Тролль с троллихой переглянулись.
– Видела, – подтвердила Катя. – И не один раз. Взрослые тролли смотрели на нее с одинаковым недоверием.
– О! Хищник! – с завистью проговорил тролленок. – Повезло тебе! А вот я не видел. Только слышал всякие истории. А моя любимая – как два хищника сида делили… Знаешь ее?
– Помолчи, Нильс, – рыкнул папаша‑тролль. – Значит, ты видела Хищника, и он тебя не съел. Очень странно.
– Ничего странного, – заявила троллиха. – Эта девица – манка. Манка на сида. Я это чую.
– Может, и манка, – пророкотал тролль. – А может, и нет… Скажи, девица, мой шурин приходил к тебе сам? Вы совокуплялись?
– Ничего подобного! – возмутилась Катя. – Мы – друзья! Просто друзья, понятно!
Тролль издал смешок. Будто в пустой бочке грюкнуло.
– Ну надо же! – воскликнула троллиха. – Просто друзья! Мой братец и маленькая человеческая самочка!
– Не смейте меня оскорблять! – возмутилась Катя. – То, что вы больше и сильнее, еще не значит…
– Значит, девица! – перебила ее троллиха. – Еще как значит!
– А Карлссон говорил: размер – это не главное! – заявила Катя.
– И кому же он это сказал? – поинтересовался тролль.
– Одному такому… бородатому. С топором. Его звали… – Катя напряглась и вспомнила: – Его звали Двалин!
– Гном! – воскликнула троллиха. – Мне так нравятся гномы!
– Только посмей… – угрожающе прогудел тролль. Троллиха фыркнула, но от реплики воздержалась. Ее муж опять погрузился в раздумье.
– Как странно, – проворчал он. – Может, эта малышка и не врет. Хотя дружба с человечком – это уже чересчур. Слабость. Однако мой шурин – Охотник, а у Охотника не должно быть слабостей.
– А то, что ему могло быть просто одиноко, вы не подумали? – Катя немного обиделась за Карлссона. Кто они такие вообще, эти его родственники? Их что, звал сюда кто‑нибудь?
– Братец слишком долго прожил среди людей, – сказала троллиха. – Вот и очеловечился. Расскажи, девица, как он? Мы ведь его почти сто лет не видели! Хотя – строился он, я вижу, неплохо. Такую берлогу себе отхватил! Прямо королевские палаты!
– Да уж, – буркнула Катя. – Королевские. Когда он меня сюда первый раз привел, тут еще и мыши были.
– Мыши? – пискнул Нильс. – Где мыши? Я мышей люблю!
– Больше их нет, – сдерживая смех, ответила Катя. Я принесла кота, и он их переловил.
– Кота? – Тролленок подумал, облизнулся и спросил: – А где кот?
– Убежал.
– Ну вот, – опечалился Нильс – Ни мышей, ни кота…
– Хатит слюни пускать, – сделала замечание сыну троллиха. – Подожди, закончим разговор и будем ужинать. Девица, продолжай.
Еще с полчаса Катя добросовестно пересказывала троллям разнообразные детали жизни Карлссона в Петербурге. Троллиха ежеминутно ее перебивала, выспрашивая все новые подробности. Тролль сидел с прикрытыми глазами, похоже, он вообще уснул.
– Ну, вроде все, – устало закончила рассказ Катя. – Даже и не знаю, что еще сказать. Вы спрашивайте.
Тролли снова переглянулись.
– Ну что, доволен? – спросила мужа троллиха. Тот в ответ зевнул, приоткрыл глаза.
– Ну что, доволен? – спросила мужа троллиха. Тот в ответ зевнул, приоткрыл глаза.
– Ничего конкретного, как я и думал, – проворчал он. – Одна пустая болтовня. Ладно, поживем пока тут, что‑нибудь еще всплывет. Еще кто‑нибудь сюда заберется…
– Никто не знает о Карлссоне больше меня, – слегка обиженно возразила Катя. – Честно говоря, я уже устала, как вы выражаетесь, болтать. Ладно, мне пора домой.
На широких непривлекательных лицах троллей появились одинаковые улыбки.
– Домой, – добродушно повторил тролль. – Слышишь, жена? Ну просто курам на смех! Ты представь – человек забрался в логово троллей, а потом говорит – я пошел домой! Кому из родичей рассказать, не поверят!
– Это вы в каком смысле? – насторожилась Катя.
– В том самом, пища, в том самом, – усмехнулся тролль. – Хоть ты и мелковата, но червячка заморить – сгодишься.
– Ты можешь и потерпеть, – сказала мужу троллиха. – Сначала пусть маленький покушает.
– Мама, папа, подождите ее есть! – заныл Нильс. – Я еще не очень голодный. Пусть она сперва расскажет про тролля‑хищника!
– Вы что, серьезно? – недоверчиво спросила Катя.
– Как мы ее приготовим? – не обращая внимания на Катю, спросил тролль у жены. – Мясца действительно маловато.
– Может, потушить с овощами? – предложила троллиха. – По рецепту твоей бабушки? Там внизу я видела овощную лавку.
– Я не люблю овощи! – закричал Нильс – И вообще пусть она сначала расскажет про Хищника.
– Про Хищника я тебе потом сама расскажу, – пообещала троллиха. – А овощи есть надо. Они полезные.
«Они шутят», – решила Катя.
Карлссон тоже так шутил – с абсолютно серьезным видом. И юмор у него был такой же гастрономический. Правда, Катя не помнила, чтобы Карлссон отпускал подобные шутки в ее адрес.
– Плоские шутки, – резко сказала Катя, вставая с места. – Всё. До свидания.
Флегматичный тролль‑папаша с неожиданным проворством поднялся из‑за стола. Он оказался огромен: метра два, не меньше.
– Еда – не повод для шуток, – сурово сказал он и длиннющей, как у орангутана, лапой схватил Катю за плечо.
У Кати потемнело в глазах от боли, она закричала. В тот же миг раздался ужасающий рык, Катю оторвало от пола, закружило волчком, пол и потолок поменялись местами. Катя отчаянно завизжала…
И тут его ноздрей коснулся знакомый запах.
Хищник негромко зарычал, серая шерсть на спине вздыбилась.