.. И я, дурень старый, бухнулся бы им в ножки, ублажил - глядишь, покуражились бы да и убрались восвояси! Рано нам еще зубы показывать, рано со Зверь-Книгой тягаться... нет у нас ни зубов на Зверя, ни слов на Книгу... ничего у нас нету...
Черчек захлебнулся досадой и сунул в рот клок пегой бородищи - жевать с горя.
- Ладно, - наконец пробурчал он. - Несколько дней у нас во всяком разе есть. Пока еще эта белая пакость к своим доберется, пока доложит, что вынюхал у Черчекова хутора - а там уже и Большое Паломничество наступит. Местные, принявшие Закон Переплета, в Книжный Ларь поедут - к святыням приобщаться, себя Зверь-Книге показывать. А до того к нам никто не сунется. У них ведь все по правилам, по порядку... души чернильные...
Помолчали. Теплый ветерок как-то уныло посвистывал, бродя между замшелыми избами. Бакс, разжившийся у деда пригоршней местного курительного зелья, заменявшего табак, сосредоточенно дымил самокруткой из каких-то подозрительных сохлых листьев.
- Будешь? - он протянул мне окурок.
Я машинально затянулся, и глаза мои чуть не вылезли на лоб. Более крепкого и вонючего самосада в жизни пробовать не приходилось!..
Вот ПОСЛЕ - пришлось...
- Все, мужики, утро вечера мудренее, - сквозь зубы процедил Бакс, наблюдая, как солнце медленно сползает за неровный частокол верхушек деревьев. - Спать пошли. Вон у пацана глаза слипаются... Глядишь, поутру чего и надумаем, а то сегодня день какой-то... - Бакс сделал рукой неопределенный жест, отражающий его мнение о сегодняшнем дне. - Думаешь, если мы - привидения, так нас можно по башке дубасить и - ничего?! Может, и ничего,: только мысли все, похоже, вышибло. В общем, завтра договорим...
Черчек угрюмо кивнул, и мы поднялись с бревен. Призрак Вилиссы последовал за нами. Как ни странно, но старик не обращал на нее ни малейшего внимания. Даже ни разу не заговорил с ней... Не видит он ее, что ли? А ведь как пить дать - не видит! Что ж это тогда получается...
Бакс аккуратно прикрыл дверь сарая - мы уже привыкли к этому сенохранилищу и решили ночевать в нем же - и подпер дверь изнутри увесистым поленом.
- Ну что, Вилисса? - поинтересовался он, не оборачиваясь. - Что скажешь?
- О чем? - прошелестел голос однорукого призрака.
И тут вмешался я.
- О Книге. О Зверь-Книге, которую упоминал Черчек. Тебе что-нибудь известно об этом дивном сочетании?
Говоря это, я почему-то отчетливо представил себе трехглавого змея с толстенными фолиантами на чешуйчатых шеях. Змей скалил книги-головы, и алая закладка облизывала острые зубы-буквы.
Ничего лучшего в мою голову не лезло.
- Известно, - слабо колыхнулся воздух, пропитанный ароматами кожи и сена. - Но я всегда считала, что это - сказка. Мудрая и страшная сказка.
Меня словно холодом пробрало. То, что было сказкой для потомственной ведьмы Вилиссы - чем же это могло оказаться для нас?
Чем могло быть на самом деле?
- Сказывала мне моя бабка, - голос Вилиссы стал еле слышен, и я старался не пропустить ни единого слова, - будто слыхала она от своей прабабки, что где-то на свете - на этом ли, на том или на каком еще - есть Зверь-Книга в переплете из черного тумана. Кем писана - неведомо, кем читана - незнаемо, что в себе несет - не нам о том судить... А только если весь Дар собрать, что у Даровитых имеется, да все тайные знания к нему прибавить, что у Знающих водятся - так в Зверь-Книге поболе того будет. Но читать Книгу эту нельзя, ибо Дар даром не дается... потому что как ты читаешь Зверь-Книгу, так и Зверь-Книга читает тебя, листая помыслы и чаяния дерзнувшего.
