– Это плохо.
– Увы. Я попытался их прощупать на предмет этой силы, но не на колдовство, не на морское чудище, не на гнев богов, не на уловки они не отозвались. Только на демона. Что же там с этим демоном? А вот предательства, или, скорее, того, что их облапошат, они явно опасаются. Ты заметил еще что-нибудь, у тебя же было больше возможности смотреть на лица?
– Вертеть головой мне тоже было трудновато, но вы правы, большинство лиц я видел.
– И?
– Тайный ход. На лицах двух человек отразилось озарение. Они поняли, о чем речь.
– Это хорошо. Если что, можно будет и самим этим ходом воспользоваться. Если найдем. Ты, надеюсь, запомнил тех двоих?
– Конечно.
– Хорошо. Еще что-нибудь?
– Возможно, мелочь, но все же. На слове «шут» они заухмылялись. Кто-то у них есть для этой роли.
– Причем не факт, что именно шут, а не какое-нибудь унижаемое или просто глупое создание. Посмотрим. Вряд ли это важно.
– Согласен. Мне также показалось, что они с некоторым трепетом относятся к своему главному, я имею в виду не капитана корабля.
– Тебе тоже показалось? Хотя если у него в руках какое-то слишком мощное оружие, оно и понятно.
– Или если они верят в это.
– Точно. О, смотри, к нам идет Олестер. Неужели надоело в одиночестве разглядывать море? – И уже другим голосом: – Олестер, ты так любишь море? Несколько часов на него смотрел.
– Да.
– И за что?
Халльдуор и Альзорел ожидали какого-нибудь лаконичного ответа, после которого продолжать разговор хочется лишь самым болтливым или нечувствительным людям.
– Море – это огромная, нашему сознанию даже трудно представить насколько огромная, пучина смерти. Беспощадная и равнодушная. Ей все равно, кто жил хорошо, кто служил верно, а кто попрал все мыслимые и немыслимые законы. Тот корабль, про который рассказывают… с преступившими черту. Не знаю, существует ли он на самом деле, но даже если так, это лишь маленькое исключение, призванное слегка замаскировать ужасающую действительность, а именно – морю все равно кого отправить на дно. Все эти рассказы про его божеств и любовь – лишь жалкие попытки самоубеждения для слабых духом. И в этом оно мне нравится. Когда я смотрю на море, мне кажется, что все остальное отступает – разговоры за спиной, и необходимость каждый день делать сотни мелких бессмысленных дел, и вечная вина и отчаяние, и прочие страсти, и остается лишь то, что действительно важно – ты сам и бездна мира перед тобой.
Оба протектора подавленно молчали. Но по разным причинам. Потом Альзорел поправил очки и невинно поинтересовался:
– Может, тогда тебе стоит переквалифицироваться в моряки?
– Боюсь, тогда и эти ощущения затрутся ежедневной суетой.
Олестер поклонился и вновь отошел.
Алые глаза Халльдуора нехорошо и одновременно задумчиво сузились.
Глава 12
– Майрэл, ты с таким восторгом смотришь на море, будто это миска с молоком. – На другом корабле протекторы Нарры, а именно Шаи с Гархаэтом, подойдя к барсу, дружно засмеялись.
Оборотень ничуть не оскорбился.
– Шерши, это ты разболтал этим прохвостам про мои слабости? – повернулся он к стоящему рядом духовнику.
– Если бы я разболтал, то они знали бы и про лепешки.
– Ааа!!! – радостно завопили «прохвосты», а напарники просто засмеялись.
– А правда, Майрэл, а за что ты любишь море? – Шерши смотрел на барса поверх веера. Карие глаза казались на редкость серьезными.
Перевертыш вновь повернулся к морю и покачал головой.
– Признаться, – произнес он через некоторое время, – это из той же песни, что и моя любовь к молоку и лепешкам. Из детства. Почему я люблю молоко и лепешки? Меня кормила ими нянюшка. У нее дочка работала на нашей кухне, и нянюшка часто там бывала, а за ней и я увязывался. После аристократической еды, которой меня пичкали, после торжественно-парадных или просто роскошных покоев кухня и обычные лепешки казались мне чем-то волшебным. А море… земли моей семьи расположены в глуби Среднего острова, и первый раз меня к морю вывезли, когда я уже что-то соображал. Я до сих пор помню свой восторг, когда быстроходная шхуна отца помчалась по волнам, подскакивая на них и разрезая носом. Мне тогда казалось, что я тоже могу так. Прыгать на своих четырех лапах по волнам, отталкиваясь от самых гребней, и мчаться наперегонки со шхуной и ветром. Рычать и заливисто смеяться, отфыркиваясь от брызг. Я понимаю, это так наивно звучит. Но я тогда был совсем котенком.
Оборотень так обаятельно улыбнулся, что даже Шерши поперхнулся шуткой.
– Как мило. – Фиро разве что не засиял за их спинами.
