Повсюду, куда я смотрела, было слишком много позолоты, слишком много бархата и в целом слишком много всего. Даже окна обрамлялись гирляндами серебряных и голубых роз. Их аромат вызвал у меня отвращение, но в Тенистых Холмах не может не быть роз — не тогда, когда здесь Луна. Она госпожа роз, и герцогство отражает ее сущность точно так же, как отражает Сильвестра.
Повсюду суетились люди, чистокровки и полукровки, демонстрируя безумную активность, необходимую, чтобы поддерживать герцогский двор. Никто из них меня не знал, так что никто не остановился, чтобы поинтересоваться, зачем я здесь. Я остановилась и открыла дверь наугад, заглянув в маленькую комнату, пол которой покрывал слой пыли в несколько дюймов толщиной. Горничная прошла мимо меня с укоризненным взглядом и начала подметать. Я грустно улыбнулась, двигаясь дальше.
Роза не сказала мне, где были Луна и Рейзелин, и я не настаивала. Судя по тому, о чем она умалчивала, у меня создалось впечатление, что они сами до конца не сознавали, что произошло. Луна и ее дочь пропали, а потом они вернулись. Как-то так. Это один из недостатков жизни в стране, иногда напоминающей детскую сказку.
Лакей в ливрее встретил меня в конце вестибюля, насмешливо улыбнувшись при виде моей одежды. Я хмыкнула ему в ответ, хотя должна признать, что его реакция оправданна. Он был облачен в сине-золотую ливрею Тенистых Холмов и готов принять кого угодно вплоть до самого Обероиа, а тут я, в джинсах. Не самая подходящая одежда для герцогского двора.
— Могу ли я поинтересоваться, по какому делу явилась миледи? — спросил он.
— Миледи пришла увидеть герцога. Как, по-вашему, она может это сделать?
Он одарил меня еще более высокомерным взглядом:
— Возможно, миледи захочет сначала переодеться?
— Разумеется, — сказала я.
Есть формальности, которым надо следовать. Переодеваться ко двору, когда тебя просят, — одна из них.
Лакей взмахнул рукой в сторону двери справа. Слегка поклонившись, я подошла и открыла ее.
Комната за дверью была больше, чем имела право быть; зеркальные стены отражали женщину с усталыми глазами, прикрытую тонким мерцанием торопливо наброшенной иллюзии. Стол в центре комнаты был завален листьями, перьями, лепестками цветов и катушками с намотанной шелковой паутиной. У фэйри это значило: если ты не можешь соорудить работающие чары из того, что здесь предложено, вероятно, твое дело не настолько важно. Тонкая разновидность предрассудков чистокровок из тех немногих, что еще остались в Тенистых Холмах. Я сделала глубокий вдох, позволяя своей маске соскользнуть, и из мириад отражений на меня взглянул такой же утомленный подменыш с ушами, торчащими сквозь нерасчесанные темные волосы. Время сделать себя презентабельной для аристократов.
Изучив то, что лежало на столе, я выбрала пригоршню листьев и катушку паутины. Мастерство по части платьев требует портных и денег, чтобы их нанять. Большинство подменышей не настолько обеспечены, так что мы решаем вопрос, используя доступные иллюзии и краткосрочные превращения, создавая модную одежду из подручного материала, который обеспечивают многочисленные дворы. Пока мы не ходим одетые как последние поварята, все в порядке.
Я закрыла глаза и скомкала листья в ладонях, перетирая их с паутиной, вскоре они превратились в вязкую пасту, склеившую мне руки. Когда размятая кашица перестала хрустеть, я провела ладонями по бокам и бедрам, мысленно представляя простое хлопковое платье золотисто-коричневого цвета — мне всегда шел этот цвет — с подходящими босоножками, достаточно практичными, чтобы в них можно было бегать. Одной ночи на каблуках мне достаточно. Когда чары приняли форму, вокруг меня сгустился запах меди и свежескошенной травы, почти заглушив аромат роз.
Липкое ощущение на ладонях исчезло, сменившись шуршанием тяжелых юбок вокруг неожиданно обнаженных ног. С последним дуновением запаха меди чары завершились, заставив меня пошатнуться.
Наложение столь сложных чар потребовало достаточного напряжения, и я на миг тяжело оперлась на заваленный стол, перед тем как смогла сфокусировать взгляд на зеркалах. Сделав это, я рассмотрела себя и вздохнула.
Платье не то.
Я хотела наряд из хлопка, а получила бархат, вырез оказался существенно ниже, чем я предполагала, и на корсете вышит вьющийся плющ, из-за чего казалось, будто я хочу привлечь внимание к кое-чему другому, помимо моих глаз. Босоножки практичные, к счастью, но вышиты так же, как и платье. Даже прическа не та: волосы уложены вверх элегантными волнами и совсем не выглядели привычно гладкими и прямыми. Я уставилась на свое отражение. Оно не изменилось.
Не то, что я хотела, но платье выглядело прилично, а у меня не было настроения создавать еще одно. Сойдет. Развернувшись, я вышла из комнаты.
Хотя я вышла через ту же дверь, через какую вошла, я все равно оказалась в другом вестибюле. Лакей, впустивший меня, отсутствовал, вместо него перед дверями в зал аудиенций стоял сосредоточенный паж. Его накрахмаленный жакет и бриджи были, вполне вероятно, настоящими в отличие от моего платья: мальчик явно проникся важностью своей должности. Ах, ладно, наверное, он расслабится, когда повзрослеет.
Его лицо напряглось, когда он увидел меня, взгляд устремился на заостренные кончики ушей. Он был не просто юн, а настолько юн, чтобы считать, что у подменышей нет дел при дворе. Интересно.
Иногда лучший способ совладать с предрассудком — это игнорировать его.
— Доброе утро, — сказала я. — Я к Сильвестру.
— И вы?… — произнес он, одаряя меня взглядом, который обычно приберегают для заразных больных и неоплаченных счетов.
В нем было что-то знакомое. Светлые волосы и голубые глаза, обычные для юного донья ши, и на вид ему было лет четырнадцать.
— Сэр Октобер Дэй из Королевства Туманов, ранее из владения Дом, Рыцарь Утраченных Слов, принесшая клятву Сильвестру Торкилю, дочь Амандины из фэйри и Джонатана Дэя из смертного мира, — ответила я. Мой полный титул слишком долго произносить, а ведь я просто рыцарь. Когда дело касается подлинной аристократии, это может длиться часами. — Также старый друг герцога и герцогини. Так ты впустишь меня или мне надо прошмыгнуть через черный ход?
Паж моргнул, сузив глаза.
— О, — сказал он: — это
Встречи не становятся легче, если их оттягиваешь. Последний раз официально поклонившись пажу, я миновала его, направляясь в зал аудиенций.
Когда я вошла, комната пустовала, если не считать четверых сидящих на возвышении в дальнем конце. Большая часть Тенистых Холмов построена просторнее, чем надо бы, и ни одна комната лучше не демонстрирует это, чем зал аудиенций, в котором можно проводить карнавалы, если Сильвестр вдруг почувствует такую необходимость. Насколько я знаю, этого пока не случалось, но некоторые вечеринки из тех, что проводили они с Луной, были достаточно грандиозны, чтобы войти в легенды. Создатель холма, вероятно, хотел, чтобы это помещение выглядело величественным и вызывало благоговейный трепет у посетителя. У меня оно всегда вызывало лишь желание достать пару роликов и сократить время пути при пересечении зала.