В масках были проделаны дырки для глаз через которые можно было смотреть, и еще по одному небольшому отверстию на месте рта – явно для того, чтобы дышать и говорить. Возле полки стояла вешалка с костюмами, но когда Майкайла попыталась снять один, от ее прикосновения он рассыпался на куски.
– Что я натворила! – ахнула она в испуге.
Файолон взял у нее фонарь, зажег от него свой и начал ощупывать лоскутки костюма на полу. Они продолжали расползаться в руках.
– Ничего ты особенного не сделала, Майка, – ободрил он. – Это какая‑то разновидность шелка, а шелк с годами ветшает. Теперь стоит к нему лишь чуть‑чуть прикоснуться, и он разлезется.
– Понимаю, – вздохнула Майкайла. – И все же тяжело сознавать себя разрушительницей исторических ценностей.
– К таким вещам нельзя прикоснуться, не повредив их, – спокойно повторил Файолон. – А теперь я хочу заглянуть в шкафы. Если в этой комнате и есть музыкальные ящички, то в одном из них.
– Иначе б мы их услышали, – согласилась девочка и предложила: – Давай я быстренько осмотрю остальные вешалки, а потом займусь шкафами с противоположной стороны, и мы встретимся посередине.
Файолон промычал что‑то в знак согласия и начал методически открывать шкафы один за другим. Майкайла осмотрела оставшиеся костюмы, стараясь их не задеть, и подошла к полке, заваленной серебряными шариками размером с ноготь ее большого пальца. Каждый шарик был снабжен колечком, и к нему крепились разноцветные ленточки из какого‑то необычного материала, которого Майкайле еще не доводилось видеть. Судя по длине ленточек, они служили подвесками, и каждой из них, видимо, соответствовала другая, парная первой. Майкайла коснулась одного шарика пальцем, и он тихонько зазвенел, раскачиваясь.
Звук был слабым, но он сразу привлек внимание Файолона.
– Что ты там нашла? – полюбопытствовал он, подходя ближе.
– Не знаю, – сказала Майкайла. – Но они хороши, правда?
Файолон принялся проверять звучание шариков.
– Каждый звук помечен своим цветом, – машинально отметил он.
– Мне нравится вот этот. – Майкайла взяла один из той пары, в которой были зеленые ленточки, и повесила себе на шею. – Видишь, – сказала она, надевая второй Файолону, – нам все‑таки попалось что‑то музыкальное.
Она провела пальцем по висевшей на шее ленточке.
– И из чего бы ни была сделана эта лента, она куда крепче шелка. – Она прошла в другой конец комнаты. – А теперь займусь своей половиной шкафов.
Файолон встряхивал над ухом звенящие шарики и прятал их в складки своего плаща. Потом он вернулся к шкафам, просмотрел еще два или три, но когда открыл следующие, раздалось сразу множество перемешавшихся вдруг в сплошную какофонию звуков.
– Смотри‑ка, Майка! – воскликнул он.
Та рассмеялась:
– Мне не надо смотреть, я и так слышу. Странновато они звучат все сразу, правда? Сколько их там?
– Семь, – ответил Файолон, засовывая несколько в поясную сумку.
Девочка приблизилась к нему и положила в свою сумку оставшиеся. Как только на последний из шкафчиков перестал падать свет фонарей, наступила тишина.
– Нельзя ли нам теперь вернуться? – послышался из‑за двери голос Квази. – Прошу вас.
Майкайла и Файолон обменялись полными тоски взглядами.
– Хорошо, – вздохнул мальчик, – пошли. К тому же, Майка, мне кажется, эти шарики повторяются и среди них есть совершенно одинаковые.
– Мы в любом случае сможем вернуться сюда, когда у этих отвратительных скритеков закончится период размножения, – задумчиво произнесла принцесса Майкайла.
– Вот и хорошо, – сказал Квази, – а теперь давайте выбираться отсюда. Я хочу попасть домой целым!
Майкайла засунула пол одежду висящий на шее шарик, чтобы он ни за что не цеплялся, и, погасив фонари, компания вернулась к реке.
Квази грустно взглянул на лодки.
– Лучше б нам оставить одну здесь, – сказал он. – Мы прекрасно уместимся во второй и доберемся домой гораздо быстрее.
Быстро переложив все припасы в одну плоскодонку, они оттащили другую подальше на берег и повернули вверх дном.
– Ее можно будет забрать в следующий раз, – сказала Майкайла.
Квази фыркнул и оттолкнулся от берега.
Поток быстро нес их вниз по реке, и скоро показалось место слияния Голобара с Нижним Мутаром. Майкайла смотрела вперед, изучая устье.
– Кажется, сейчас течение гораздо быстрее, чем когда мы шли вверх, – деловито проговорила она.
Квази поднял голову, и у него отвисла челюсть.
– Ложитесь на дно и держитесь изо всех сил! – приказал он. Едва дети успели его послушаться, как лодка вошла в Нижний Мутар и сильный порыв ветра перевернул ее, как детскую игрушку.
Глава 4
К счастью, к этому моменту лодка почти достигла противоположного берега Нижнего Мутара, и течение продолжало нести троих ее пассажиров в том же направлении. Файолон очень скоро нащупал ногами дно, подхватил Квази и вытолкнул его на берег.
Майкайле не повезло: она всплыла на поверхность прямо под одним из одеял, плывущих по воде и не дававших набрать воздуха. Девочка вновь погрузилась в воду и с силой вынырнула обратно, подняв вверх сжатые кулаки. Теперь над головой у нее оказалось немного воздуха. Перебирая руками, она кое‑как добралась до края одеяла и, окончательно выбравшись из‑под него, увидела прямо перед собой встревоженное лицо Файолона.
– Твои упражнения смотрелись довольно необычно, – заметил он. – На мгновение я даже испугался, что ты утонешь.
– Ну, до этого бы дело не дошло, – возразила Май‑кайла, – хотя, по правде сказать, дышать через толстое одеяло не самое приятное занятие.
Они вместе вытащили злополучное одеяло из воды и повесили его сушиться на сук, зная, что ночью без него не обойтись.
– Нет худа без добра, – сказала Майкайла, выжимая воду из косичек. – По крайней мере, мы удалились от земли скритеков.
– Да и до дома осталось не так уже далеко, – добавил Файолон. – Квази, в твоем селении смогут тебя отсюда услышать?
Некоторые оддлинги обладали способностью переговариваться друг с другом на расстоянии с помощью телепатии, и Квази был большой мастак по этой части.
Но теперь он, онемев, уставился в небо. Дети проследили за его взглядом и увидели пару огромных птиц, опускавшихся прямо на них.
Таких крупных птиц Майкайле еще не доводилось видеть. А когда они приблизились, девочка поняла, что это просто гиганты. Туловища у птиц – размером не меньше, чем у фрониала – оказались белыми, крылья – в черно‑белую полоску, а лишенные перьев шеи и головы – почти того же цвета, что и кожа Майкайлы. Их глаза светились умом, чего девочка еще никогда не замечала у птиц. По обеим сторонам темно‑коричневых клювов виднелись небольшие отверстия.
За считанные секунды птицы спланировали с небедных высот и приземлились прямо перед промокшими и перепачканными путниками. На спине у одного из них сидела странного вида женщина. Оба подростка удивленно уставились на нее.
– Никогда не слыхала, чтобы птицы могли перевозить людей, – проговорила Майкайла.
Файолон ничего не ответил, продолжая внимательно разглядывать незнакомку.
Однако та, похоже, не собиралась терять время.