ГЛАВА 1. ДЕЛО ГЛАРТА
МЕДОВЫЙ БЕРЕГ, 63 ГОД ЭРЫ ДВУХ КАЛЕНДАРЕЙ
Месяц Белхаоль
x 1 x
Пожалуй, за прошедший год Эгин постарел (или возмужал, тут уж как посмотреть – весной ему исполнилось всего лишь двадцать восемь) на все десять.
Здесь не обошлось без участия Свода Равновесия.
Не обошлось и без мудрого гнорра Свода, «юноши небесной красоты», не знавшим себе равных ни в коварстве, ни в проницательности.
И без женщин. А точнее, одной‑единственной женщины с печальными, всегда словно бы чуть заплаканными глазами и скромными повадками чужой жены.
Не обошлось и без помощи собственных мыслей Эгина, которых никогда нельзя иметь слишком много. Тем более, пребывая в таких замечательных местах, как Медовый Берег, и в таких великолепных городах, как Вая.
Еще десять дней назад, подымаясь на борт паршивого торгового суденышка, которое даже доброжелатели звали не иначе как «плавучим сортиром», Эгин был уверен в том, что направляется в почетную ссылку. Ибо нет в Варане лучшего для ссылки места, чем Вая, столица уезда Медовый Берег. Не даром ведь даже «плавучие сортиры» наведываются туда не чаще четырех раз в год. Или пяти. Но пятый – это уже из ряда вон выходящее событие. Только когда в Вае происходит нечто уму непостижимое. Например, когда убивают тайного советника.
Когда убивают тайного советника, приходит пятый по счету корабль. Такова, надо полагать, местная примета.
x 2 x
Вая. Место, где предстоит жить опальному арруму Эгину в его двадцать восемь лет. Жить до самой старости. Обзавестись внебрачными детьми и подагрой. Если нужно – мигренью. Дожить до шестого десятка и тихо почить в чине все того же аррума. Ибо из таких мест, как Вая, редко возвращаются в столицу. Такие места, как Вая, нужны для того, чтобы тихо и мирно догнивать, дожидаясь остатка своих дней, поставив меч на подставку у кровати и со временем даже забыв отирать с него пыль. День за днем. Вечер за вечером.
Гнить или догнивать – не суть важно, ибо Вая с ее нездоровым и странным климатом делала эти два слова совершенно равнозначными, стирая атрибуты времени и завершенности действия. Глядя на немногочисленные приземистые домики, сработанные из гниловатых досок и некрасивой серой глины, Эгин думал о том, что гнорр, медовоустый Лагха, красавец Лагха, мог быть и помягче со своим опальным аррумом. И подыскать ему более живописное, более поэтическое место для пожизненного гниения. Хоть бы уже Новый Ордос или Вергрин. Или могилу.
В тот день настроение у Эгина было отвратительным. Уж очень много хорошего осталось позади и уж очень скучным казался ему город, который и городом‑то назвать было стыдно. Одного‑единственного двухэтажного здания, исчадия тоже опального и тоже столичного архитектора, недостаточно для того, чтобы называть помойную яму городом.
«Пожалуй, внутри этого двухэтажного урода мне и предстоит постепенно забывать, как отирают с меча пыль», – мрачно отметил Эгин, выбираясь из лодки на зыбкие доски крошечной пристани.
Вая не имела порта. Местная речка Ужица нанесла в месте своего впадения в море прорву серого вулканического песка и глины. Дноуглубительных работ здесь, разумеется, никто и не думал вести. Небось не Пиннарин. Кораблям приходилось бросать якорь в полулиге от берега и вести сношения с Ваей исключительно при помощи лодок.
Эгин – аррум Опоры Вещей. Йен окс Тамма – тайный советник уезда Медовый Берег. Йен окс Тамма и Эгин – в определенном смысле совсем не одно и то же. В прошлом году был еще третий. Человек, имевший одну‑единственную ночь страстной любви с теперешней супругой самого гнорра Свода Равновесия.
Тогда его, коварного искусителя, звали Атеном окс Гонаутом. И был он, ха‑ха, чиновником Иноземного Дома.
Офицеров Свода Равновесия нельзя называть их истинными именами кроме как в обществе коллег. А жаль. Потому что его последнее имя совсем не нравилось Эгину, хотя за время пути из Пиннарина в Ваю он уже вполне привык к нему. В самом деле, за последние девять лет он сменил больше имен, чем портовая шлюха клиентов в канун новогодних праздников.
Должен ли жалеть офицер Свода Равновесия о том, что за последние девять лет он сменил больше имен, чем портовая шлюха клиентов в канун первой недели месяца Асон? Нет, ибо офицеры Свода Равновесия не должны жалеть ни о чем.
Тот душевный орган, каким люди жалеют, обычно отмирает за ненадобностью у офицеров Свода еще на Высшем Цикле обучения. Но Эгин жалел. Потому что у него душевные органы еще не отмерли окончательно.
– Добро пожаловать в Ваю! – Вица, местный градоуправитель, хозяин зычного баса, подал руку Эгину, преисполняясь самыми верноподданническими чувствами.
Толстяк и нарочитый простак Вица конечно же знал, что перед ним за фазан, подпоясанный мечом ценой в полтабуна породистых скакунов. Тайный советник, даже такой молодой и белобрысый как Эгин – это всегда человек Свода. А Свода Вица боялся как дети боятся темноты. Как животные огня. Как рыбы – мертвых песков пустыни Легередан. У Вицы для этого были все основания. Как и у всех прочих граждан Великого Княжества Варан.
x 4 x
Тайного советника по имени Гларт, предшественника Эгина на этом сомнительной значимости посту, убили два месяца назад.
Пастухи Круста Гутулана нашли тело отнюдь не на первый день после убийства у обочины пустынной дороги, ведущей в горный рудник. Его узнали сразу, хотя это было нелегко. Лицо Гларта было изуродовано червями, воронами и жуками‑могильщиками.