– Что за черт? – удивился Рекс. – Мы ведь были почти что у них в руках!
Энджи, переведя дыхание, осторожно разжала пальцы, вцепившиеся в обивку сиденья.
– Совсем скоро полночь, – сказала она.
Рекс глянул на часы.
– Но у них было еще пятнадцать минут! Уйма времени, чтобы убить нас и успеть добраться до границы графства.
– Да, но сначала им нужно вернуться назад через кактусы и подобрать тех, кто остался во второй машине.
– Да ну? Им что, этикет не позволяет бросить их здесь?
– Они все Грейфуты, – фыркнула Энджи. – А Грейфуты никогда не бросают своих.
Рекс посмотрел на нее.
– А вас – бросили.
Энджи медленно кивнула.
– А меня – бросили. – Она невидящим взглядом смотрела на медленно оседавшую пыль, на пустыню… Наконец она встряхнулась, сосредоточилась и взглянула на часы. – Полагаю, ты доставил меня на место. Твоя маленькая подружка‑телепатка вот‑вот явится, не так ли?
Запах страха, исходивший от Энджи, стал почти невыносимым. Руки у нее дрожали – похоже, телепатического проникновения в свой мозг она боялась даже больше, чем Грейфутов.
Рекс глубоко вздохнул, стараясь утихомирить бешено колотившееся сердце. Запах страха разбудил в нем жажду крови и охотничий азарт. Но давать им волю было нельзя. Нужно держать себя в руках, нужно продолжать говорить…
– Давайте в открытую, ладно? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Да, я задумал заманить вас в Биксби к полуночи. Именно поэтому у меня и было так мало бензина.
– Так ты знал, что Грейфуты там появятся? И все равно приехал? – прошипела Энджи. – А ты не трус.
– Не совсем так. Мой план этого не предусматривал. – Рекс вздохнул. – Но послушайте, Энджи, неужели то, что вы говорили насчет прошлого, – правда? О том, что те полуночники… – Голос Рекса прервался, потому что его ноздри внезапно уловили резкий запах чистой стали. В руке Энджи сверкнул нож. – Эй, какого черта?!.
– Послушай, Рекс, я знаю, что через пятнадцать минут ты сможешь сделать со мной что захочешь, превратить меня в безмозглую идиотку вроде твоего отца или еще что‑нибудь, а можешь, сделать своей рабыней. Но это не значит, что я не смогу выиграть ни единого очка.
– Постойте, постойте, Энджи! Никто не собирается превращать вас в овощ!
– Да, конечно. – Она фыркнула. – Значит, ты затащил меня сюда только для того, чтобы украсть пин‑код моей банковской карты?
– Нет, чтобы быть уверенным, что вы скажете правду! – Нож придвинулся ближе, и Рекса скрутило от запаха стали. – Мы вынуждены были это сделать! Если приближается конец света, мы должны знать это наверняка!
Энджи помолчала, прищурив глаза.
– Что это ты такое сказал? Что приближается?
– Конец света… или, по крайней мере, внушительной его части. – Рекс торопливо заговорил, не отрывая взгляда от ножа. – Мы думаем, синее время расширит свои границы, и так сильно, что может поглотить миллионы человек. Они останутся беззащитными перед вашими приятелями темняками.
Энджи встряхнула головой.
– Что за чушь, Рекс? Темняки никогда не причиняют вреда нормальным людям.
– Сейчас, может, и не причиняют. Но граница между обычным временем и тайным часом трещит по швам. В некоторых точках люди дня могут ее пересечь. Вы ведь слышали о девочке, про которую на этой неделе говорили в новостях? Она исчезла в Дженксе. Она прошла в синее время.
– Продолжай, Рекс, – кивнула Энджи.
– Разве она не нашлась на следующий день?
– Да, потому что мы ее спасли… Спасли, когда ее уже собирался сожрать громадный оголодавший темняк.
Брови Энджи поползли вверх.
– Что‑то я не помню, чтобы такое говорилось в новостях.
– Ну… нет, не говорилось. – Рекс нервно сглотнул. – Нам… В общем, нам пришлось попросить ее не рассказывать об этом… э‑э… инциденте.
– Вы стерли ее воспоминания, – ледяным тоном произнесла Энджи.
– Нам пришлось!
Нож приблизился, его кончик легонько коснулся щеки Рекса, и он ощутил ожог, как будто в него ткнули горящей спичкой. Рекс не мог отвести глаз от пульсирующей вены на горле Энджи – живущий в нем темняк, разъяренный от прикосновения стали, жаждал крови. Рекс знал, что если темняк завладеет его телом, то бросится в бой не на жизнь, а на смерть, не думая о ноже. Но до этого доводить нельзя. Они должны договориться, а не убивать друг друга.
– А что вы сделаете с моими воспоминаниями? – негромко спросила Энджи.
Рекс с трудом отвел взгляд от ее горла. Поверит ли она, если он скажет, что не хотел вмешиваться в ее мысли? Все, что ему требуется, – просто выяснить, что она знает об отъезде Грейфутов из города, и, может быть, привить ей сильный страх перед похищением людей, для профилактики… Но, конечно, Мелисса может слететь с катушек посреди процесса и забыть о своих обещаниях…
Если такое случится, Рексу не хотелось бы очутиться на месте Энджи.
А может, есть и другой способ добиться желаемого… без всякой телепатии?
Рекс постарался не замечать ножа у своей щеки.
– Неужели вы действительно верите во всю эту чушь? Ну, что старые полуночники являли собой чистое зло?
– Я не верю, Рекс, я знаю. Я настоящий историк, не какой‑нибудь дилетант. Прежде чем я узнала о существовании тайного часа, я изучила одну книгу о том, как раньше управлялся штат Оклахома. И я записала все, что старик рассказал мне о своем детстве, и нашла документальные подтверждения многому. В Талсе я нашла судебные протоколы за те годы, когда полуночники добрались до его родителей.
У Рекса глаза полезли на лоб. Он собирал старые газеты и рекламные листки прошлых лет, но не додумался до судебных протоколов, и кроме того, его коллекция относилась только к Биксби, и у него не было ничего по другим городам.
– О чем это вы? – спросил он.
– Тогда, в сороковых годах, слушалось одно громкое дело. Родители старого Грейфута подали заявку на нефтеносный участок на индейских землях, а один из отцов города – следопыт вроде тебя, столп общества – оспорил ее в суде. Все судебные разбирательства в Биксби проходили таким образом, что выигрывали полуночники и все было шито‑крыто. Но этот иск рассматривался в суде Талсы, а тамошний судья не был подвластен полуночникам.
Рекс нахмурился.
– И что в итоге произошло?
– В один прекрасный день те коренные американцы, что были так или иначе вовлечены в процесс, решили отказаться от иска. Они прекратили спор, потом продали свои дома, чтобы оплатить судебные издержки и все расходы отцов города… Они потеряли все, что имели.
Рекс нервно встряхнул головой.
– Это выглядит как‑то… нечестно.
– Да неужели? – насмешливо сказала Энджи. – А знаешь, что хуже всего, Рекс? После того дня родители Грейфута ни разу, никогда не проявили ни малейшего непослушания, они только и делали, что соглашались со всем, что говорили им отцы города. Так что старик всерьез задумался над тем, все ли в порядке в городе Биксби.
Рекс моргнул. Он изучал историю города всю жизнь; как же он мог проглядеть ее темную сторону, если все это правда?
И самым странным тут было то, что, когда бы Рекс ни читал книги по обычной истории обычных людей, он никогда не доверял словам какого‑нибудь одного историка.