-Ваську Безусова нужно, - предложили слева. - Он о прошлом годе два корабля турецких потопил!
-Молод еще! - отозвались справа. - Матвея Водяного надо! Он давно плавает.
-Стеньку Рыжего! - начав входить в азарт, выкрикивали все новые и новые имена казаки. - Серьгу Грязного! Он самый лихой!
Поначалу Адашев решил, что общего мнения станишники не достигнут никогда, но постепенно в многоголосом оре начал побеждать атаман Безусый. На крыльцо рядом с дьяком поднялся молодой, круглолицый и кареглазый казак. Правда, с усами, и довольно длинными. Низко поклонился:
-Благодарствую за доверие братцы.
Разномастные крики стихли, слившись в единое дружное:
-Любо!!!
-А теперь ради благосклонности своей государь угостить вас всех желает! - боярин указал в сторону выставленных холопами бочонков. - А кто еще захочет, может на причал, к ладьям московским идти.
На этот раз Адашев перекрестился вполне искренне - похоже, дело окончательно срослось. Сколько раз уже он по указу царскому в походы с казаками донскими и днепровскими ходит, а все до последнего часа не верит, что под свою волю их подмять получится.
Васька Безусый, к его удовольствию, на дармовую выпивку не прельстился, оставшись стоять на ступенях, и Даниил Федорович обратился к нему:
-Сотников и тысячных собрать надо. Решить всем вместе, как поход зачинять.
-Сотников и тысячных у нас нет, боярин, - покачал головой казак. - Атаманов собирать надо. Но сегодня уже не получится. Только завтра. Моя ладья у причала рядом с твоими стоит. На носу череп лошадиный прибит, и усы к нему из пакли приделаны. Там около полудня и встретимся. Любо?
-Вполне, - согласно кивнул дьяк.
Казаки упивались вином далеко заполночь, пока не попадали от усталости, кто где был - иные прямо на ступенях церкви, в обнимку с попами, а иные в скотном загоне, вперемешку с овцами. А может, кто и к свиньям забрался, про то теперь не узнать - хаврюшки твари такие, они и сожрать беспамятного человека могут. Донская столица напоминала поле боя, усеянное телами павших в неравной битве. Над бесчувственными станишниками бродили одетые в бронь боярские дети и любовались своими будущими соратниками в боях.
Как и предсказывал Безусый, приходить в себя православные воины начали только к полудню, и вскоре стали выстраиваться перед часовнями и церквами в длинные очереди, собираясь исповедаться и причаститься перед ратным походом на нечестивые земли.
А утором следующего дня государев дьяк в сопровождении своих бояр и пяти сотен казаков под командой атамана Черкашенина вышел одвуконь из Белой Церкви и скорым маршем устремился вниз по Дону.
* * *
Амер Талык, гордо поглядывая на пощипывающих молодую травку лошадей, неспешно двигался вдоль табуна, помахивая сплетенной из трех тонких кожаных ремешков плеткой, и мечтал о том, как из-за холма выскочит огромная стая волков - но он ринется наперерез, прогонит их прочь, а вожака убьет нагайкой и завтра поутру привезет в род, небрежно сбросив возле отцовской юрты.
-Мне доверили пасти бейский табун, - вслух произнес он. - Вот я и стал совсем взрослым.
То, что он ушел в степь к табуну не один, а вместе с двумя дядьками ничего не меняло - ведь за сохранность коней отвечает каждый из них, и отправив его вместе со взрослыми пастухами отец явно признавал его равенство с прочими мужчинами.
-Вот я и стал совсем взрослым…
Он остановил коня, прислушиваясь к приближающемуся топоту.
-Вот я и стал совсем взрослым…
Он остановил коня, прислушиваясь к приближающемуся топоту. Никак, кто-то табун сюда гонит? Вот суслики безмозглые! Сейчас лошади перемешаются - вовек, где чья, не разобрать будет!
Амер повернул скакуна и пнул его пятками, торопя навстречу чужакам. Он хорошо понимал, что табунщики наверняка идут позади и его не увидят, а потому нужно успеть перехватить их как можно раньше, и отвернуть в сторону.
До чужаков было совсем рядом - два-три полета стрелы. Он с облегчением увидел, что пастухи мчатся впереди, верхом, и замахал руками, обращая на себя внимание. Однако те, не снижая скорости, повернули прямо на татарчонка. Оскаленные морды лошадей, стеганные халаты, загорелые усатые лица, болтающиеся на боках сабли, щиты, пики у стремени. Пастухи сидели на каждом из коней, а не гнали их перед собой и только теперь Амер сообразил, что видит перед собой самый настоящую воинскую полусотню, а не табун. Еще несколько драгоценных мгновений ушло на то, чтобы понять - это вовсе не татары.
-Казаки!!! - он рванул поводья так, что едва не своротил своему мерину голову. - Казаки!
Конь огромными прыжками начал разгоняться, а по сторонам со зловещим шелестом уже падали в траву стрелы. Седло внезапно ушло вниз, Амер заскользил вперед, чувствуя нарастающий в душе леденящий ужас. Черная грива скользнула по шароварам между ног, ступни зацепили землю - он кувыркнулся через голову, еще раз, ловко вскочил, и кинулся бежать, продолжая отчаянно вопить: - Казаки!
Что-то кольнуло в спину между лопаток. Совсем не больно. Только в груди неожиданно стало очень холодно. Амер попытался оглянуться, чтобы узнать, насколько далеко ему удалось оторваться, но торчащая из груди пика сделать этого не дала, и он просто упал вперед.
-С нами Бог! - молодой казак, не останавливая коня, позволил руке вывернуться назад, после чего привычным рывком выдернул пику. - Ур-ра!
-Не ори, татар спугнешь! - упредил его более опытный товарищ. - Чую, рядом они!
Полусотня выметнулась на взгорок, увидела впереди множество конских спин, рванула туда, огибая табун справа и слева - и играющие в нарды двое пастухов заметили опасность слишком поздно. Пожилые татары вскочили на ноги и прижались спина к спине, обнажив сабли.
Отряд казаков быстро окружил их, лишая последних шансов убежать.
-Давай Лука, - разрешил пожилой казак с толстой золотой цепью на шее и большой серьгой в ухе. - Покажи удаль.
Совсем юный казак, лет пятнадцати, выехав немного вперед, опустил пику, пришпорил скакуна, помчался вперед, метясь басурманину в грудь. Тот в последний момент отбил острие в сторону, и даже попытался рубануть противнику ногу, но всадник успел отвернуть, и татарин не дотянулся.
-Расступись, братья, - приказал пожилой. - Скорости ему не хватает. Давай Лука, еще раз.
Всадник помчался в новую атаку, и опять пожилой воин смог отвести от себя смертоносное острие.
-Уже лучше, - кивнул казак. - Но все равно медленно. Нужно все свое тело в удар вложить, конем его припечатать. Тогда, даже если отмахнуться успеет, силы не хватит пику отвести. Давай снова!
Молодой казак под взбадривающие выкрики товарищей помчался в третью атаку - и на этот раз пика вошла нехристю глубоко в живот. Татарин, выпучив глаза, вцепился в ратовище обеими руками и медленно осел в лужу крови.
-Чего остановился? Так просто пику не выдернешь, ее с ходу рвать нужно, чтобы не рука, чтобы конь тянул.