Она же с меня потом три шкуры спустит.
– Вот поэтому и прошу: просто поговори.
– Тогда я ещё Ребекку к этому делу припрягу. Возможно, она, как девочка, найдёт нужные струны в душе этого юноши.
– Согласен, – подтвердил я, толкая Центуриона каблуками.
Мой конь пошёл мягкой рысью вниз по каменной дороге к выпасу. Скоро осень окончательно вступит в свои права. Трава быстро желтеет, солнце садится за Грани всё раньше и раньше. До первого снега наши лошади стараются собрать с горных пастбищ каждую травинку. Зимой мы кормим их сеном и зерном, но это не замена свежему разнотравью. Тем более что зима в наших краях долгая…
– А вот сейчас не понял, – тормознулся Центурион, недоуменно вытаращив глаза.
Из-за поворота нам навстречу процокала эффектная Ребекка, на спине которой гордо восседал мой паж. Насупленный северный бог мрачно топал сзади.
– Я ни в чём не виноват, лорд Белхорст! – первым заорал Метью, видя, как в моей руке появилась плеть. – Сэр Эд сам приказал мне сесть в седло. Я был против! Я могу спешиться и просто бежать рядом, держась за ваше стремя!
– Куда он побежит, у него с ноги только-только гипс сняли. – Дядя Эдик раздражённо взъерошил свои кудри. – Конь Седрика отказался везти какого-то пажа, и хрен его заставишь! У них там тоже своя лошадиная иерархия.
– Таки да, – блеснула ровными зубками дочь андалузских степей. – Я рождена возить богов, лордов, воинов, ну ещё, конечно, милую Хельгу, но шоб вот такую несуразность?! Он мне всю спину отобьёт своей костлявой… как её по-латыни, не помню, не важно, и тьфу на неё, вы всё поняли! Вы не представляете, шо сэру Эду пришлось мне пообещать, шоб я стала на всё согласная…
– Что? – разом напряглись мы с Центурионом, но каждый в меру своих испорченных фантазий.
– Ой, я таки сболтнула лишнее? – невинно хлопая ресницами, Ребекка обернулась к покрасневшему богу. Тот протестующе замахал руками, старательно делая вид, что ничего такого не обещал, но кто бы ему поверил…
– Чего вы?! – наконец сдался он, опуская взгляд. – Моя длинногривая крошка всего лишь хотела узнать побольше о том мире, где я столь часто пропадаю.
– Ты не… – обомлел я, живо представив лошадь у себя в спальне.
– Да ничего особенного, она только посмотрит одним глазком, и сразу назад!
Я молча рухнул лицом в гриву чёрного коня, закусив её зубами, чтобы не разораться матом.
– Боги держат слово, – обидчиво напомнил Эд.
– Вернёмся к этой теме позже, – компромиссно предложила Ребекка, заглушая мой нарастающий рык. – И таки если ещё вернёмся, а оно же не факт, верно?
Девочка спасла положение. Я дал себе мысленную установку зашить дяде Эдику рот в ближайшей же поликлинике на правах пластической операции. Он псих, он всё подпишет, потом не прикопаются…
– Ладно, выкладываем карты. Кто куда?
– Сколько я помню, – задумчиво начал чёрный конь, ковыряя копытом каменистую землю, – мне туда Ставра везти, это часа три хорошей рысью. Ребекка с тощим юношей на спине не отстанет, а вот…
– Не беси бога, – сдержанно рыкнул Эд, и в его голубых глазах сверкнуло холодное пламя.
– В лучшие времена я, подобно оленю, пробегал через леса и горы, от заката до рассвета, даже не переводя дыхание и не вспотев под мышками!
– Круто, – сухо похвалил я. – Садись сзади на круп, поедем, как братья тамплиеры.
– Я? Сзади?! Ставр, это неприлично. И ещё унижает моё достоинство!
– Лорд Белхорст, хотите, я с вами поеду? Меня как пажа это не унизит! Я обниму вас сзади, и пожалуйста…
– Залезай, – сделав страшные глаза, прошипел я Эду.
Кудрявый бог решил далее не искушать судьбу и безропотно вспрыгнул на круп Центуриона. Тот лишь философски покачал головой, молча посылая небесам тихий вздох безысходного отчаяния.
Небеса традиционно безмолвствовали. Как я понимаю, всех псов там принимают в рай, но вот что касается капризных лошадей с критическим взглядом на жизнь и творческим потенциалом на весь мозг? Не уверен.
Лично я бы на месте святого Петра десять раз подумал насчёт того, пускать или не пускать эту своевольную скотину. Хотя почему нет? Пусть с ним ради разнообразия ещё хоть кто-то помучается…
В общем, если опустить пятнадцатиминутные препирательства со всех сторон (исключая Ребекку, она только слушала, хихикала и требовала продолжения банкета), мы двинулись в путь предложенным мной составом: я, Эд, Центурион, за нами белая кобылка с Метью на спине. Умничка Ребекка не приближалась к нам ближе чем на пять шагов, а любые попытки моего пажа поторопить её пресекала уверенным кусанием за колено. Метью сообразил не сразу, но, въехав, перестал дёргать поводья и толкаться пятками.
Мы же с Эдом, мрачные и злые, односложно обсуждали грядущие события.
– Сколько драконов нам надо?
– Двух. Можно ещё одного про запас, но это так, на всякий пожарный.
– Ты мелочный.
– На войне мелочей не бывает.
– Кто бы что бы говорил о войне… Смертный, я прошёл столько битв, что даже самые упёртые геймеры твоего мира – щенки передо мной!
– Всё сказал?
– А чем ты не доволен?
– Тем, что ты об меня трёшься!
– Я?! Да любой викинг счёл бы это комплиментом! Объятия бога, знаешь ли…
– Эд?
– Понял. Отвалил. Пошутить нельзя?
На самом деле хоть и управлял конём я, но дорогу нам указывал бывший бог. Дядя Хельги обладал удивительной, ничем не объяснимой способностью угадывать, где и когда появятся драконы.
Причём он мог почти со стопроцентной уверенностью сказать, какой именно дракон попадётся на нашем пути. Как он это делает, понятия не имею! Но именно на эту невероятную интуицию брата моей бывшей супруги и стоило делать ставку. Сейчас именно он, и никто иной, знает, что нам нужно…
– Стоямба!
– Что? – не сразу въехал чёрный конь.
– Извини, – поправился Эд. – Хельгино выражение, она всегда так говорит, когда застаёт меня ночью у холодильника.
Центурион молча пожал плечами, не вдаваясь в комментарии.
– У меня предчувствие, что в той рощице, у ручья, пасётся дракон.
– Тот, что нам нужен? – уточнил я.
– Я бог, а не экстрасенс! Откуда мне знать, какого дракона ты ищешь? Пойдём посмотрим.