– Заметано!
– Кстати, могу тебя порадовать, людей тебе скоро подкинем. Помнишь, еще в прошлом году Ронан отписал несколько писем своим приятелям, причем по обоим берегам Атлантики. Так вот, недавно пришло письмо от наших ребят с Кубы, там собралось с дюжину семей ирландцев, это не меньше полусотни человек. Ждут каравана к нам. Точнее, ждали, на момент отправки письма, сейчас наверняка уже выступили. Так что, думаю, в пределах месяца должны прибыть. Наверняка среди них будут кузнецы и еще какие-нибудь механики, они твои. Остальных пристроим в другие места.
– Столяров бы еще пару-тройку. На ложевое производство, – уточнил я.
– Хорошо. Тогда давайте на этом закругляться. Жень, ты не думал над давешней идеей Зубрилки? Вроде как может потребоваться.
– Точно надо? Работы не на один день, а людей не хватает.
– Надо, Женя, надо.
Эта тема всплывала уже не раз. Еще год назад Зубр огорошил меня дикой идеей. Ни мало ни много, он предложил сделать какой-нибудь «гатлинг» из штуцерных стволов. Что бы он был похож на настоящий, только не работал. И чтоб воспроизвести его было трудновато после изъятия нескольких деталей. Они, оказывается, хотят подсунуть такую штуку наглам либо америкосам, якобы искореженную взрывом патрона, даже некий аванпроект набросали под, умереть не встать, «триста восьмой» калибр. А запал предложили сообразить электрический, якобы с улавливанием энергии из атмосферы.
– Зубр, этого ни в коем случае нельзя делать. Пока штуцера в «цивилизованных» странах – удел небольшого количества метких стрелков. Ты же хочешь им подкинуть идею нормально работающего нарезного ствола и свести на нет наше преимущество. Пойми, нас слишком мало. Если против нас двинут не паршивые колониальные войска, а батальон егерей, нас вынесут на фиг. Основное наше преимущество – дальность и плотность огня, и его мы не должны упускать. Как ты думаешь, скоро ли переделочное ружье от испанцев уйдет тем же наглам? Думаю, через год-полтора у них будет образец. Еще сколько-то они провозятся с капсюлем, пусть десять лет, даже пятнадцать, хотя я в это слабо верю. Целенаправленное стимулирование химиков в нужном направлении даст результат лет через пять, если не раньше. Сделают ударный состав, а прикрутить затвор Тьери-Нормана к штуцеру много ума не надо. Вот мы и потеряли половину преимущества в дальности и четверть в скорострельности. А ты хочешь этот процесс подстегнуть. Прикинь, если через год высадят десант, как в октябре 90-го, но с такими винтовками. Ведь задавят нас массой. Нет, тут нужно что-то не только трудновоспроизводимое, но и заведомо бесполезное.
– И что ты предлагаешь?
– Да мелькнула тут мысля. Знаешь, какие боеприпасы даже в XXI веке не получили распространения из-за дороговизны и сложностей с технологией производства?
– Пули с урановым сердечником? – съехидничал Зубрилка.
– Ну, ты загнул! – охренел я. – Все проще. Стреловидные пули к гладкостволу. В теории могут обеспечить сравнимую с винтовкой кучность и дальность при несколько меньшей цене оружия. Насчет цены ствола не знаю, но боеприпасы как бы не в разы дороже получаются. Так что копеечная разница в стоимости ружья мигом компенсируется расходами на патроны. Надо прикинуть, нельзя ли стреловидную пулю в «дэбэшку» зарядить. С оперением из тонких деревянных пластинок. Заодно и объяснение, почему в ране у убитого только деформированный свинец. В общем, поколдую. Оставим этот девайс для «прикрытия» работы «Кипчака». Да, надеюсь, начальство не будет возражать, если я на это дело расплавлю один блок цилиндров от двигателей. После переплавки алюминий, конечно, будет никакой, с оксидом и прочими загрязнениями, но это добавит любопытным тараканов в мозги.
И вот так вот уже целый день, действительно, сидим. Правда, еще далеко не осень – весна 94-го, но сейчас перед нами на кухне стоят корзины с початками прошлогоднего урожая, на кухонном столе огроменные миски, скорее даже, тазики под кукурузное зерно. Мы его вылущиваем: часть пойдет на посев – остальное скроется «в закромах Родины», так сказать, для пополнения съедобных припасов (сухое зерно кукурузы само по себе, крупа кукурузная, мука из нее же, а также крахмал). Корзины уже больше чем наполовину заполнены – еще чуть-чуть, и все.
Часть кукурузин «экспроприировал» Сергей – и варит оные прямо початками, вместе с «рубашками и усиками», в кастрюлище. Запах по кухне и части комнат плывет просто обалденный. К бульканью в кастрюле приплетается пыхтенье самовара, рядом с которым уже выстроились в ряд баночки с разномастными вареньями и с медом. С ручки самовара свешивается на веревочке низка сушек – домашние посиделки намечаются вполне себе на культурном уровне. Чай из самоварчика с вареньем или медом «вприкуску» с сушками… А также объедание кукурузой с солью и маслицем.
– Девчата, к столу! – раздается радостный призыв от печки. – Кукурузины поспели!
