– Не исключено. Я как раз и собирался отметить, что определенное... гм... начальное мастерство в стихосложении неотделимо от проблемы достижения оптимального результата. Вот почему вам, Гарольд, обладателю того, что можно было бы назвать литературно‑вдохновенным типом мышления, нередко удается достичь довольно экстраординарного эффекта...
– Послушайте‑ка, – вмешался Полячек. – Главная заморочка во всей этой дыре в том, что у них тут сухой закон. И вы хотите сказать, что если я сделаю несколько пассов и пропою:
Пиво, пиво, прекрасное пиво,
Залей ты меня,
Возникни здесь живо!
то получу парочку кружечек?
– Вацлав! – резко сказал Чалмерс.