– У Хачмена, кажется, был голубой?
– Полицейские сообщили, что машина не соответствует описанию по документам. Там значится голубой цвет.
– Все это очень хорошо, но если машина брошена здесь, едва ли Хачмен будет оставаться поблизости. Я хочу сказать…
– Есть основания полагать, что машина была у него украдена, а затем брошена.
У Битона возникла тревожная мысль.
– Стоп. Мы разговариваем по открытой линии. Вдруг кто-нибудь подслушивает? Что будет с моим прикрытием?
– Оно больше не имеет значения. – Поспешность в голосе стала приобретать признаки паники. – Времени на личные встречи просто нет. Все усилия должны быть направлены на перехват Хачмена. Мы посылаем всех, кого только можно, но вы ближе других и должны предпринять необходимые действия. Задание чрезвычайной важности. Чрезвычайной. Понятно?
– Понятно. – Битон повесил трубку и подошел к зеркалу. Он уже не был тем человеком, который много лет назад переехал в Англию. Волосы его поседели, и годы хорошей жизни размягчили его. Не только тело, но и образ мыслей. Ему не хотелось вредить кому-нибудь, тем более убивать.
Из потайного ящика письменного стола Битон достал завернутый в тряпку хорошо смазанный автоматический пистолет, обойму с 9-миллиметровыми патронами, глушитель и нож с пружинным лезвием. Собрав пистолет, он положил его во внутренний карман, надел пальто и вышел на улицу. Правую руку приятно согревал нож.
Было раннее утро, и серо-голубой туман еще скрывал отдаленные здания. На солнце можно было смотреть не щурясь. Битон сел в свой «ягуар» и двинулся к Болтону. Минут через пятнадцать он остановился в узкой улочке и дальше пошел пешком. В конце улицы он открыл маленькую дверь в стене здания и вошел в гулкий кирпичный гараж, когда-то служивший конюшней. Механик оторвался от мотора старенького «седана» и взглянул на него без любопытства.
– Рафо на месте? – спросил Битон, кивнув.
– В кабинете.
Битон поднялся по лестнице и прошел в маленькую прилепившуюся у стены конторку, где его встретил толстый человек с огромным багровым носом.
– Привет, Клайв, – произнес он хмуро. – Ну и фаворита ты мне подсказал в прошлую пятницу.
Битон пожал плечами.
– Если бы ты каждый раз выигрывал на скачках, букмекеры умерли бы с голода.
– Все так, но мне не нравится, когда мои деньги идут на то, чтобы увеличить шансы настоящего фаворита.
– Ты же не думаешь, что я могу с тобой так поступить, Рэнди?
– Может быть Ты хочешь вернуть мне мою сотню? – усмехнулся Рафо.
– Нет. Но у меня есть фаворит на субботу.
Краем глаза Битон увидел, как загорелся взгляд Рафо.
– Сколько?
– Синдикат содрал с меня больше двух тысяч – а это кругленькая сумма, но тебе я скажу бесплатно.
– Бесплатно? – Рафо осторожно потрогал кончик носа, словно надеясь придать ему более благородную форму. – А что нужно?
– Ничего. – Битон постарался, чтобы его голос звучал как можно спокойнее. – Просто хочу узнать, где твои парни взяли черный «форд-директор», который они бросили на Гортон-роуд.
– Я так и знал! – Рафо самодовольно хлопнул ладонью по столу. – Я понял, что машина «горячая», как только Фред загнал ее в гараж. Когда я увидел эту халтурную покраску и новенькие номерные пластины, я сказал Фреду: "Гони отсюда эту телегу и похорони где-нибудь. И никогда не бери машину, которую только что угнал кто-то другой!"
– Ты правильно сказал, Рэнди. Так где он ее взял?
– Говоришь, значит, фаворит?
– Мастер Окленд-второй, – сказал Битон, выдавая настоящего победителя будущих скачек.
Так где он ее взял?
– Говоришь, значит, фаворит?
– Мастер Окленд-второй, – сказал Битон, выдавая настоящего победителя будущих скачек. Рафо – трепло известное, и то, что он наверняка разболтает еще кому-нибудь, могло сильно ударить Битона по карману, но почему-то он чувствовал, что в ближайшем будущем ему не придется заниматься скачками.
– Точно?
– Точно. Так где он взял машину?
– На стоянке возле «Крикетерса». Знаешь? Неплохой пивной бар по дороге к Брейтмету.
– Найду, – заверил его Битон.
Когда он проснулся, было еще светло, но в комнате стало гораздо холоднее. Хачмен лежал на спине, вцепившись руками в скомканное покрывало, словно боялся упасть вверх, пока не пришел в себя после кошмарного сна. "Обычная ерунда в стиле фильмов ужасов", – уверял он себя. Через некоторое время он встал дрожа и включил газовый обогреватель.
Возможно, ему следовало бежать сразу же, как только он обнаружил, что машина украдена. Лучше было бы даже не возвращаться домой на ночь. Но он был пьян, и тогда ему даже казалось, что неизвестный вор оказал ему услугу, устранив опасную улику. Теперь же у него такой уверенности не было, и беспокойное чувство, вызванное сном, подсказывало ему одну и ту же мысль: бежать, бежать, бежать… Он вышел из комнаты и стал медленно спускаться по лестнице. Снизу доносился женский голос. Джейн Этвуд разговаривала с кем-то по телефону, и Хачмен на миг позавидовал этой возможности звонить куда-то, общаться с кем захочется. Ему стало очень одиноко и захотелось позвонить Викки. Это так просто. Набрать номер и позвонить. Позвонить в прошлое… Когда он вошел в комнату, миссис Этвуд как раз вешала трубку.
– Это Джордж, – произнесла она несколько удивленным тоном. – Какой-то человек заходил в лавку и расспрашивал о вас. Что-то насчет машины.
– В самом деле? – Хачмен сжал руками полированные перила.
– Вашу машину украли, мистер Ретрей? Вы же говорили, что она сломалась, когда вы были…
– Не знаю. Возможно, ее украли уже после.
Хачмен взбежал по ступенькам с молчаливым паническим криком в душе. Оказавшись в комнате, он накинул на плечи куртку и быстро спустился вниз. Миссис Этвуд скрылась где-то в другой части дома. Хачмен открыл дверь и, бросив взгляд по сторонам, чтобы убедиться, что на улице никого нет, быстрым шагом двинулся от главной дороги. В самом конце улицы навстречу ему из-за поворота выехал темно-синий «ягуар». Сидящий за рулем седоватый крепко сложенный мужчина, похоже, даже не заметил Хачмена, но машина замедлила ход и покатилась вдоль тротуара, приминая колесами гниющую листву. Водитель внимательно разглядывал номера домов. Хачмен продолжал идти нормальным шагом, пока не свернул за угол на широкую и совсем пустую улицу. Тут он пустился бежать. Бег давался ему без усилий, дышалось ровно и свободно, словно он только что освободился от пут. Он бежал вдоль деревьев, высаженных в линию, едва касаясь ногами земли, двигаясь настолько бесшумно, что дважды он услышал шлепки падающих на асфальт каштанов. Но в конце улицы он вдруг опомнился, перешел на шаг и оглянулся.