Если удастся туда пробраться, можно рассчитывать использовать их в своих целях.
Так что вся проблема – проникнуть в гостиницу, без лишнего шума и, уж разумеется, без потерь.
– Ежели невеста, тогда конечно, – вздохнул Николай, вроде бы соглашаясь, но всем своим видом показывая, что не считает причину достаточно
серьезной. Мол, если все обстоит так, как передавали по радио, то с ней все в порядке, несколько часов свободно потерпит, тут главное – не
высовываться, по улицам без дела не шастать, а если что, упаси бог, уже случилось, то чем ты ей поможешь? – И как же ты идти думаешь,
напрямик-то в любом случае не получится…
– А вот и давай посоветуемся, ты-то коренной местный житель, а я город хоть и знаю, но – в общих чертах. И сюда добраться сумел, потому что
девчата маршрут подсказали. Переулки там, проходные дворы и тому подобные скрытые подступы… На зады «Бристоля» мне выйти нужно.
– Ну, это почти свободно мы тебе сейчас нарисуем. Бумагу давай. Если им местные не прислуживают, сроду этих подходов им не угадать и не
перекрыть, да и зачем перекрывать? Не военный объект, и постояльцев по одному смысла нет грабить, если весь город со складами да магазинами
в их распоряжении. Я так думаю, что где-то в горах у них серьезные проблемы со снаряжением и снабжением возникли, вот они и решили… За день
отсюда хоть тысячу машин с барахлом да продовольствием отправить можно. До темноты наши там, – он неопределенно покрутил рукой в воздухе, –
не расчухаются, а за ночь сколько хочешь добра по пещерам и подвалам рассовать времени хватит.
В принципе, если бы Тарханов не догадывался об истинных целях операции, слова Николая могли показаться ему убедительными. Кроме того, одна
цель ничуть не противоречила другой. Осуществимы параллельно. Да и не две, а три-четыре сразу. Было бы время и необходимость, он бы их
расписал в деталях.
– Вполне логичное допущение. Из которого следует, что это, может быть, первый ход в большой Кавказской войне. Да и не только Кавказской. Но
мне сейчас о другом думать надо…
– Хозяин – барин… – неопределенно ответил Николай и посмотрел на Тарханова хотя и искоса, но слишком внимательно. Начал, очевидно,
догадываться, что не с коммерсантом, случайно попавшим в чужую заваруху, имеет дело. Сергея, впрочем, это не волновало. Пусть думает что
хочет.
– А оружие у тебя какое-нибудь есть? – спросил он соседа, когда тот закончил набрасывать кроки. – Вдруг и до вашей улицы доберутся? И все ж
таки пожелают пограбить или еще что… Обороняться с прочими соседскими мужиками собираетесь или как?
– Вопрос. Обсуждали уже. К общему мнению не пришли. Конечно, если во двор полезут, надо бы и обороняться, а с другой стороны… Сиди
тихонько, глядишь, и пройдут мимо. А оружие – какое у нас оружие? Дробовики кое у кого есть, у меня после службы наган на память остался,
«маузер» мелкокалиберный для форса держу, вещица красивая, уток да зайцев когда-никогда пострелять можно. Двоих-троих на крайний случай
завалить сумею… – без особого энтузиазма ответил отставной фельдфебель.
– Хочешь, автомат дам? Подвернулся тут по случаю, и патронов – валом.
Отказаться от предложения старый оружейник явно не мог. Даже если и пользоваться автоматом не собирался, надежная огнестрельная машинка
значительно успокаивает нервы.
– Хочешь, автомат дам? Подвернулся тут по случаю, и патронов – валом.
Отказаться от предложения старый оружейник явно не мог. Даже если и пользоваться автоматом не собирался, надежная огнестрельная машинка
значительно успокаивает нервы.
Прекрасно понимая ход его мыслей, Тарханов, не дожидаясь ответа, приоткрыл крышку багажника, на ощупь вытащил изъятый у мертвых боевиков
автомат «томпсон», старинный, лицензионно изготавливавшийся в России еще до того, как появились первые собственные, дегтяревские. Но по-
прежнему надежный, с великолепным боем. К нему – подсумок с четырьмя тяжелыми, прямыми магазинами на тридцать патронов сорок пятого калибра
каждый.
– Подойдет?
Фельдфебель принял оружие, осмотрел наметанным взглядом.
– Со складов стратегического резерва. Из него и не стреляли ни разу. После перевооружения семидесятого года их миллиона два на
долговременную консервацию заложили. У меня у самого на складе второго штата тысяча штук хранилась. А с этого даже смазку толком не
удалили. Снаружи обтерли, и все. Навскидку, пожалуй, и не выстрелишь… – Николай с усилием оттянул рычаг затвора. – Видишь? – Направляющие
пазы внутри ствольной коробки были покрыты толстым слоем загустевшей за десятилетия смазки. – Долго чистить придется. С керосинчиком. Ну,
да у меня есть. По случаю, говоришь?
– А как же иначе? Ты что, думаешь, я бы собственный автомат в таком виде возил?
– Резонно. Только я от Владикавказа до Ставрополя ни одного подходящего склада не знаю.
– А ты по номеру Главное артиллерийское управление запроси, откуда, мол, такая штука могла в Пятигорск попасть… – сострил Тарханов.
– А кстати, и можно, – неожиданно серьезно ответил Николай. – У меня как раз там приятель служит. Начинали срочную вместе, потом я на
сверхсрочную, а он в училище. Теперь полковник…
– Тем более.
Разговор непозволительно затянулся, но в преддверии грядущих событий установить соответствующие отношения с неглупым и информированным
местным жителем представлялось достаточно важным.
Поэтому лишь через несколько минут Тарханов закруглил беседу и проводил Николая в глубь двора.
– Я с этой пушкой на улицу высовываться не хочу. От греха… – И сноровисто полез через крышу сарайчика и заплетенный густыми побегами хмеля
забор на свою территорию. – Как у нас говорят – чем выше забор, тем лучше сосед. Подай-ка…
Сергей передал ему автомат и подсумки. – Ну, бывай. За подарок спасибо. Живой вернешься – заходи. «Изабеллы» мы с тобой все-таки выпьем.
– Лучше – водки.
– И пива тоже…
* * *
Погода продолжала ухудшаться, и Тарханову это нравилось. Как-то ему представлялось неправильным воевать в курортном городе, освещенном
ярким летним солнцем. Было в этом нечто неправильное. А так – совсем другое дело!
Моросящий туман опустился так низко, что уже третьи этажи домов были почти неразличимы. Вдоль улиц задувал и протяжно посвистывал
пронзительный, совсем не августовский ветер.
Впрочем, здесь так бывает довольно часто. Сергей даже помнил, как два года подряд почти в одни и те же июньские дни на Кавминводах шел
обильный, совершенно зимний снег, через несколько часов, впрочем, сходивший без следа.