ГЛАВА 3
Спать на полу - развлечение для молодых. К утру Виктор это решил окончательно. Не то чтобы болели спина или бока, но и отдохнувшим он себя не чувствовал. Еще безумно раздражало, даже сквозь сон, отсутствие края кровати. Наверное, человек всегда боится свалиться на пол. А когда такая возможность отсутствует - подозревает что-то неладное.
Уже просыпаясь, но еще не открывая глаз, Виктор перевернулся на спину. Да, попона боевого коня, наверное, поудобнее тощего одеяла…
Попона боевого коня!
Он вспомнил сон - мгновенно и ярко. Умирающий белый конь. И его рука с кинжалом. Мерзко. Ему редко снились такие красочные и неприятные сны. А вчера, после появления Тэль…
А здесь ли она еще?
Виктор открыл глаза. Окажись квартира пустой, он бы испытал облегчение. Даже если девочка прихватила бы с собой сгоревший телефон, самовыкручивающуюся пробку и прочие сокровища.
На тахте и впрямь никого не было.
Виктор встал, машинально заправляя майку в трусы, прислушался. Полная тишина. Ну вот, самый примитивный поворот событий оказался верным. Проверить, на месте ли деньги?
И тут на кухне что-то легонько звякнуло.
Мгновение поколебавшись, Виктор все же натянул вначале джинсы, а только потом выглянул на кухню.
Тэль стояла у плиты. Под сковородкой горел газ. Девочка просто что-то готовила.
Что-то очень странное.
-Доброе утро, - выдавил Виктор, испытывая легкое разочарование. Лучше бы бумажник сперла…
-Доброе, - согласилась Тэль, не оборачиваясь. Выдержка у нее была потрясающая. Или она умела видеть затылком. - Я завтрак готовлю.
Виктор подошел к плите. Мрачно посмотрел на сковороду.
Кажется, это была яичница. Со скорлупой. Также в сковороде угадывались куски сплавившегося сыра, ломтики колбасы, мелко накрошенные кусочки хлеба и чахлые веточки укропа.
-Спасибо, - только и сказал Виктор. Все-таки девочка больна.
Выдержки у него хватило даже на то, чтобы начать есть жуткую стряпню. Как ни странно, оказалось вкусно. Вот только необходимость вылавливать кусочки скорлупы…
-Все ешь, - строго сказала Тэль. - Скорлупа тоже полезна.
Происходящее начало его понемногу забавлять. Дней через пять он уже сможет рассказывать эту историю со смехом. И даже добавит пару-другую причуд к характеру бедной девочки.
-Я постараюсь, - пообещал он.
Больше всего Виктора тревожила мысль, не забудет ли Тэль о вчерашнем решении отправиться домой. Мало ли, может быть, ей уже понравилось?
-Пора, - она снова угадала его мысли. - Ты обещал меня проводить, помнишь?
-Конечно, - Виктор с облегчением, и в то же время - вот ведь незадача! - со странным чувством обиды поднялся из-за стола. Значит, даже для чокнутых девочек он не представляет никакого интереса!
-Я помою посуду, а ты пока собирайся, - обронила Тэль.
-Оставь, я потом сам уберу.
-Нельзя.
Пока девочка гремела на кухне посудой, Виктор выбрал из шкафа рубашку посвежее, проверив мимоходом, на месте ли деньги, очень надежно и оригинально спрятанные под стопкой простыней. Натянул легкий свитер - за окном было солнечно.
-Ты готов? - требовательно спросила Тэль.
Виктор устало посмотрел на нее.
Виктор устало посмотрел на нее. Хорошенькая девчонка, и глаза нормальные. Будь они и впрямь зеркалом души…
-Ничего не забыл?
-Шнурки погладить.
Тэль нахмурилась:
-Зачем?
Виктор вздохнул:
-Иди сюда.
Без лишних церемоний он развернул девочку боком, взялся за свитерок - тот, кстати, оказался аккуратно заштопанным, надо же, нашла иголку и нитки, - закатал вверх. Пластыря не было. И шрама тоже. Чувствуя, что сходит с ума, Виктор развернул Тэль - та послушно вертелась в его руках.
Бред. А что же он вчера обрабатывал перекисью? Нарисованный порез? Угу. Не первый же год имеет дело с ранами!
-Тэль, - деревянным голосом сказал Виктор. - Где твоя рана?
-Заросла.
-Я серьезно.
-Я тоже.
Статейки про экстрасенсов, усилием воли затягивающих раны, - это для газет. Но что делать, когда собственные глаза подтверждают - нет никакого пореза! И не было никогда! Кожа чистая и розовая, как у младенца.
Виктор с легкой опаской отстранился от девочки. Спросил:
-А ты одна домой не доберешься?
-Ты же обещал, - с ноткой обиды сказала Тэль.
-Ну… да…
-Пошли, - девчонка была непреклонна.
-Так что с твоей раной? - В конце концов, это даже просто интересно. Хилер она филиппинский, что ли?
-У меня вообще все очень быстро заживает, - нехотя сообщила Тэль. - Давай об этом у меня поговорим, ладно? Как только придем.
Первым побуждением Виктора было махнуть рукой на все обещания и просто выставить малолетнюю нахалку из квартиры. Раны на ней быстро зарастают, видите ли! Не бывает такого, не бывает! Не бывает, и все.
-Ты обещал, - тихонько сказала Тэль. Глаза, миндалевидные, словно на персидской миниатюре, обиженно прикрылись.
Ох, уж эти мне девчонки!
-Идем.
Никогда не спорьте с женщиной, даже если ей всего тринадцать. Особенно, если ей тринадцать…
…Было воскресенье, да вдобавок еще и солнечное. В метро - давка. Тэль притиснули к Виктору; и, невольно напрягаясь, чтобы уберечь ее от напора разгоряченной, остро воняющей потом толпы, он неожиданно уловил ее собственный запах - чистый-чистый, словно над ромашковым лугом. Из глубины памяти вдруг всплыло: что-то похожее он уже ощущал - в доме бабушки Веры.
Откуда же ты взялась, Тэль? Понятно, тебе среди «мерсов» и казино делать нечего. Впрочем, и в серых, грязных, спивающихся деревеньках - тоже…
Доехали до «Щукинской», вышли. Влезли в трамвай. Потащились далее.
Мало-помалу подступало удивление. Впереди только Серебряный Бор, там обитают нью рашнс. На их доченьку Тэль тоже никак не походила.
-Куда мы…
-Молчи! - резко и сердито отрезала Тэль. - Нас могут ждать.
-Кто?
-Молчи! - Она сверкнула глазищами.
Ну разве взрослый, поживший и повидавший человек станет так просто подчиняться тринадцатилетней соплячке? Отвесит шлепка по заду, и вся недолга.
Однако Виктор почему-то и в самом деле умолк.
Миновали нудистский пляж.