С самого начала хаоса в Мергии он бессчетное количество раз пытался взывать к разуму соседей, предлагая объединиться и совместно прекратить безумие междоусобиц или хотя бы не допустить таковых в своих землях. Но никто не пожелал внять ни доводам, ни уговорам. Дворянство и чиновничество увлеченно рвали страну на части, стремясь отхватить себе кусок посолиднее. Мергия захлебнулась сначала в хаосе, а теперь и в бесконечном океане к'Зирдских туменов. Граф Рэйнор был представителем древнего дворянского рода воинов и полководцев, он являлся не самым плохим военачальником, и титул Рыцаря-по-Праву носил не без основания. Граф слишком хорошо понимал, что очень скоро все Королевства Людей повторят судьбу Мергии. Перед столь неисчислимым количеством песочников в одиночку не выстоит ни одно Королевство. Но объединяться некому, каждый «сам за себя» и озабочен исключительно собственным благополучием. Почти девяносто миллионов Людей, существ цивилизованных и образованных, не смогли сплотиться ради собственного выживания, а двести миллионов к'Зирдов, народа отсталого и примитивного, известного своею бесконечной подлостью и двуличием по отношению даже к себе подобным, смогли. И сплотились они с завидным усердием, ненависть к Людям оказалась сильнее извечных внутренних конфликтов. И раз в племени человеческом жажда выжить уступила пальму первенства жажде корысти и личного благополучия, к чему тревожить Великих Богов столь глупыми фразами, как «за что?» и «почему?». Ибо ответ лежит на поверхности. Он, Граф Рэйнор, не дрогнув примет смерть на поле брани, зная, что отдает жизнь за Родину, и совесть его чиста. Но даже в этот трагический момент в душе Рыцаря-по-Праву не было ни обреченного спокойствия, ни философского умиротворения. Ведь его сын лишен даже самой возможности пасть в бою, как подобает благородному воину. Последний представитель рода Рэйноров заживо сгниет в земляной норе посреди леса, и счастьем будет уже то, если Лардис Непобедимый смилостивится и не позволит к'Зирдам найти тело и надругаться над ним…
— Милорд, воины ожидают вас, — негромко доложил Сэр Роуби, приближаясь к своему сеньору.
— Сэр рыцарь. — Граф болезненно закрыл глаза и потер их рукой. — Я прошу вас об одолжении. Останьтесь с моим сыном и помогите ему отправиться к Лардису Непобедимому, когда тому придет черед посреди жаркой битвы. Я не могу заставить себя прервать его жизнь или заживо предать огню. Но он не заслужил того, чтобы стать трофеем для змеиных языков.
— Я исполню вашу волю, Милорд! — Рыцарь склонил голову в коротком поклоне.
Рэйнор отряхнул с клинка налипшие земляные частицы и устремился к собравшимся меж деревьев воинам. Вокруг царила тихая паника, женщины в ужасе собирали нехитрые пожитки, хватали детей и убегали дальше в лес, пытаясь отсрочить неизбежное. Граф не стал обращать на них внимания, спасти их более не в его силах, и потому он сделает то, что сможет.
— Воины! — Рэйнор окинул взглядом четыре неполные сотни, едва ли не половина из которых несла на себе следы ран той или иной степени тяжести. — К'Зирды обыскивают лес и скоро будут здесь! Нам предстоит вступить в бой и сдерживать их до тех пор, пока последний из нас не упадет наземь сраженным. За это время женщины и дети разбегутся по лесу, и возможно, некоторым из них удастся избежать пленения. Сэр Бэринлот, сколько у нас магов?
— Четырнадцать Красных волшебников, Милорд! — ответствовал рыцарь. — Остальных привести в чувство не удалось. Возможно, спустя три часа кто-либо из них проснется.
— Милорд! — через обилие разбегающихся куда глаза глядят женщин с детьми к месту общего построения спешил один из немногих уцелевших лучников. — Срочное донесение от часовых!
Воины расступились, пропуская тяжело дышащего от длительного бега стрелка, и тот предстал перед Графом, с надсадным хрипом переводя дух, из-за чего не сразу смог произнести доклад.
— Срочное донесение от часовых!