Компания развернулась. Льот о чем-то беседовал с капитаном корабля – суровым, постоянно чем-то недовольным типом. Однако дело он свое явно знал. Все блестело чистотой, в том числе и матросы, вежливые и почтительные как официанты в дорогом заведении. Корабль разве что не летел над волнами, даже ветер, казалось, не смел прекословить этому серьезному мужчине и послушно дул в нужную сторону.
– Что там Льот втолковывает нашему капитану? – поинтересовался Рыжий.
– Кажется, они обсуждают, как наиболее незаметно подойти к Выжженным Скалам. – Фиро тоже оглянулся. Потом немного смущенно улыбнулся и спросил: – Гархаэт, а ты любишь море?
– Обожаю.
– А за что?
– За то, что на море всегда весело. За то, что это неукрощенная, никому не подчиняющаяся мощь, бороздить которую могут только лихие ребята…
– Вроде тебя? – Шерши долго не мог держать свой язык на привязи.
– Соображаешь, братец. – Рыжий подмигнул духовнику.
Тот хмыкнул, но ответить не успел из-за Шаи:
– Кажется, Льот хочет, чтобы мы подошли.
– Думаю, речь пойдет о плане действий, – многомудро предположил Фиро.
В этот раз не удержался уже Майрэл. Тем более их уже мог слышать старший протектор Нарры.
– А разве наш план не ворваться, перебить всех, найти Зеркало и отправиться обратно, празднуя победу совместно с командой корабля?
На провокации Льот не поддавался. Может, потому, что барс в этот раз не был слишком убедителен в изображении тупого бойца. Фарклайд сделал вид, что ничего не услышал.
– Скоро уже прибудем. – Фраза частично объясняла приступ внезапной глухоты старшего протектора. – Шерши, сможешь грозу организовать? Нужны гром, молнии и, самое главное, колебания энергии. Это требуется, чтобы прядильщики пиратов не смогли почувствовать иллюзии, которые придется наложить на нас. – При возмущении природной энергии волнения оной вокруг столь мелких заклинаний просто не ощущались. – Мы, увы, слишком запоминающиеся и известные личности. Велика вероятность, что нас опознают, до поры до времени это нежелательно. Так что, Шерши?
Ро посмотрел на руководителя миссии, будто тот предложил ему что-то непотребное.
– Бурю любой… сможет вызвать, – усилием воли протектор выразился вежливо. Для него вежливо. – Я возьму на себя мороки.
– Так и правда будет лучше, – мягко поддержал его Фиро. – В это время года погода так и ждет, чтобы разразиться грозой, мне только подтолкнуть требуется. А иллюзии нужно наложить качественные и поддерживать их несмотря на проверяющие заклинания, которые наверняка повешены в разных местах… пиратского логова.
Шерши фыркнул, показывая, что думает о рассуждениях младшего коллеги. В этом был весь Ро: брал на себя сложнейшую часть работы, но выставлял все так, что другие казались несправедливо обиженными жертвами.
– Хорошо, – Льот кивнул. Сам бы он на месте Фиро до последнего боролся за право взять на себя труднейшее дело, но молодой духовник говорил совершенно разумные вещи, другой характер, что поделаешь. Сейчас не время его исправлять. Да и надо ли? «Как они с Гархаэтом работают только?» – мелькнула мысль, но времени не было и на это. – Решайте сами. Ваша задача – прикрыть нас иллюзиями и не допустить, чтобы подмену заметили. – Старший протектор и его помощник о себе могли позаботиться сами, но Шерши это сделает куда качественнее, а внимание руководителя миссии и его адъютанта может понадобиться для других дел. К тому же и Льот, и Шаи больше склонялись к воинскому мастерству. Частично это объяснялось еще и необходимостью вести организаторскую деятельность, постоянно принимать решения. Мастерство же духовника куда больше способствовало спокойствию, созерцательности, чем активности. – Дальше наши планы таковы. Корабль подплывает на некоторое расстояние к Выжженным Скалам, мы пересаживаемся в шлюпку и плывем к наиболее подозрительной из них. Капитан сказал, что основные мероприятия у пиратов происходят в определенном месте, где высится достаточно большое здание.
– Где ж они строителей и архитекторов-то нашли? – буркнул перевертыш.
– Где обычно людскую силу находят, – жестко ответил Льот. Приступа глухоты на этот раз не случилось. – Дно около этих скал коварное, да и гроза, о которой мы уже говорили, так что никто не удивится, что мы подплываем на шлюпке, а корабля не видно. Он встанет так, чтобы со скал трудно было рассмотреть. Там есть такая возможность. Это нужно для дополнительной подстраховки. На корабле не написано, кто плывет на нем, но на пиратский он тоже мало смахивает. Если будут спрашивать, кто такие, назовемся членами команды «Морского ежа». Его береговая охрана потопила всего пару часов назад, патруль даже до порта еще не дошел, так что слухи не успели распространиться. Позже наш капитан, – поклон в сторону стоящего в паре шагов от них мужчины, – расскажет об этом корабле, чтобы не попасться на какой-нибудь ерунде.