-Да, и Мерлин не сказка, и Спящая Красавица завтра проснется. Ты же никогда не верила в нянькины россказни и вечно ловила ее на несуразных нелепицах.
Ответ Анны-Стины испугал его. Страшен был не смысл ее слов - страшна была полная убежденность. Она сказала:
-Мы попали в нянькину сказку, Ингольв.
Каким-то образом он почувствовал, что сестра права, и мороз пошел у него по коже.
Анна-Стина сняла с одного графина «отрубленную голову», налила вина в два бокала и с ними подошла к брату. Он взял бокал из ее руки, провел пальцем по краю, и хрусталь благодарно запел.
-За тебя, - сказал он, - за тебя, отважная девочка Анна!
Он выпил. Она продолжала стоять перед ним. Капитан сам налил себе из второго графина и выпил снова.
-Почему ты не пьешь? - спросил он, показывая на бокал, который она держала в руке.
-Брат, - сказала Анна-Стина, - Торфинн ничего не делает даром.
Ингольв нахмурился.
-Ты о чем?
-О тебе. Если бы не Торфинн, Косматый Бьярни уже разрезал бы тебя на куски.
-Очень может быть, - кивнул капитан и вспомнил о Синяке. Парнишку тошнило от страха на гнилую солому. Стоило ли тащить его на себе из разрушенного форта, чтобы Бьярни замучил его в своих проклятых подвалах? Капитан тряхнул головой. Черт с ним, с Синя кой, его никто не заставлял возвращаться на перекресток.
-Брат, - снова заговорила Анна-Стина. - Торфинн и пальцем не шевельнул бы ради тебя, если бы я ему не обещала…
Ингольв круто взвел левую бровь.
-Что ты ему обещала? - спросил он неприятным, скрипучим голосом. - Он что…
-Нет, - поспешно перебила его Анна-Стина.
Ингольв отвернулся и замолчал. Через несколько секунд он яростно проговорил:
-А что ему нужно от тебя? Может быть, у него «честные намерения»? Он обещал жениться на тебе? А как, интересно знать, посмотрит на это твой этруск?
-Молчи, Ингольв, - сказала девушка, вздрагивая. - Ты ничего не понимаешь. Я не знаю, что я ему обещала.
-Как это? - Ингольв вдруг почувствовал, что сильно опьянел. Не стоило пить на голодный желудок, подумал он с запоздалым раскаянием.
-Он спросил, что я отдам ему за твою жизнь. Я сказала: «Все».
-Ты не могла этого сказать. Ты смелая, умная девушка.
-Могла, - упрямо ответила она.
-Ну, так просто откажись от своих слов. Бежим отсюда. - Вальхейм попытался встать и тяжело рухнул обратно в кресло. - Бежим прямо сейчас.
-Здесь нет дверей, - сказала Анна-Стина. - Я уже искала. Отсюда нет выхода.
Ингольв помолчал, глядя себе под ноги и стараясь справиться с опьянением, а потом поднял голову, увидел беспомощные глаза сестры и ощутил бешеную злобу.
-Сядь! - крикнул он. - Не стой тут!
-Вы не в казарме, капитан, - внезапно произнес глубокий бас Торфинна.
Близнецы, как по команде, повернулись на голос. Хозяин Кочующего Замка сидел за столом и вертел в длинных пальцах бокал.
-Почему вы позволяете себе повышать голос в моем доме? - продолжал чародей. - Я не разрешаю вам оскорблять эту молодую особу.
Вальхейм откинулся на спинку кресла и пьяно захохотал прямо в лицо Торфинна.
-Да кто вы такой, а? Вам известно, что эта «молодая особа» - моя сестра? Или вы уже решили, что вам удалось ее купить? Я не просил спасать мою жизнь. Так что сугубое вам мерси и позвольте откланяться…
-Сидеть, - властно сказал Торфинн. - Здесь распоряжаюсь я.
-Попробуй, - сквозь зубы процедил Вальхейм, чувствуя, как слабеет.
Торфинн, не обращая на него внимания, снял с подставки хрустальный шар и бережно положил его на стол. Он поднес к шару руки, слегка касаясь его ладонями, и над магическим кристаллом заструился синеватый дым.
-Я записал один любопытный разговор, - пояснил чародей.
-Чем же он так любопытен? - спросил Вальхейм, стараясь унять дрожь. Он почувствовал, что от волнения и страха у него немеют руки.
-Тем, что оба собеседника были совершенно искренни, - сказал Торфинн.
Кристалл ожил. Он потемнел, и из его глубины донесся вкрадчивый низкий голос. Он спрашивал - неторопливо, настойчиво, властно. Второй голос, женский, отвечал.
Ингольв переводил взгляд с чародея, стоявшего с улыбкой посреди зала, на свою сестру, бледную, с решительно сжатыми губами.
-Надеюсь, капитан, вы узнали голос госпожи Вальхейм? - холодно спросил Торфинн.
Ингольв кивнул. Интонации были чужие - равнодушные и уверенные, но он не мог не узнать этот высокий девический, словно немного заплаканный голос.
-Вот и хорошо, - сказал Торфинн.
Ингольв прикусил губы. Потом привстал.
-Что ты с ней сделал, колдун?
-Только заставил говорить чистую правду, больше ничего. Разве тебе не приятно было услышать, как самоотверженно она тебя любит?
-Нет, - сказал Ингольв.
Торфинн смерил его взглядом пронзительных черных глаз.
-Верю, - сказал он.
Кристалл проговорил ровным монотонным голосом, который, тем не менее, принадлежал Анне-Стине:
-«За жизнь моего брата я отдам тебе все, что ты потребуешь, Торфинн».
-Она не могла этого сказать! - крикнул Ингольв.
-Я тоже так думал, - кивнул Торфинн. - Потому и переспросил. Но она подтвердила и второй раз. - Чародей рассмеялся. - «Все»! Она готова отдать «все»! Интересно, как далеко простирается это «все» и что вы оба подразумеваете под этим словом?
Кристалл затих, и свет в его глубине померк. Некоторое время было очень тихо. Анна-Стина сидела с пылающим лицом - никогда в жизни она не испытывала такого стыда. Она боялась пошевелиться, боялась вымолвить слово.
-Вранье, - решительно сказал Ингольв и встал. - А теперь говори: как ты сделал это, колдун?
-Я просто задавал вопросы. Сядь, Ингольв Вальхейм. Я могу согнуть тебя в дугу так, что ты пожалеешь о подвалах Косматого Бьярни, где тебе, несомненно, переломали бы все кости. Сядь.
Наслаждаясь, Торфинн налил себе мозельского и отпил несколько глотков.
-Не сравнить с домашними наливками, которые готовит моя теща, - заметил он.
Близнецы молчали: брат - угрюмо, сестра - испуганно.
-Так вот, друзья мои. Я не собирался бесчестить вашу сестру, дорогой мой Вальхейм, и нечего скалить на меня зубы.