Не дожидаясь, пока друг уступит ему место, он отстранил его рукой так, что Фуфлунс чуть не упал.
-Синяка, - позвал Сефлунс, - ты хорошо меня слышишь?
-Да, - отозвался Синяка тихо.
-Ты сам ничего не можешь сделать?
После короткой паузы он ответил:
-У меня не получается. Очень больно. Тошнит все время.
-Иди в стену, - сказал Сефлунс. - Я попробую ее раздвинуть. Только иди быстро и прямо на меня. Ничего не бойся. В худшем случае ты ударишься, и все.
-В худшем случае меня повесят, - сказал Синяка.
-Вот только не надо, не надо глупости говорить! - нервно встрял Фуфлунс.
Сефлунс ухватился руками за кирпич и уперся лбом в стену, вытаращив свои круглые глаза и шевеля губами. От напряжения жилы на его шее вздулись. Затаив дыхание, Фуфлунс следил за ним. Через несколько секунд стена разбухла, как тесто.
-Иди! - крикнул Сефлунс, задыхаясь.
В стене появился подвижный комок, потом второй. Руки. Они отчаянно протискивались сквозь тугую материю. Сефлунс заскрежетал зубами.
-Быстрее, - выдавил он.
Резкий толчок выбросил Синяку прямо в объятия бога, и оба повалились на булыжник. Синяка тяжело дышал. Сефлунс встал на ноги и посмотрел на него с сомнением.
-По-моему, он умер, - сказал Сефлунс.
Фуфлунс подошел ближе, пожал плечами.
-Ничего определенного сказать не могу. Не оставлять же его тело врагам. Взяли!
Сефлунс подхватил Синяку за плечи, Фуфлунс за ноги, и боги дружно затопали по городу, бросая по сторонам угрожающие взгляды.
Было тепло и пахло козьей шкурой. Где-то внизу уютно и тихо позвякивала посуда. Синяка заворочался и сразу ощутил невыносимую боль во всем теле. Чародей чертов, подумал он, сам себя вылечить не могу. Однако предстояло еще выяснить, где он находится. Синяка с трудом припомнил все случившееся за последние сутки. Кто-то помог ему выбраться из тюрьмы и унес сюда. Кто? Синяка подумал о Торфинне. Но в Кочующем Замке не может быть так тепло, и там никогда не было такого запаха…
Синяка сел и тут же резко стукнулся о потолочную балку. Громко вскрикнув, он рухнул обратно на козьи шкуры и прикрыл глаза, перед которыми поплыли огненные спирали.
Посуда перестала звякать, и чья-то большая тень закрыла свет. Синяка с трудом разлепил ресницы. Смутно, сквозь мглу и оранжевые искры, он разглядел знакомую безобразную рожу великана.
-Не узнаете меня, господин? - добродушно пророкотала рожа. - Пузан я. Великан ваш, персональный и до гроба преданный.
Синяка слабо улыбнулся.
-Давно я здесь?
-Не извольте беспокоиться. Давно. - Великан заботливо поправил козью шкуру. - Лежите, господин Синяка, спокойно. Это Пузанова сопка. Вы на земле Ордена.
Синяка не ответил, уронив голову на желтоватый мех. Он еле слышно простонал, вспоминая, как Вальхейм уходил из подвала вместе с тем высоким пьяным офицером Завоевателей. Тот явился именно за капитаном. Ну да, смутно подумал Синяка, он же назвал его по имени. И увел. А я валяюсь здесь…
Синяка попытался встать, опять забыв о балке, и ударился вторично. В глазах почернело, и он безмолвно заплакал, изнемогая от бессилия. Сквозь ресницы он смотрел, как слезы сползают в жесткий мех.
В хибаре горела керосиновая лампа. Великан чистил картошку, неумело держа ее в огромных грубых пальцах.
В глазах почернело, и он безмолвно заплакал, изнемогая от бессилия. Сквозь ресницы он смотрел, как слезы сползают в жесткий мех.
В хибаре горела керосиновая лампа. Великан чистил картошку, неумело держа ее в огромных грубых пальцах. По бревенчатым стенам висели связки сушеного укропа. В углу в кадке находилась капуста домашнего квашения. Выгоревшие ситцевые занавесочки слегка шевелились на сквознячке.
Громко хлопнула низкая дверь, и в хибаре появился Ларс Разенна. Великан мотнул головой в сторону печки. Великий Магистр сразу озаботился.
-Ну, как он?
-Спят, - с тяжелым вздохом произнес Пузан. - Умаялись.
-Кто спят? - не понял Разенна. - Разве их там несколько?
-Господин Синяка спят, - пояснил великан.
-Я не сплю, - хрипло сказал Синяка, не решаясь пошевелиться.
Разенна стремительно подошел к нему.
-Жив? - сказал он. - Говорить можешь?
-Могу.
-Где Анна-Стина?
Этого Синяка и боялся.
-Не знаю, - сказал он с трудом.
Ларс отчетливо скрипнул зубами.
-Бьярни залил кровью весь город, - сказал он, отходя от печки и тяжело падая на скамью рядом с великаном. - Я только надеюсь, что она погибла во время разгрома и не попала к нему в лапы.
Наступило мрачное молчание. Потом великан решил немного разрядить обстановку беседой на хозяйственные темы и указал на пустое ведро.
-Воды нет, - произнес Пузан.
У Разенны тут же изменилось выражение лица.
-Не понял, - сказал он. - Богов полон дом, а ты Великому Магистру на какую-то воду намекаешь.
-Да нет, я так… к слову пришлось, - струсил великан.
Ларс покачал головой.
-Холуйская у тебя душа, Пузан. Думаешь, если твой хозяин здесь, так нас можно уже ни в грош не ставить?
Пузан побагровел и начал путано объяснять, что господину Синяке предан до гроба, но за водой сам пойдет, просто вот подумалось. Ведь и картошку нужно почистить, и к колодцу сходить, покуда господин Синяка спят, умаявшись. А так он, Пузан, конечно же, безмерно предан и всецело уважает.
Смешавшись под пристальным взглядом Ларса, великан замолчал и сильно, с чувством, засопел.
-Экая дубина, - вздохнул Ларс.
В дверь постучали. Сильно постучали, уверенно.
-Открыто! - повысив голос, сказал Разенна. - Входите.
Пригнув голову, в хибару зашел Торфинн. Побледневший Пузан сразу съежился и сделал попытку спрятаться на спиной Ларса, который был ниже его на две головы.
-Привет, Разенна, - сказал Торфинн, мельком оглядев простую обстановку хибары.
-Добро пожаловать, брат долгожданный, - сказал Великий Магистр. - Ты как раз вовремя. Трапеза скоро поспеет.
-Благодарю, брат кормилец.
Торфинн был трезв. Руки у него подрагивали, но видно было, что похмелье уже не так терзает его. Великолепие чародея несколько поблекло, но держался он прямо и на лавку уселся с достоинством.
-Я вижу, брат долгожданный, что тебя привело к нам какое-то дело, - учтиво, как требовал Устав, начал Великий Магистр.
-Твоя проницательность делает тебе честь, Ларс Разенна, - отозвался Торфинн.