Мела стал рубить ее мечом Гатала, прокладывая дорогу. Так они миновали луг и через некоторое время снова спустились к реке, продолжая пробираться вперед по упавшим в воду камням.
Солнце отражалось от вод Элизабет, и блики бегали по красным стенам скал, изрезанным трещинами. Это было красиво, и Аэйт, залюбовавшись, едва не упал в воду. Мела оглянулся, сердито посмотрел на него, но ничего не сказал.
Братья перешли заросший густым ивняком ручей и уселись на камнях передохнуть. Несмотря на утренний час, солнце уже припекало, и Мела с наслаждением плеснул себе в лицо водой.
Аэйт грустно смотрел на него. Ему подумалось, что теперь брат уже никогда не станет прежним. Стриженый, бледный до синевы, с выступившими скулами, брат казался почти незнакомым. Неожиданно Аэйту пришло на ум, что Мела стал похож на зумпфа. Вместо короткого акинака морастов старший брат носил теперь длинный меч. На плечах у него лежала волчья шкура, служившая недавно плащом Гаталу.
Но дело было даже не в одежде, не в коротких волосах, не в оружии. Выражение лица Мелы тоже изменилось, стало жестким, суровым. Он повернул голову, посмотрел на реку, потом оглянулся назад, на тот путь, что они уже прошли. Такие глаза вполне могли быть и у Каноба - он держал Аэйта за волосы перед вождем - и у того пленного, которого Асантао заставила послать свой голос Гаталу, чтобы прочесть мысли вражеского вождя…
Аэйт вздохнул.
-Ну что, пошли дальше? - сказал Мела.
Скалы то подступали к воде, и тогда им приходилось пробираться вплавь, то отходили, оставляя скользкую от водорослей каменную тропу. Иногда сверху сыпались камешки и, звонко булькнув, исчезали в реке. Синий лес стеной ломился к воде, продираясь сквозь красные скалы.
Аэйт потянул носом. Резко пахнуло звериным потом, и Аэйт сказал, кивнув на русло ручья, размывшего скалы и густой зеленой полосой вбегающего в реку:
-Лоси.
Они обогнули водопой. Здесь Мела остановился. Он так долго всматривался в берег, расстилавшийся перед ними до следующего поворота реки, что Аэйт даже испугался.
-Что ты там увидел, Мела? - тихонько спросил он.
-Ничего. - Старший брат прищурился. - Просто не узнаю эти места. Тут за поворотом должен быть ручей, а его не видно. И водопоя здесь отродясь не было.
Стараясь унять тревогу, они прошли еще с милю. Река по- прежнему спокойно текла среди скал, то темная и тихая, то светлая, торопливая. Но в ее облике произошли неуловимые перемены. Аэйт не мог выразить словами, в чем они заключались. То ли свет падал иначе, то ли солнце, непостижимым образом переместившись всего за несколько часов с востока на запад, стало более красным и менее теплым, то ли цвет воды изменился… Необъяснимые, едва заметные, но оттого не менее разительные, эти странности настораживали и пугали.
Лиственный лес сменился хвойным. Не было здесь хвойного леса, да еще такого старого! Девять лет назад возле ручья Косой Путь, о котором говорил Мела, случился большой пожар, уничтоживший немало деревьев. И эти высокие сосны не могли вырасти здесь за такой короткий срок. Молодой березняк - вот что на самом деле росло в этих местах. Но сколько братья ни вглядывались вперед, никакого березняка они не видели.
-Мела, - пробормотал Аэйт, совершенно сбитый с толку, - мы ведь не могли заблудиться?
Мела покачал головой.
Аэйту стало страшно, и он закричал:
-Как мы могли заблудиться, если все время шли по берегу?
Он перевел дыхание и сел, обхватив колени и уткнувшись в них подбородком.
Постояв немного, Мела осторожно присел рядом. Наконец, он сказал:
-Давай вернемся назад и попробуем понять, в чем дело. Может быть, мы заплутали и свернули по какому-нибудь притоку?
Оба хорошо знали, что никаких больших притоков у Элизабет в этих краях нет. Они не могли заблудиться. Но это было хоть какое-то объяснение. Они пошли назад.
Становилось темнее. Солнце садилось, и бесконечный закат освещал им путь. Край неба, озаренный тихим сиянием, еще не погас, когда показалась луна, красноватая, низкая. И - как с ужасом понял вдруг Аэйт - какая-то незнакомая.
Они добрались до песчаной косы.
-Ну вот, - с облегчением проговорил Мела, - сейчас пойдем по нашим следам и посмотрим, где мы свернули не туда.
Он замер, не успев договорить.
В лунном свете река и берег были очень хорошо видны. Мела смотрел на мокрый песок, по которому они с братом прошли всего несколько часов назад, и изо всех сил стискивал зубы, чтобы не закричать.
Следов не было.
Пузан возился с кресалом, бормоча себе под нос проклятия. От жары и усердия физиономия великана побагровела, пот стекал по ней градом. Комары липли к его мокрой спине. Великан пытался приготовить завтрак для господина Синяки, а для этого необходимо разжечь костер, раз печка разобрана.
Они трудились над восстановлением ларсовой хибары, как называл ее про себя великан. Целыми днями таскали бревна, носили с берега Элизабет глину, а для побелки Синяка задумал взять гипс. В одном из миров Элизабет он видел в красных скалах белые жилы. Но когда он сказал об этом Пузану, великан в ужасе замахал руками.
-Господин Синяка, всем вы хороши, но разумом боги вас обделили, уж не в обиду вам будет сказано. Красные Скалы - логово скальных хэнов. Да кто ж вам позволит там что-то брать? Туда и ходить-то опасно.
-Про болотных людей ты тоже говорил, что они пьют кровь и все такое, - напомнил ему Синяка.
-А я и не отказываюсь! - с жаром заявил Пузан. - Зачем я буду отказываться? Я же не трепло какое-нибудь. И если они оказались приличными людьми, особенно тот, с конопушками, то я тут не при чем.
Синяка повесил над огнем котелок с рыбой.
-Вот приведем в порядок печь, будем варить настоящие щи,
-мечтательно сказал он.
Пузан вздохнул.
-Как скажете, господин Синяка.
Он помолчал, глядя, как булькает кипящая вода, а потом произнес задумчиво:
-Вот бы поглядеть, что они там сейчас поделывают?
-Кто?
-Ну - кто… Эти, мелкие… - Великан смутился. - Морасты.
-Можно и поглядеть, - сказал Синяка просто.
Великан посмотрел на своего хозяина с недоверием. Он знал, что после случившегося у черной речки Синяка испытывает жгучее отвращение к любого рода магии. Втайне великан даже задавался вопросом - уж не вздумал ли господин Синяка вообще отказаться от своей силы? Его утешала мысль о том, что это невозможно. Но в любом случае, раз господин Синяка колдовать отказывается, значит, «посмотреть» в его устах означает сняться с насиженного места и опять куда-то топать…
-Да ладно уж, - пробубнил великан, - не так уж интересно.
-Нет, правда, Пузан, если ты так хочешь их увидеть, мне нетрудно тебе помочь. У нас же есть кристалл.
Пузан на мгновение расцвел, но тут же снова омрачился.