– Уря! – восклицает сестрица, с удовольствием отрываясь от нудного и порядком поднадоевшего занятия. Встает с места и порывается на противоположный конец стола, к самовару, чашкам и тарелкам.
– Куда?! – хором вопим мы с Сергеем. – А руки мыть?
– Кать, ну вот что за безобразие! Ведь взрослый человек, медсестра – а про руки вечно забываешь! – ворчу на сестру.
– Ну, ладно-ладно… уже ушла, – бухтит Катруся, и в самом деле направляясь к рукомойнику у двери. – А сами-то…
– Тоже уже идем! – отзывается Сергей.
Помыв руки, рассаживаемся вокруг самоварчика. На тарелках по две кукурузины, рядом солонка и новинка нашего гончарного цеха (уже именно цеха, а не просто мастерской!) – керамическая масленка, в ней сюрпри-и-из – сливочное масло.
– Сережа, передай мне заварку и чайничек, пожалуйста! – говорю я.
– Прошу! А ложечку?
– Да, и вправду, спасибо, что напомнил…
– Кому какое варенье?
Катруся задумчиво разглядывает баночки.
– Может, вишневое? – все же решает наконец выбрать.
– Какое закажете, сеньорита Катерино! – шутит Сет Север. – Ира, а тебе что?
– Передвинь ко мне поближе малиновое варенье и чуть левее сдвинь к самовару мед.
Наконец чай разлит по чашкам, варенье выложено на маленькие блюдечки – сидим и уплетаем за обе щеки все так, что, как говорится, за ушами трещит. На улице льет дождь, сыро и неуютно – а у нас тепло, сухо, уютно и неспешно ведется разговор о жизни вокруг. Эх, жаль, нет здесь наших родителей – было бы еще лучше!..
А чуть позже это чаепитие с кукурузой получило совершенно неожиданное продолжение.
На сковородке, пристроенной на треножнике над костерком, что-то скворчало и брызгалось раскаленным маслом.
– Ира, что там у тебя такое? – спрашивает забежавшая по пути из госпиталя на огород сестра.
– Эксперимент у меня там…
– Какой?
– Кулинарный, Катюш. Решила глянуть, что будет, если взять сухие кукурузные зерна и во фритюре их обжарить.
– В смысле?.. – озадаченно пригляделась к сковороде Катя.
– В таком – полопаются на попкорн или раньше сгорят. Вот пришло в голову, что как раз в Америке самыми распространенными сортами были крахмалистая и лопающаяся кукуруза. Даже странно, что мы раньше у мексиканцев, которые пришли в Форт из миссии дона Хосе, не видели, чтобы они готовили зерна таким способом.
– Сгорят, наверное… или, может, не все, а часть лопнет.
– Вот и я подумала – может, хоть часть в попкорн превратится… тогда его можно будет с сахаром потребить. А лучше даже с пудрой, посыпать или обвалять…
Тут сковородка издала странный звук, похожий на хлопок пистона. Внимательно и с волнением всматриваемся в происходящее – зерна лопаются и выворачиваются наизнанку. Некоторые, правда, так и не раскрылись…
– Во-о… – расплываемся улыбками, – что и следовало доказать… Следующим номером – миска и сиропчик!
Если мы думали попробовать такую вкусняшку в одиночку, то, как обычно, зря…
На новое угощение тут же сбежались мальки, уже привыкшие, что у нас частенько можно отхомячить что-нибудь вкусненькое. Заводилой среди них оказалась та самая Птичка, с которой мы однажды освобождали от «комнатного плена» шмеля. Девочка подросла, давно перестала смущаться в нашем присутствии. Ее успехи в школе были выше всяких похвал. Кроме того, она незаметно, но прочно стала постоянной посетительницей нашей стеклодувной мастерской. Пытаясь там помогать в меру своих невеликих сил. Компенсируя отсутствие «мощности» старанием и усидчивостью. И неизменным хвостиком сопровождала нас на опытных делянках, которые мы, разумеется, сразу же завели на новом месте. Ведь старые поля и огороды остались на берегу океана, рядом с Фортом.
Но это к слову. Если же по существу, то эта маленькая предводительница местной ребятни «верхним чутьем» уловила назревающее вкусно-интересное приключение и заявилась к нам во главе своего отряда. Так что дегустация прошла шумно, весело и просто на ура. К самому финалу подошел наш вроде как завхоз, Сергей, который ненадолго приехал в Долину. Решая, как обычно, какие-то свои загадочные дела с Женей и остальными инженерами. Оценил наше «изобретение», похвалил. С ходу предложил взять первую лицензию в истории наших поселений на производство лакомства. В ответ на вопросы: «А зачем это вообще надо, разные там лицензии и вообще частное предприятие?» – доходчиво объяснил, что пора приводить наш военный коммунизм в удобный и понятный для всех порядок. Мол, частным оно будет до определенных границ, тем более что месяц назад уже было совещание, на котором мы ломали копья по поводу несовершенства нашей экономики. Мы с мужем на оном присутствовали, он даже получил персональное задание разработать работающую модель «капитализма с человеческим лицом». Вот как раз машина для попкорна и будет первым пробным шагом в этом направлении.