Пока это никому не удавалось. Человек цепляет на пояс бластер и бродит по туманным лесам дни, а то и недели напролет, но ничего не находит. Ну и что? Он всегда может вернуться и начать снова. Ведь мечта, романтика, тайна – все остается по-прежнему. И потом, как знать, может быть, в один из таких походов ему посчастливится и он увидит мельком призрака. Или что-то такое, что он сочтет за призрака. Не важно. Он улетит домой счастливым, потому что приобщился к легенде. Он прикоснулся к маленькой доле мироздания, с которой люди, подобные Дубовски, еще не сорвали покров очарования и тайны.
Он надолго замолчал, глядя в свой бокал, потом наконец продолжил:
– Дубовски! Черт бы его побрал! У меня просто кипит все внутри, когда я о нем думаю. Прилетел охотиться на призраков! И тебе корабль, набитый аппаратурой, и целая свита лакеев, и миллионный бюджет на исследования! Ведь он своего добьется – вот что меня пугает. Или докажет, что призраков не существует, или найдет их, и они окажутся какими-нибудь животными, примитивными гуманоидами или…
Он одним махом допил содержимое бокала.
– После этого все рухнет. Рухнет. Понимаете? При помощи своих электронных ящиков он ответит на все вопросы, и остальным уже ничего не останется. Это просто несправедливо.
Я сидел и молча потягивал свой коктейль. Сандерс заказал еще. У меня невольно зародилось черное подозрение, и в конце концов я не выдержал:
– Если Дубовски ответит на все вопросы, тогда никто больше сюда не полетит. Вы останетесь не у дел, прогорите. Может быть, именно в этом причина вашего беспокойства?
Сандерс впился в меня яростным взглядом, и на мгновение мне показалось, что он вот-вот меня ударит.
– Я думал, вы другой. Вы видели мистфаль, вы поняли. Во всяком случае, мне так показалось. Но, видимо, я ошибся. – Он мотнул головой в сторону выхода и добавил: – Убирайтесь.
Я встал.
– Ладно. Извините, Сандерс. Но задавать неприятные вопросы вроде этого – моя работа.
Сандерс никак не отреагировал, и я направился к выходу. Остановившись в дверях, я обернулся и взглянул на хозяина «Облачного Замка». Он снова сидел, уставившись в свой бокал, и громко разговаривал сам с собой.
– Ответы! – В его устах это прозвучало как ругательство. – Ответы! Вечно им нужны ответы… Они просто не понимают, что сами вопросы куда изящнее… Боже, почему они никак не оставят их в покое?
Я вышел, и он остался один. Наедине со своим бокалом.
И для участников экспедиции, и для меня самого следующие несколько недель были заполнены до предела. Дубовски, надо отдать ему должное, подошел к проблеме очень серьезно. Атаку на Призрачный Мир он спланировал предельно тщательно.
Прежде всего, картографирование. Из-за туманов существовавшие до сих пор карты Призрачного Мира, мягко говоря, высокой точностью не отличались. Дубовски выслал на разведку целую флотилию небольших автоматических зондов – они скользили над белым океаном и с помощью мощного сенсорного оборудования выведывали скрытые туманом секреты. Собранная вместе информация с зондов дала детальную топографическую карту региона.
Затем Дубовски и его помощники старательно нанесли на карту все имеющиеся сведения о встречах с призраками, начиная с экспедиции Грегора. Разумеется, значительная часть этих данных была собрана и проанализирована задолго до отлета с Земли. Однако собранная в библиотеке «Облачного Замка» информация тоже нашла свое применение. Как участники экспедиции и ожидали, наиболее часто появление призраков отмечалось в долинах, прилегающих к отелю, единственному постоянному поселению людей на планете.
Когда эта работа была закончена, Дубовски расставил в местах с наибольшим числом появлений свои ловушки. Еще несколько штук его люди установили в удаленных районах, включая и прибрежную равнину, где впервые сел корабль Грегора.
