Велланд зарычал, пытаясь оттащить Хачмена дальше от конверта, и они закружились по комнате в гротескном вальсе. Край низкого кофейного столика уперся Хачмену под колени, и, чтобы не упасть, он встал на него ногами, подтащив за собой Велланда. Тот поднял колено, и Хачмен, пытаясь защититься, толкнул его в сторону. Слишком поздно он понял, как близко они к окну. Стекло взорвалось осколками, и внезапно в комнату ворвался холодный ноябрьский воздух. Кружевную штору швырнуло Хачмену в лицо, когда он наклонился и выглянул на улицу через острые обломки стекла. Внизу бежали люди, где-то кричала женщина. И Хачмен сразу понял почему.
Велланд упал прямо на ограду из кованого железа, и даже с высоты четвертого этажа было ясно, что он мертв.
– Понятно. – Кромби-Карсон взглянул на Хачмена с отвращением. С самого начала допроса он не делал попыток прикинуться "таким-же-человеком – как-и-ты-только-в-форме", что делают очень многие полицейские, чтобы облегчить отношения с допрашиваемым. Он делал свою работу, за которую, он полагал, его должны ненавидеть, и был более чем готов ненавидеть в ответ.
– Как вы отнеслись к тому, что мистер Велланд был уже здесь, когда вы прибыли?
– Я не возражал. Я знал, что он здесь еще до того, как выехал из дома. Я же сказал, что заехал выпить и поболтать.
– Но жене сказали, что едете на работу?
– Ситуация дома несколько сложная. Моя жена порой… беспричинно ревнива.
– Вам не повезло. – Кромби-Карсон сжал губы, и на мгновение его лицо совсем сморщилось. – Просто удивительно, сколь много мужчин я встречаю, которым приходится нести этот крест.
– Что вы пытаетесь сказать, инспектор? – нахмурился Хачмен.
– Я никогда не пытаюсь сказать что-либо. Я прекрасно владею языком, и мои слова передают именно то, что я в них вкладываю.
– Но вы, кажется, имели в виду нечто большее?
– В самом деле? – Кромби-Карсон выглядел по-настоящему удивленным. – Должно быть, вы поняли мои слова превратно. Вы бывали здесь прежде?
– Нет, – сказал Хачмен инстинктивно.
– Странно. Люди, живущие на первом этаже, утверждают, что ваша машина…
– Я имею в виду, днем. Вчера вечером я был здесь.
Инспектор позволил себе сдержанно улыбнуться:
– Примерно до половины двенадцатого?
– Примерно до половины двенадцатого, – согласился Хачмен.
– И как вы объяснили это жене?
– Сказал, что был в баре.
– Понятно. – Кромби-Карсон взглянул на сержанта в форме, стоящего рядом с Андреа.
– Понятно. – Кромби-Карсон взглянул на сержанта в форме, стоящего рядом с Андреа. Сержант медленно кивнул, сообщая ему что-то непонятное для Хачмена.
– Теперь вы, мисс Найт. Насколько я понимаю, мистер Велланд решил навестить вас сегодня утром.
– Да, – устало произнесла Андреа, выдыхая клубы серого табачного дыма.
– Похоже, воскресенье у вас насыщенный день.
– Напротив. – Андреа не подала вида, что заметила намек в реплике Кромби-Карсона. – По воскресеньям я отдыхаю.
– Очень хорошо. Значит, после того как мистер Велланд пробью здесь около часа, вы решили, что будет неплохо познакомить его с мистером Хачменом?
– Да.
– Почему?
– Что почему? – Андреа удивленно подняла брови.
– Почему вы решили, что школьный учитель-коммунист и специалист в области управляемых ракет непременно должны познакомиться?
– Ни их профессии, ни их политические взгляды не имеют к этому делу никакого отношения. Я часто знакомлю своих друзей.
– В самом деле?
– Да. – Андреа побледнела, но все еще сохраняла самообладание. – Реакция друг на друга людей различных профессий часто интереснее, чем…
– Охотно верю. – Кромби-Карсон засунул руки в карманы плаща и бросил короткий взгляд на улицу. – И сегодня утром, когда ваши гости реагировали друг на друга интересным образом, мистер Велланд решил забраться на кофейный столик и поправить штору?
– Да.
– А что было со шторой?
– Она не задергивалась. Бегунок застрял в направляющих.
– Понятно. – Кромби-Карсон подергал за штору. Крючки с легкими щелчками свободно скользили по направляющим.
Андреа взглянула на него в упор.
– Должно быть, Обри исправил, что там было не так.
– Возможно. – Инспектор угрюмо кивнул. – Если он все еще работал, он мог схватиться за карниз, когда почувствовал, что столик опрокидывается. Так он, быть может, оборвал бы карниз и все остальное, но не выпал бы из окна.
– По-моему, он уже закончил, – сказал Хачмен. – Я думаю, что, когда столик опрокинулся, он как раз собирался слезать.
– Вы оба были в комнате, когда это случилось?
– Да, но мы не смотрели в его сторону. Зазвенело стекло, и он… исчез.
Кромби-Карсон взглянул на Андреа недоверчиво.
– Насколько я понимаю, помимо математики мистер Велланд вел еще и физкультурную секцию в школе.
– Кажется, да.
– Но как раз сегодня его спортивная подготовка ему не помогла. Может быть, он много выпил?
– Нет. Он ничего не пил.
Лицо инспектора осталось бесстрастным.
– Мистер Хачмен сказал, что вы намеревались выпить вместе.
– Да, – раздраженно ответил Хачмен, – но мы отнюдь не собирались нарезаться сразу по приходу.
– Понятно. Остались лишь кое-какие формальности. – Кромби-Карсон прошелся по комнате, останавливаясь каждые два-три шага и со свистом вдыхая воздух. – Я хочу, чтобы вы оба дали письменные показания. Кроме того, вы какое-то время не должны покидать район без моего разрешения. Идемте, сержант.
Полицейские вышли из квартиры, напоследок окинув взглядом обстановку, и в тот краткий момент, пока дверь была открыта, квартира заполнилась гулом мужских голосов с лестничной площадки.
– Приятный тип, – произнес Хачмен. – Очевидно, служил раньше в колониальной полиции.
Андреа вскочила с дивана.
– Мне нужно было все им рассказать! Нужно было выдать тебя!
– Нет.