Он ткал его днем, а каждый вечер распускал, чтобы с утра начать все заново. Так, кажется... Или он прогневал богов, которые наказали его уродством.
Эфа не выдержала. Скривившись и деранув когтями мягкую землю, она затрясла головой:
– Не так все было! Не так! Но Быкоглавца мы все равно прикончили, и какая теперь разница, как и почему его прозвали Минотавром.
– Что вы сделали? – с изумлением спросил Ке‑Хоу.
– Прикончили Быкоглавца, – повторила Эфа. – Убили, понимаете? Совсем.
– Две женщины?
– И один мужчина, – сумрачно буркнула Разящая. Тихонько буркнула.
Черный глаз потаращился на Легенду. Потом глянул на Эфу. Ке‑Хоу вздохнул, вновь пахнув тиной и... почему‑то цветами. А потом попросил:
– Расскажи мне эту историю. Про Минотавра. С Быкоглавцем все ясно и так. Расскажи. А я расскажу, что делать вам дальше.
– Так... – Эфа потерла подбородок. – Ну ладно. Слушайте.
"Огромны были богатства царя Миноса. И царство его было велико. И когда корабли его выходили в море, они закрывали воду от края до края. И не было равных великому правителю нигде в пределах, отведенных смертным...”
***
Ке‑Хоу слушал. Внимательно. Легенда тоже помалкивала, хоть и давала понять всем своим видом, что уже вспомнила сказку, просто не хочет перебивать рассказчицу. И когда Эфа закончила вспоминать, эльфийка кивнула:
– Да. Так все и было. Но это просто выдумки.
– Мифы, – строго поправила Эфа. – Миф – это не просто выдумка. Это намного сложнее.
– Да уж, – задумчиво кивнул мудрец. – Намного. Быкоглавец, или Минотавр, если пользоваться вашим именем, – это воплощение мужского начала. Грубой и неотразимой силы. Потому и удивился я, как смогли вы убить его. Буря занесла вас совсем не туда, куда следовало.
– Вот как? – Разящая уставилась в глаз Ке‑Хоу. В тот, что был обращен к ней. – А что, буря знает, куда и кого следует заносить?
– Буря, которую устраивают боги, должна выполнять волю богов. – Ке‑Хоу шевельнулся. На берег плеснуло. – Вы попали в чужой мир. И должны понимать это. Наши боги могут помочь вам вернуться домой.
– Правда?! – Глаза Легенды блеснули.
– Не правда, – рыкнула Эфа. – Богов не бывает. И никогда ничего не делается просто так.
– Как это, не бывает богов?
– Никак. Не бывает, и все. – Разящая оскалила острые клыки. – Зачем ты врешь нам, мудрец?
– Я спрошу в ответ, – спокойно произнес Ке‑Хоу, – почему ты не веришь мне, сказительница?
– Я не...
– Ты не помнишь о богах. Ты не веришь в них. Но это не значит, что их не существует. Тебя стоило бы наказать за дерзость, но я никогда никого не наказываю. Каждый человек должен сам осознать свои ошибки.
– Ты сказал, что боги могут помочь нам, – напомнила Легенда. Что‑то в ее голосе не понравилось Эфе. Красивый и выразительный, он прозвучал как‑то... отчаянно. И тревожно. – Ты сказал, что мы сможем вернуться. Вернуться домой.
– Лучше спроси, что потребуют от тебя взамен, – зло посоветовала Разящая.
– Взамен у вас потребуют помощи. – Глаза Ке‑Хоу подернулись пеленой. – Помощи в войне. И если уж вы сумели убить Быкоглавца, я полагаю, вам не составит труда повоевать за богов.
– Что это за боги, которым нужна помощь? – Эфа еще злилась, но уже почувствовала интерес.
– Помощь нужна многим богам, – равнодушно заметил мудрец.
– Тебе еще предстоит узнать об этом. Ну так как, вы согласны?
– А если мы не согласимся, нас ожидает чудная жизнь в джунглях или на окраинах болота, да? – Эфа достала трубку. – И драгоценная возможность беседовать время от времени с вами, уважаемый.
– Не самое плохое будущее. – В голосе Ке‑Хоу скользнула усмешка.
– Уж лучше война.
– Может быть. Ты всегда сама решаешь за себя и за свою подругу?
– Только когда она молчит. – Эфа выдохнула дым. – Давно война‑то идет?
– Война еще не началась. – Черепашья голова медленно втягивалась в панциры – Возможно, все ждут именно вас.
– Конечно, – пробурчала Разящая себе под нос. – Стоит Легенде появиться в толпе вояк, как такое начнется.
Эльфийка, может, и услышала, но не обиделась. Кажется, она всерьез задумалась над вопросом Ке‑Хоу: так кто же из них, она или Эфа, принимает решения.
***
А когда трубка была почти докурена, ветер пронесся над затхлой поверхностью болота. Заскрипели одинокие корявые и мертвые деревья. Вновь заголосили птицы. Эфа поморгала... Нет, ей не померещилось – из мутной воды, из тины, в которой наверняка водились отвратительные пиявки, из гнилостной вони вырывались, раскрываясь навстречу серенькому небу, золотые венчики кувшинок.
Ке‑Хоу высунул голову из панциря‑пещеры. Вывернул шею, пытаясь посмотреть вверх.
– Богиня, – пробормотал он гулко. – Богиня идет.
Эфа выбила трубку. Подумала и встала на ноги. Легенда тоже встала.
Мертвые черные ветви деревьев зазеленели клейкой сияющей листвой.
– Богиня. – Голос мудреца то ли смеялся, то ли действительно был исполнен восхищения. – Сорхе идет. Дарующая Жизнь Лесу.
А потом солнце рванулось в просвет облаков. Солнце, которому полагалось бы уже скрыться за горизонтом. И по солнечным лучам, как по ковру, неспешно, но совсем невеличаво спустилась на землю женщина.
Позабыв о трубке, Эфа переводила взгляд с нее на Легенду. Сравнивала сияющую зелень глаз. Золото волос. Острые, тонкие черты таких похожих и все‑таки разных лиц.
А эльфийка и богиня смотрели друг на друга. И улыбались.
Неуверенно.
– Откуда ты взялась такая? – Сорхе склонила голову, разглядывая Легенду. – Разве тебе воевать? Ты должна дарить радость своей улыбкой. Это из‑за тебя можно развязывать войны, но тебе самой не пристало убивать.
– Мне пришлось научиться. – Легенда коснулась сабли на поясе. – Чужой мир учит многому.
– Это правда. – Богиня опустила глаза. – Я помогу тебе вернуться. Но сначала мы должны победить. Это долгая история. Согласна ли ты воевать за меня?
– Конечно.
– А ты? – Сорхе перевела взгляд на Эфу. В глазах у нее смешались страх и восхищение. Ни капли божественного величия не было в этой женщине, что спустилась с небес по солнечным лучам. В женщине, под ногами которой пробивались цветы. Дыхание которой оживляло давно умершие деревья. – Ты, существо столь же уродливое, сколь и прекрасное, поможешь мне?
– А у меня есть выбор?
– Конечно. Если ты откажешься, я верну тебя туда, откуда ты явилась.
– Неужели? – Разящая насмешливо хмыкнула. – Вы без меня навоюете, пожалуй! У вас там все такие?
– Какие? – удивленно спросила богиня.
– Ну... – Эфа неопределенно повела руками. – Благостные.
– Нет. – Сорхе улыбнулась. – Не все. Ты любишь красоту, правда? Тебе понравится в моих владениях.