Ведь, в конце концов, именно из‑за меня Джеймсону пришлось отказаться от свидания. Я не могла допустить, чтобы Руби приняла это на свой счет.
– Просто причина, по которой он отменил свидание, не имеет к тебе никакого отношения, – уклончиво сказала я.
– Держу пари, у него есть подружка, – начала размышлять Руби. – Я читала в «Космо»…
– Ничего подобного! – воскликнула я со смехом. – Но мне тоже нужно кое‑что знать. Планировал ли Джеймсон какую‑либо поездку?
– Ты знаешь что‑то, чего не знаю я?
– Покупал ли он билеты на самолет, интересовался ли дорожными картами? – намекнула я.
– Ты чего‑то недоговариваешь.
Руби и Дженис строго уставились на меня. Но не могла же я сказать им правду, которая сводилась к тому, что Александр не отразился в зеркальце ее пудреницы.
Пудреница Руби! Я о ней почти забыла, стала доставать ее из своей сумочки, когда в дверь вошел человек, одетый в хлопковые штаны и красную рубашку поло, с огромным букетом. Отвлекшись, я уронила пудреницу обратно и закрыла молнию на сумочке.
– Руби Уайт? – осведомился посыльный.
– Я Руби, – сказала она, помахивая рукой, как будто только что выиграла в бинго.
Посыльный вручил Руби букет белых роз. Она покраснела, принимая их. Цветы для Руби? Они могли быть присланы любым из кавалеров Занудвилля.
– Что написано на карточке? – встрепенулась Дженис. – Не тот ли это игрок в гольф?
–
Спохватившись, я подбежала к окну, выглянула на улицу и увидела посыльного, который садился в белый фургон с надписью «Магия цветов», причем буквы складывались из маргариток.
Я выбежала на улицу как раз в тот момент, когда фургон тронулся с места.
– Подождите! – крикнула я, топоча своими тяжелыми ботинками. – Вы кое‑что забыли!
Но было слишком поздно. Фургон быстро завернул за угол.
Запыхавшаяся и раздосадованная, я вернулась к туристическому агентству и уже взялась за дверную ручку, когда заметила клочок бумаги, валявшийся на тротуаре. Это был бланк заказа «Магии цветов». Должно быть, он выпал из фургона. Я быстро схватила его и пробежала глазами на предмет любой ценной информации. Адрес туристического агентства был обозначен полностью, но адреса отправителя, его имени и электронной почты не было.
Потом я заметила десятизначный номер в правом углу листка.
– Можно мне позвонить по твоему телефону, Руби? – попросила я, забежав внутрь. – Я только одну минуточку.
– Конечно, – отозвалась она, расставляя розы.
В этот момент я могла бы позвонить в Африку. Ей было бы все равно.
Код показался мне странно знакомым. Я порылась в памяти и, надо же, вспомнила! Это был код городка, находившегося в паре сотен миль от нас.
Я порылась в памяти и, надо же, вспомнила! Это был код городка, находившегося в паре сотен миль от нас. Там жила моя тетушка Либби. Я набрала номер. Чей голос я услышу? Александра, чудика, или я вытащила пустышку? Дзинь…
– Спасибо, что позвонили в «Гроб‑клуб», – произнес зомбированный голос. – Мы работаем ночью, от заката до рассвета. Оставьте свое сообщение, если посмеете.
Телефонная трубка выскользнула из моей руки. Руби все еще возилась с цветами.
– Мой гот! – прошептала я. – «Гроб‑клуб».
В школе я теперь приобрела определенную популярность. Не то, конечно, чтобы сделалась нарасхват, но, во всяком случае, теперь со мной все здоровались и перекидывались фразами.
В остальном, правда, ничего не изменилось. Никто, кроме Мэтта и Беки, не приглашал меня на ланч, не предлагал подбросить домой, не уговаривал записаться в их учебную группу, не передавал мне тайно записки и не угощал жвачкой. Но мои мысли были настолько заняты кое‑чем другим, что я все равно совершенно не оценила повышения своего статуса и долгими вечерами тоскливо сидела у компьютера, пытаясь отыскать в Интернете сведения о «Гроб‑клубе».
В тот вечер я сказала родителям, что хотела бы наведаться с визитом к тетушке Либби.
– Либби? – удивился папа. – Да мы с ней сто лет не виделись.
– Я знаю. Вот и пора ее проведать. В среду начинаются весенние каникулы. Я хотела бы поехать завтра после обеда.
– Я думала, ты не захочешь разлучиться с Александром даже на минуту, не говоря уже о нескольких днях, – удивилась мама.
– Конечно, разлука с Александром для меня смерти подобна, – воскликнула я, закатив глаза, и все семейство уставилось на меня в ожидании продолжения. – Но ведь он учится на дому, сейчас готовится к экзаменам. Я не хотела бы его отвлекать, вот и подумала, что сейчас самое подходящее время съездить к тете Либби.
Родители переглянулись.
– Либби – не лучший образец для подражания, – заметил отец. – Кто знает, с каким психом она связалась на этот раз.
– Папа, она гораздо больше похожа на тебя, чем ты думаешь. Ты просто уже забыл, как сам был хиппи.
– Я помню, как навещала свою тетушку, когда была подростком, – сказала мама. – Она сводила меня на «Волосы».
– Понимаешь, мне требуются незабываемые юношеские впечатления, чтобы было с чем вступать во взрослую жизнь.
– Либби устроит для Рэйвен хорошую встряску, – признала мама. – Заодно и сама развлечется.
– Ладно, – нехотя сказал отец. – Сегодня вечером я ей позвоню. Но если она все еще практикует вуду, то ты к ней не поедешь.
После обеда мы встретились с Беки у качелей в Эванс‑парке.
– У меня есть к тебе разговор, причем срочный, – начала я.
– У меня тоже! Жизнь – такая хорошая штука. Можно ли поверить в то, что мы обе завели себе парней?
Даже если бы Александр не был вампиром, то мысль о том, что у нас завелись кавалеры, как и прежде казалась мне нереальной. Мы успели свыкнуться с положением изгоев, и то, что теперь представляли интерес для кого‑то, кроме нас самих, воспринималось как нечто совсем уж невероятное.
– Мне нужно, чтобы ты съездила со мной в одно место, – сказала я подружке.
– Куда?
– Я собираюсь навестить свою тетю Либби и хочу, чтобы ты поехала со мной! – возбужденно выпалила я.
– В эти выходные? Мне придется спросить родителей.
– Нет, не в выходные. Я уезжаю завтра после обеда.