Еще несколько штук его люди установили в удаленных районах, включая и прибрежную равнину, где впервые сел корабль Грегора.
На самом деле, конечно, это были никакие не ловушки: невысокие колонны в твердосплавной оболочке, набитые всевозможной сенсорной и записывающей аппаратурой. Тумана для них словно не существовало, и, если бы какой-нибудь невезучий призрак оказался в радиусе действия такой ловушки, его появление было бы непременно замечено.
Одновременно с этим автоматические зонды вернули на базу, перепрограммировали и отправили каждый по своему маршруту. Теперь, когда топография местности стала известна до мельчайших подробностей, появилась возможность высылать зонды в полеты на небольшой высоте сквозь туман, не опасаясь, что они наткнутся на скрытое препятствие. Сенсорная аппаратура зондов была, конечно, проще, чем в ловушках, но зато они имели гораздо больший радиус действия и за день могли обследовать по несколько тысяч квадратных миль.
И наконец, когда все ловушки уже стояли на местах, когда все зонды вылетели по заданным маршрутам, Дубовски и его люди отправились в туманные долины сами. Каждый нес тяжелый рюкзак с сенсорным оборудованием: такие группы обладали большей мобильностью по сравнению с ловушками, а приборы у них были даже лучше, чем те, что имелись на зондах. День за днем они старательно прочесывали все новые и новые участки.
Я несколько раз отправлялся в эти пешие походы – тоже с грузом аппаратуры. И хотя мы ничего не нашли, материал получился чрезвычайно интересный. Кроме того, за время походов я буквально влюбился в туманные леса.
В рекламных буклетах для туристов их часто описывают как «жуткие туманные леса таинственного Призрачного Мира», но ничего жуткого в них нет, ей-богу. Есть странная, удивительная красота – для тех, кто в состоянии ее оценить.
Тонкие и очень высокие деревья с белой корой и бледно-серыми листьями. Но не подумайте, что там совсем нет цвета. В этих лесах очень распространены паразитические растения, что-то вроде висячих мхов, которые спускаются с верхних ветвей каскадами зеленого и алого цветов. А еще камни, лианы и низкорослые кусты, буквально увешанные фиолетовыми плодами самых причудливых форм.
Но солнца, конечно, нет. Туман прячет все вокруг. Языки тумана вьются и скользят вокруг, путаются под ногами, ласкают вас невидимыми руками.
Время от времени он словно играет с вами. По большей части вы идете в плотной пелене и видите окружающее лишь в пределах нескольких футов – даже сапоги тают порой в стелющейся у земли белизне. Но иногда туман вдруг сгущается, будто набрасываясь на вас со всех сторон сразу, и вы не видите вообще ничего. Со мной это случалось неоднократно, и я каждый раз обязательно врезался на полном ходу в дерево.
А иногда туман без всякой видимой причины откатывается назад и оставляет вас одного в прозрачном пузыре внутри облака. Вот в такие мгновения лес виден во всей его удивительной красе. Краткие, захватывающие мгновения сказки. Случается такое редко и очень ненадолго, но в памяти остается навсегда.
Да, остается.
В те первые недели у меня было не так много времени для прогулок, разве что когда я ходил с группами по выработанным маршрутам, чтобы ощутить на себе, каково это. В основном я писал. Подготовил серию очерков по истории планеты, немного приукрасив ее рассказами о наиболее известных встречах с призраками. Затем серия очерков об участниках экспедиции из числа тех, кто достоин особого внимания. Очерк о Сандерсе и проблемах, с которыми ему пришлось столкнуться, когда он строил свой «Облачный Замок». Научные очерки о плохо пока изученной экологии планеты. Художественные серии о лесах и юрах. Очерки-догадки о руинах. Очерки об охоте на скальных кошек, о перспективах местного альпинизма, об огромных и опасных болотных ящерицах, что водились на островах неподалеку… И разумеется, я написал о Дубовски и его поисках.