— Если телеграфный столб трудно перелезть, то его можно обойти — гласит древняя китайская мудрость, — говорю я.
— Правильно, — соглашается Анатолий. — Вы с Леной идите налево, мы с Наташей — направо.
— Нет! — возражаю я. — Разделяться нельзя ни в коем случае. Особенно сейчас. Пойдем вместе. Вот только куда?
— А не все ли равно? — говорит Лена. — Пойдем налево.
Мы соглашаемся и несколько часов идем вдоль «стены», касаясь ее правой рукой. На протяжении этого пути я не смог заметить, чтобы мы
отклонились в какую-либо сторону. Я останавливаюсь.
— Судя по всему, обхода нет.
— Что будем делать? — спрашивает Наташа.
— Если преграду нельзя ни перелезть, ни обойти, то можно попытаться ее разрушить.
Я отхожу на несколько шагов и снимаю с плеча пулемет. Но тут меня останавливает мысль, что при стрельбе могут получиться самые неожиданные
рикошеты. В Схлопку! Береженого и Время бережет.
— Толя, дай-ка мне твой лазер.
Отойдя еще подальше, я посылаю в «стену» луч под приличным углом. Коротко вспыхнув, он отражается от невидимой поверхности и уходит куда-то
ввысь. В том месте, куда он ударил, не видно никаких следов
— Не берет, — говорит Анатолий, проследив за лучом. — Попробуем бластером?
— Я, по-твоему, похож на самоубийцу? — отвечаю я, покачав головой. — Отдача может быть такая, что от нас и атомов не останется. Да и не
возьмет ее бластер.
— Почему так думаешь?
— Это, Толя, не вещество. Это — перестроенное пространство или что-то в этом роде.
— Откуда такие выводы?
— Эта штучка, Толя, излучает не солнечные зайчики, — я возвращаю ему лазер. — В режиме одиночного импульса луч способен пробить броневые
плиты в несколько сантиметров. Допустим, что здесь структура более прочная и более мощная, чем обычная сталь. Но я не знаю материала,
способного полностью отразить луч боевого лазера без малейшего ущерба для себя.
— Все это так, — соглашается Лена. — Разрушить нельзя, перелезть нельзя, обойти тоже нет возможности. Вопрос: что делать?
— Ответ, — говорю я. — Делать единственное, что нам остается. Идти вдоль этой стены прежним курсом. Или она где-то кончится, или изменит
направление, или мы упремся в другую преграду.
— А если ни то, ни другое, ни третье?
— Я понял тебя. Сделаем так.
Снимаю пулемет с предохранителя и даю короткую очередь в воздух. Странно она звучит здесь. Глухо и вязко. Словно звуки гаснут где-то в
десятке метров от нас. Под ноги нам падают четыре гильзы.
— Если через какое-то время мы снова их увидим, значит, мы — в замкнутом пространстве.
— Ты, конечно, оптимист, каких мало! — смеется Лена. — Но это предложение — единственно разумное. Пошли.
Наташа с Анатолием молча соглашаются. В самом деле, что еще более разумное можно предложить в сложившихся обстоятельствах? Мы снова
пускаемся в путь. Пулемет висит у меня на правом плече стволом вперед в горизонтальном положении. Правой рукой я время от времени касаюсь
невидимой «стены». Лена, Анатолий и Наташа идут за мной и тоже «поверяют» преграду.
Лена, Анатолий и Наташа идут за мной и тоже «поверяют» преграду. Так проходит еще три часа.
После привала и скудного обеда мы продолжаем движение в прежнем направлении. Время близится к ужину и ночлегу. Я уже начинаю думать, что
нам опять предстоят длительные многодневные переходы, и прикидываю, как теперь экономить воду. Наверное, придется перейти на двухразовое, а
потом и одноразовое питание. Долго ли мы так выдержим? Ведь, кроме своих собственных тел, нам приходится тащить на плечах немалый груз. А
ведь его не бросишь.
Внезапно торчащий вперед ствол пулемета ударяется о невидимую преграду. Раздается резкий звук, напоминающий звон обрушивающейся стеклянной
витрины гигантских размеров. Все вокруг дрожит и крошится, словно покрывается густой сетью трещин. Непрекращающийся звук переходит в
дребезжащий лязг и звон. Будто рушатся на бетон огромные куски стекла. Непроизвольно прикрываю глаза левым локтем.
ГЛАВА 7
Если б я властелином судьбы своей стал,
Я бы всю ее заново перелистал
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
Головою от радости небо достал!
Омар Хайям
Меня толкают в бок.
— Задремал! Уже приехали, — слышу я голос Виктора Шишкина, моего ведомого.
Открываю глаза и вижу, что я сижу в автобусе. Мы едем из нашего военного городка в райцентр. Едем отдохнуть и поразвлечься. Автобус
останавливается возле бывшего Дома культуры, ныне громко названного Центром досуга и отдыха. Впрочем, из современных веяний там добавились
только небольшое казино, компьютерный салон и зал игровых автоматов. Мы выходим из автобуса и направляемся к крыльцу.
— Чуть не забыл! — спохватывается Виктор. — Когда ты с Матвеичем копался в гидросистеме, звонила Вера. Спрашивала тебя и интересовалась,
будешь ли ты сегодня в этом заведении?
— И что ты ответил?
— Сказал, что будешь.
— А она?
— По-моему, обрадовалась.
Вера — учительница английского языка в местной школе. Только-только приехала сюда по распределению. Мы с ней познакомились две недели
назад, когда директор школы попросила нашего командира прислать одного из летчиков, чтобы согласовать с ним план шефской работы. Командир
послал почему-то меня. Так я и познакомился с Верой.
Согласование плана завершилось в кафе при Центре досуга и отдыха. Там я угостил Веру кофе с пирожными, потом заказал по стаканчику легкого
винца. После этого мы с ней посетили дискотеку, и я проводил ее до общежития, где жили молодые, не успевшие обзавестись семьями, учителя и
медики. Встречи наши стали регулярными. Занятия в школе еще не начались, а мы летали тогда не чаще двух раз в неделю. Шли регламентные
работы на технике. Особых намерений в отношении Веры у меня не было. Просто мне было очень хорошо с этой свежей девушкой, привезшей в нашу
глушь из областного центра неизрасходованную энергию и ничем не запятнанную свежую юность. У нас с ней нашлось очень много общих взглядов.
И постепенно выяснилось, что жизнь и происходящие в ней перемены мы с ней воспринимаем одинаково.
Но последнюю неделю наши ровные, дружеские отношения подверглись грубому внешнему воздействию. На Веру положил глаз начинающий, но уже
преуспевающий бизнесмен, Алексей Московский. Он появился около месяца назад и открыл в городке магазин меховых изделий. Там продавались
шубы, манто, куртки из соболя, песца, чернобурки и норки.