Воины расступились, пропуская тяжело дышащего от длительного бега стрелка, и тот предстал перед Графом, с надсадным хрипом переводя дух, из-за чего не сразу смог произнести доклад.
— Лес полностью окружен! — выдохнул он. — К'Зирды повсюду! Их воины движутся на нас среди деревьев с севера, юга и запада, не меньше чем по пять тысяч воинов с каждой стороны! С востока лес пуст, но в лиге от опушки стоят шесть туменов в боевом строю, развернутом фронтом к лесу!
— Они знают, что мы здесь, и желают выдавить нас на открытое место, дабы облегчить себе битву! — Граф Рэйнор угрюмо взирал на бегущих среди деревьев детей и женщин. Прекратить панику невозможно, крики глашатаев послушают немногие, зато рыщущие по лесу враги держат ухо востро. — Будем отступать к восточной опушке столько, сколько сможем! — решительно заявил он. — Чем больше нам удастся выиграть времени, тем больше магов вернется в строй. Перед смертью мы уничтожим сотни змеиных языков! Укладывайте магов на лошадей, всех тяжелораненых на носилки, начинаем отступление! Отправить глашатаев вслед за женщинами и детьми, пусть вещают негромко, но убеждают людей не покидать лес! Как только начнется бой, к'Зирды набросятся на нас, и у некоторых беглецов появится шанс просочиться между опушкой и их отрядами. Это немного, но на открытом месте не спастись никому! Ступайте же!
Три часа Граф вел своих воинов через ночной лес к восточной опушке, и в полумиле от неё начал среди деревьев выстраивать боевые порядки, готовясь принять бой в окружении. Рыцарь-по-Праву не питал иллюзий: едва змеиные языки поймут, что последние защитники Мергии предпочли смерть пленению и будут сражаться насмерть, отлавливающие беженцев на западной окраине тумены ударят в тыл. Рассчитывать вырваться из к'Зирдского капкана не имело смысла, и потому оставалось лишь наиболее рачительно потратить последние часы своей жизни. Посему в самом центре круговой обороны были наскоро отрыты неглубокие земляные щели, в которые поместили находящихся в забытьи магов и молодого Виконта. Три десятка чародеев нижних рангов смогли встать в строй, и Граф Рэйнор надеялся продержаться в лесной сече хотя бы пару часов. За это время в бой вступят остальные волшебники, и если удастся вывести из комы боевых магов и Лорда Нордэлунга, то победа в третий раз достанется врагу дорогой ценой.
Чтобы не быть застигнутым врасплох, Граф выслал к восточной опушке наблюдателей, и те принесли печальные вести. Число к'Зирдских туменов, ожидающих появления загнанных остатков человеческого войска, увеличилось до двенадцати, и из-за обилия змеиных языков не было видно земли, на которой стояли плосколицые захватчики. Однако множество беженцев не вняли предупреждением глашатаев и в панике выбегали из леса, тут же попадая под удары тупых к'Зирдских стрел, предназначенных для захвата рабов. Несколько тысяч песочников, вооруженных ловчими сетями, сновали от стоящих боевым строем туменов к лесной опушке и обратно, пожиная урожай пленников. Змеиные языки не собирались прятаться и никак не скрывали, что являются ловцами, на которых загонщики гонят добычу. Те же из беглецов, кто пожелал прислушаться к словам глашатаев, едва живые от ужаса, притаились в кустах подлеска и ожидали начала сражения. Тем временем наступающие силы к'Зирдов приблизились к позициям Людей и остановились в лиге от них, скрываясь за подлеском. От бесконечного моря факелов, раскинувшегося в лесной чаще, зелень листвы будто светилась слабым светом, опоясывающим человеческую оборону полукольцом, и в тишине предрассветного леса зазвучал стук сотен топоров и треск падающих деревьев.
— Змеиные языки рубят лес! — негромко произнес Лорд Пэллонг. Молодой чародей недавно пришел в сознание и занял место рядом с Графом. — Они желают обезопасить себя от огня и создают просеку между нами и своими боевыми порядками, дабы остановить распространение пожара, что неизбежно вспыхнет от наших заклятий.