И если она дочитает тебя до конца быстрее, чем ты - ее, то станет в Книге на одну страницу больше, а в мире - на одну душу меньше. И расхохочется черный туман, обнимая Книгу, пришедшую из Алой Бездны, Бездны Голодных Глаз, которой маги пугают нерадивых учеников...
- Дальше! - не выдержав тишины, повисшей между нами, крикнул Талька. - Дальше!
- Все, - коротко ответила Вилисса. - Дальше ничего не знаю. И боюсь, что придется узнавать. Позовет Книжный Ларь - надо будет идти. Правда, Дар мой - у вас. А вы не умеете им пользоваться...
- А ты на что? - простодушно изумился Бакс. - Научи! Глядишь, и склеим твой Дар...
- Склеим... - печально усмехнулась Вилисса. - На учение время нужно. Нет у нас времени, и ничего у нас нет. Может, и впрямь надо было ждать, пока родится Йери-ер, Белая Старуха. Разве что...
- Разве - что?
- Разве что вы все-таки согласитесь умереть и передать мне Дар. А я уж дальше сама. как получится... если получится. Недаром же та, из снов, меня сюда звала. Наверное, есть еще надежда - мне со Зверь-Книгой встретиться, в Переплет ее постучать...
- А нам, значит, копыта отбрасывать? - недобро переспросил Бакс и кивнул быстрый взгляд на полено, подпиравшее дверь.
По-моему, он нашел ему новое применение.
- Да. А что тут такого? Вы же назад, к себе вернетесь...
- Призраками? Тенью отца Гамлета?!
- Да, призраками. А Дар вам память при переходе сохранит - он ведь добровольно отданный... вырастите себе новые тела...
Я прошелся по сараю, словно выбираясь из болота молчания, более красноречивого, чем любые слова.
Вроде бы все она говорила правильно... И Зверь-Книга эта, пугало молоденьких ведьмочек, прах их всех забери! - не наша забота ее искать; и Дар нам Вилиссин - как корове седло, а Вилисса им пользоваться умеет... и память мы, похоже, сохраним, чем черт не шутит...
Умирать почему-то не хотелось. С чего бы это? Да все с того, с родимого... Вдруг врет нам бабка-девушка, или просто не сработает какая-нибудь деталь - и станем мы там или здесь банальными покойничками или этими... Лишенными Лица...
Меня передернуло. Это ведь похуже, чем просто смерть - наша, родная, атеистическая, с уютным НИЧТО в перспективе! Придется лет триста барабашкой по панельным домам шастать, полтергейсты на кухнях устраивать!
Кроме того - КАК мы будем умирать? Мне, значит, родного сына прирезать или вилами приколоть, после Бакс меня удавит, на радость Вилиссе, а сам напоследок в колодце утопится...
Есть у них тут колодец, или к соседям идти понадобится? Здрасьте, люди добрые, к вам утопленник стучится под окном и у ворот!..
Похоже, на наших физиономиях ясно читались все эти мысли, и Вилисса была их единственным читателем.
- Я знала, что вы мне не поверите, - прошептала она, и легкий силуэт тюлевой занавеской качнулся у стены. - А когда поверите - поздно будет...
Бакс упрямо мотнул головой.
- Вот когда поверю, тогда и зарежусь! - жестко заявил он. - А до того - шиш с маслом!
- Ты знаешь, Баксик, - поддержал его я, - твои последние слова... Грубовато, конечно, но, в общем, верно. А ты, Талька?
- И мне не хочется, - протянул из угла Талька. - Правда... там мама осталась...
14.
Все это надо взвесить:
Когда и как мы действовать должны.
Коль так не выйдет, и затея наша
Проглянет сквозь неловкую игру,
Нельзя и начинать.