.» «Бе-е», - отвечает Женька. Или нет, гайтсы отвечают «ме-е…»
А Наталья вдруг уронила высокомерно:
-Евгений - не тебе чета. У него запись на несколько месяцев вперед.
-Какая запись? Компенсация на квартплату?
Наталья поглядела непонимающе.
-Чай остыл, - сказал Сигизмунд. - Давай я тебе кипятку долью.
-Спасибо. - Она глотнула чаю, волшебным образом немного подобрела. Пояснила: - Евгений - выдающийся экстрасенс.
Сигизмунд поперхнулся.
-КТО?
-Экстрасенс.
-Ой, я тоже одну знаю… - обрадовался Сигизмунд возможности поддержать беседу. И поведал историю про вошедшую в штопор Маринку.
Наталья не нашла историю ни смешной, ни занимательной. Евгений работал по другой методике. По совершенно оригинальной. Аналогов в мире нет. Евгений спасает людей. Он живет для людей. В этом смысл его жизни.
-А почем он берет за смысл жизни? - поинтересовался Сигизмунд.
Наталья смерила его уничтожающим взглядом. Сейчас она казалась совершенно чужой и очень далекой. Как будто никогда они не были даже близко знакомы.
-Немного. Только для того, чтобы поддерживать свое физическое тело. Евгению все равно, он может существовать и вне физического тела. Но тогда он не смог бы помогать людям.
Вкратце история Евгения - в изложении Натальи - была такова. В одна тысяча девятьсот втором году экспедиция во главе с поручиком Жихаревым была отправлена Императорским Географическим обществом на Тибет. Там экспедиция безнадежно заплутала и в конце концов оказалась в Шамбале.
Шамбала произвела на российских путешественников неизгладимое впечатление. Первая же встреча потрясла - какая-то прекрасная девушка, на вид лет восемнадцати, обмолвилась о своем истинном возрасте: ей было далеко за двести…
В тридцатые годы поручик Жихарев, зная о страданиях России, добровольно покинул Шамбалу. Остальные его спутники отказались выходить из благословенной земли.
Оказавшись на Родине, Жихарев мгновенно попал в лапы НКВД. Ни пытки, ни промывание мозгов на Жихарева не действовали - ведь он прошел шамбальскую школу. Тем не менее его почти сразу отправили в Воркуту. Рука Шамбалы была простерта над бывшим поручиком - его не расстреляли. В Воркутлаге и сложился первый жихаревский кружок.
Жихарев так и не покинул воркутинский край. Уже в шестидесятые годы он окончательно поселился в одной заброшенной штольне на старом руднике. Русские поселенцы и местные якуты почитали его как шамана, ведуна или бодхисатву. Оборудовали ему штольню под жилье, а кормился он с подношений…
-А Евгений? Евгений-то твой как на него вышел?
С Евгением произошла дивная история, в которой также виден Промысел. Евгений был в ту пору трудным подростком, жил в Воркуте и готов был с юных лет погубить свою жизнь. По счастью, местный участковый - якут или какой иной абориген - глубоко верил в шамана Жихаря. Он-то и отвел трудного подростка не в тюрьму, а в старую штольню. И произошло преображение…
Евгений стал последним учеником Жихарева. Жихарев завещал ему продолжать великое дело, а сам ушел в Шамбалу…
Из Воркуты Евгений перебрался на Урал, где несколько лет подвизался в подземном и тайном языческом храме. Там он получил посвящение в культы Леля и Купавы.
Следующий этап жизни Евгения связан с тайным дацаном где-то в Бурятии, где его посвятили в тайны движения звезд.
Путь Евгения был труден и извилист. Многое приходилось делать в тайне. Черные маги вставали у него на пути, и силы уходили на то, чтобы сокрушить их. Белые маги также не признают Евгения. Вернее, истинные белые маги - те признают. Но вокруг лишь ложные белые маги…
Сигизмунд слушал все это с полчаса. Наталья, всегда такая рассудительная и холодная, повторяла сейчас явно не свои слова. У нее даже выражение лица изменилось. Никогда прежде не замечал Сигизмунд за ней такого. Восторженность в глазах. Разрумянилась. Опоили ее, что ли? Одурманили?
-Слушай, Наталья, - перебил ее наконец Сигизмунд. - А ты сама-то в это веришь?
-Раньше не верила. Сейчас - да. Он мне кое-что показал. Ты же его не видел…
Проклятье. То же самое Сигизмунд говорил о Лантхильде. «Виктория, вы ее не видели. А увидели бы - поняли…»
-Да, - согласился Сигизмунд. - Может, и правда…
Наталья глянула так, будто не вполне доверяла его неожиданной уступчивости.
-Я, собственно, хотела тебя попросить об одном одолжении.
-Проси. Еще чаю налить?
-Не надо. Помнишь нашу свадьбу?
-Ну.
-Мы еще кольцо покупали с компенсацией. Оно тебе было великовато. Помнишь?
-Конечно, помню.
-Ты ведь его так и не носил?
-Почему? Носил. Полчаса.
-Вот именно. Не успел надеть, как сразу снял и в ящик кинул. Где авторучки хранил.
-Ты же знаешь, я не выношу…
-Знаю, - оборвала Наталья. - Кольцо сохранилось? Не пропил?
-Ну ты меня совсем уж за ханыгу держишь.
-Сигизмунд, - сказала Наталья, - ты не мог бы мне его одолжить на пару дней?
-Тебе когда?
-Мне не сейчас. Через месяц. Ты дай принципиальное согласие, а я тебе потом точно скажу.
-Что, своему шанхайскому мудрецу на пальчик нацепить?
-Не шанхайскому, а шамбальскому. Он вроде тебя, колец не выносит. Что деньги-то тратить? На церемонии наденет, потом снимет…
Сигизмунду вдруг сделалось невероятно противно. А Наталью вдруг жаль стало. Любви она недополучила. В Шамбалу она верит. В поручика Жихарева, он же воркутинский бодхисатва…
Он встал и обнял Наталью. Она недоверчиво прильнула к нему.
-Ты и вправду не сердишься? - прошептала Наталья.
Сигизмунд погладил ее по волосам.
-Конечно же нет.
* * *
Вика пришла неожиданно. Пришла - и тем самым порушила немудреные планы Сигизмунда насчет мирного холостяцкого вечерка. Проводив Наталью, он взял пивка, чипсов и, подобно американскому школьнику, угнездился перед телевизором - потреблять. Кобель назойливо клал морду ему на колени, глядел в глаза почти человеческим, говорящим взглядом - настойчиво стремился войти в общество потребления. Иногда от щедрот схрумкивал чипс.
Так незаметно и перешли бы из мира телегрез в мир сновидений, если бы не звонок в дверь.
Вика.
Сигизмунд оторопело уставился на нее. Уж кого-кого, а чопорную аськину сестрицу увидеть у себя в этот час никак не ожидал. Мгновенно кольнула тревога.
-Случилось что?
-Ровным счетом ничего, - ответила Вика.