-Здравствуй, Дионис, - сказал я. - Привет, Ладислав.
Его светлость понтифик Олимпа, доминус Дионис благосклонно кивнул мне:
-Здоров, племянник. Что ж это ты заставляешь гостя ждать? - Он покосился на Ладислава. - Я тут пролетал мимо и увидел сего младого витязя, неприкаянно бродившего вокруг клумбы. Дай, думаю, позабочусь о нём.
-Ты так великодушен, мой господин! - произнёс я с шутливым поклоном. - О величайший из понтификов, мудрейший из мудрых, благороднейший из благородных, справедливейший из справедливых, Зевсу подобный…
Дионис лязгнул зубами.
-Брось! - коротко сказал он. Ему уже до чёртиков надоели помпезные церемонии во Дворце-на-Вершине-Олимпа, и в глубине души он проклинал тот день, когда поддался на уговоры деда Януса принять жезл понтифика.
Ладислав поставил свой бокал рядом с хрустальным графином на невысокий дубовый столик по соседству, встал с кресла, сделал шаг мне навстречу и протянул руку.
-Ну, здравствуй, Эрик, - дружелюбно произнёс он. - Я рад нашей встрече.
-Я тоже рад, - ответил я, смерив его оценивающим взглядом: судя по всему, за прошедшие три стандартных года он прожил не более четырёх или пяти субъективных лет - как, собственно, и я.
Ладислав родился лет тридцать назад по времени Основного Потока, и биологически ему было примерно столько же. Но в отличие от меня, он не был, что называется, молодым да ранним. Восемь лет разницы между нами (обычно для нашего возраста - величина существенная) можно было смело списать в счёт его затянувшегося отрочества и рассматривать нас как сверстников.
Ладислав был старшим сыном единственного внука четвёртого сына правящего короля, вернее, Володаря Даж-Дома. В своё время мы были почти друзьями и стали бы ими без всяких «почти», если бы не тот скандал… Если бы не тот скандал, мы стали бы не только друзьями, но и родственниками, поскольку Радка была сестрой Ладислава.
Мы обменялись крепким рукопожатием, затем я отстегнул от пояса шпагу, положил её на диван, а сам сел в свободное кресло.
Дионис флегматично промолвил:
-Кажется, теперь я начинаю верить, что вы пришли сюда не драться.
-А с чего бы нам драться? - с невинным видом осведомился я.
А Ладислав добавил:
-Я уже битых полчаса пытаюсь убедить достопочтенного, что намерения у меня самые миролюбивые. В конце концов, я не такой идиот, как мой братец Зоран.
-Вы все дураки в той или иной степени, - любезно заметил Дионис. - И ты со своей роднёй, - он взглянул на Ладислава. - И ты, Эрик. Носишься со своим глупым упрямством, которое именуешь гордостью, а сам тайком хнычешь. И если ты полагаешь, что этого никто не замечает, значит ты ещё больший дурак, чем я думаю. И бедного дурачка Зорана ты так круто отделал не затем, чтобы унизить его, а скорее из отчаяния. Уж эти мне разбитые сердца!
Слова Диониса задели меня за живое - тем более, что он говорил это при Ладиславе, и тем более, что он был прав. Когда Зоран вызвал меня на дуэль, я испытал какую-то сатанинскую радость - наконец хоть немного отведу душу! (Мама и Диана были очень обеспокоены моим странным поведением, они даже решили, что я слегка тронулся умом… впрочем, возможно, так оно и было.) Вообще-то, согласно обычаю, я должен был биться со старшим из братьев, с Ладиславом, но, к счастью для нас обоих, у него хватило сил устоять перед натиском родных. Он категорически отказался бросить мне вызов, чем навлёк на себя гнев Володаря и обвинения в трусости со стороны некоторых забияк.
Правда, последним вскоре пришлось пожалеть о своих словах - четверых Ладислав проткнул шпагой, причём одного насмерть, после чего остальные благоразумно попросили прощения. Ладислав их простил.
А я дрался с Зораном и дрался яростно, самозабвенно. Не знаю, то ли мне помогали чары Грейндал, то ли я действительно такой искусный фехтовальщик, как о себе воображаю, но во время поединка я не получил ни единой царапины - чего нельзя сказать о Зоране. То и дело я оказывался у него за спиной и мстительно вонзал шпагу ему в ягодицы. Когда его задница превратилась в кровавое месиво, а боль стала невыносимой, Зоран бросился бежать. Я преследовал его, не отставая, и продолжал «щекотать» клинком; скрыться от меня в Туннеле он не мог, поскольку, как это и положено, дуэль проводилась в зоне действия изолирующих чар. В конце концов Зоран сдался и запросил пощады. Он был унижен и опозорен - ведь я имел столько возможностей прикончить его, но ни одной из них не воспользовался, даже не ранил его серьёзно, а целился только в зад. Позже дядя Амадис сказал мне, что лучше бы я убил Зорана, чем так унизил, и, возможно, в этом был свой резон. С другой же стороны, на моём счету ещё не было ни одного убитого мной человека, ни простого смертного, ни колдуна, и я вовсе не горел желанием начинать этот сомнительный послужной список с родного брата моей любимой девушки - пусть он и был главным виновником наших бед, именно он разрушил нашу любовь, по его милости разразился тот громкий скандал, в результате которого я потерял Радку…
Я непроизвольно вздохнул - да так горько и тоскливо, что Дионис покачал головой.
-Ладно, - сказал он, вставая. - Мне пора. Я пришёл лишь затем, чтобы забрать свою книженцию, которую оставил здесь в прошлый раз. - С этими словами он взял с тумбочки небольшой томик в кожаном тиснённом золотом переплёте. - Прелюбопытнейшая версия «Гамлета» с мотивами «Макбета» и «Отелло». Принц Датский душит Офелию, обнаружив её платок у своего дяди. Параллельно с этим выясняется, что мать Гамлета в сговоре с тем же дядей отравила своего мужа. Занимательная вещица, советую прочитать.
-Уже прочёл, - буркнул я в ответ.
-Ну и как?
-Мягко говоря, не проторчал. То и дело ловил себя на том, что представляю Гамлета этаким здоровенным мавром.
Дионис пожал плечами.
-Хроническая склонность к стереотипному мышлению, - поставил он мне диагноз и направился к выходу. - Всего хорошего, ребятки. Смотрите не подеритесь без меня.
-Не подерёмся, - пообещал Ладислав.
Я угрюмо промычал что-то в этом же роде. Дионис вышел из холла в переднюю, а спустя секунду раздался стук закрывшейся наружной двери. Я ощутил слабую вибрацию Формирующих - это Дионис воспользовался своим Образом Источника, чтобы перенестись в другое место. Обычно он был более аккуратен… Впрочем, кто знает. Может, он сделал это специально и таким образом известил нас о своём отбытии.
-Тоже мне, умник! - раздражённо произнёс я. - Суётся с нравоучениями, куда его не просят, а сам уже тридцать лет никак не может разобраться в своей личной жизни. Преследует бедняжку Пенелопу и упорно не хочет понять, что ей он по барабану… Ты же не согласен с ним?
-Нет, конечно, - сказал Ладислав. - Дионис судит тебя по своим меркам, не учитывая разницу между вами. Он уже состоявшаяся личность, ему не нужно самоутверждаться и каждый день доказывать всему миру, что ты не верблюд. Он - Дионис из Сумерек, и этим всё сказано. На твоём месте он выполнил бы требование моего деда, не унизившись, не уронив своего достоинства, не потеряв ни капельки гордости.