Оборотень сдавленно рыкнул что-то не слишком цензурное:
– Неужели нельзя было оставить его на корабле? Корабль-то тоже наррийский.
– Все так, только его, в смысле корабль, и так ради просьбы Льота с патруля сняли, он должен вернуться в строй, а это не предполагает лишних заходов в порты Нарры-шэ. Сами же они там будут только через месяц. Да и сам подумай, моряки-то в чем виноваты? В смысле следить за этим милым юношей не их основная работа и вряд ли они с ней справятся. Парнишке и так не повезло с этим демоновызовом, – Шаи усмехнулся, – нет, это же надо было такое придумать!
Протекторы еще раз прокрутили в голове авантюру с вызовом «существа из другого мира» и засмеялись. С некоторых пор это их невероятно забавляло. Кто бы ни был их противник – человек, судьба или случайность, но у него явно наличествовало чувство юмора.
– Кстати, я подозреваю, что несмотря на все эти очень важные причины, – прошептал на ухо Майрэлу Фелл, – основной причиной неожиданной доброты Льота в данном случае стало особое расположение этого молодого человека к Шерши и ужас нашего милейшего духовника по этому поводу.
Перевертыш посмотрел на яростную обреченность в глазах напарника, которую тот неумело пытался скрыть, на его веер, раздраженно вертящийся в руках, на обиженно поджатые губы, лишь изредка открывающиеся ради ответа пылкому и преданному почитателю, и, вновь повернувшись к Шаи, произнес:
– А знаешь, не так уж и плох этот парень.
– И он нравится маленьким девочкам, – понимающе ухмыльнулся адъютант. Их компания как раз остановилась, чтобы узнать дорогу. Льот вежливо выспрашивал ее у какой-то женщины, Никки же в это время общался с ее ребенком – прелестной и явно озорной девчушкой лет двенадцати. Через пару минут именно у него были исчерпывающие сведения по вопросу о местонахождении трех ближайших конюшен, а также предложение пожениться через пару лет, когда барышня станет «взрослой-превзрослой».
Барс покачал головой.
– Зачем нам расположение маленьких девочек? Это же извращение.
– Майрэл, как тебе не стыдно? Маленькие девочки многое могут знать и замечать, что может нам пригодиться в выполнении желания Нарры. А не для того, для чего ты подумал!
– Ничего я не подумал, – фыркнул оборотень. – Я же тоже нарриец.
Богиня строго карала насильников. Истинный нарриец и не мог быть таковым.
– А чему ты улыбаешься? – спохватился перевертыш, вновь взглянув на Шаи.
Фелл кивнул на начальника.
Вид Льота с полным правом можно было назвать умиротворенным.
– Чувствую, это недоразумение у нас задержится, – пробурчал Майрэл.
Шаи не ответил, но мысленно согласился и добавил, что одной из причин этого является реакция самого оборотня. А нечего было доводить его не мстительного (Нарра упаси, как можно!), но отлично все помнящего начальника.
Глава 20
Про Лирину и Эндрю вспомнил именно Микош, и только на второй вечер. Парочку извлекли из трюма и начали расспрашивать. Дело это оказалось не простым.
– Мы из Нарры-шэ.
– Нет, из Карнавы-шэ.
– Почему из Карнавы-шэ?
– Мы же в прошлый раз были из Нарры-шэ, значит, сейчас из Карнавы-шэ.
– О! точно! Значит, мы из Карнавы-шэ.
– Путешествуем.
– Ага, сокровища ищем.
– Искали.
– Да, а теперь не ищем.
– Вернее, теперь ищем другие. Метафорические!
– Нет-нет, ну что ты говоришь! Аллегорические!
– Да? А по-моему, абстрактные.
– О! наверное, их. Или все же трансцендентальные?
– Возможно-возможно. Хотя я бы сказал проще – философичные!
– Иносказательно говоря!
– Фигурально.
– Умозрительно!
– В общем, ценностей духовных, – видя, как закипают его соратники, попытался как-то сдвинуть дело с мертвой точки Ранреу.
– Ну можно и так сказать, – переглянувшись, согласились парень и девушка. Вид у них был не самый довольный. Но недолго, скоро они вновь засияли улыбками.
– А вообще мы рады, что мы, оказывается, с вами плывем!
– Никогда еще не плавали с протекторами!
– А у вас, наверное, какое-то очень важное божественное поручение!
– О, точно! У вас же прямая связь с богами, да?
– А с кем?
– С Наррой, наверное?
– Она же любит мужчин.
– Нет-нет, она и девушек любит. А вот у Карнавы в протекторах, наверное, только мужчины.
– А может, наоборот – мужчине же приятно на девушек смотреть.
– Ах, и правда!
– Что, и тебе?
– Ну я же на тебя смотрю постоянно!
– Ах милый!
– Дай я тебя поцелую!
– И я тебя!
После поцелуя – звонкого и короткого – они продолжили, вновь не дав протекторам шанса вмешаться.
– Только что же вы тут делаете? Так далеко от Нарры-шэ?
– Карнавы-шэ.
– Да, Карнавы-шэ. Ой, это же секрет!
– Тайна!
– О! как это восхитительно! Мы вас не будем спрашивать! Вам же, наверное, так хочется рассказать!
– А нужно молчать!
– Бедные!!! – Парочка мгновенно преисполнилась сочувствия, засиявшего в огромных глазах обоих. Протекторы даже почувствовали себя виноватыми.
– Но вы не бойтесь, мы не спросим.
– Даже словом не намекнем!
– Мы умеем хранить тайны.
– Мы даже никому не рассказали тайну лун!
– Лун? – Поворот разговора заставил даже Олестера стряхнуть оцепенение, вызванное этим бесконечным словесным потоком.
– О да! Наших лун! Двух лун!
– Идемте на них посмотрим! – Девушка разве что не запрыгала на месте от восторга.
Желание дамы – закон. К тому же при такой качке подобная эмоциональность становилась опасной. Протекторы послушно подошли к борту вслед за своими необычными попутчиками.
– Смотрите, какие красивые! – В голосе Лирины прорезались мечтательные нежные нотки. И сразу все раздражение спало. Эти двое были такие светлые. Радостные, веселые, немного бестолковые и совершенно ни на кого не похожие, но самое главное – именно светлые.
Даже недовольные пираты стали меньше хмуриться.
Тем более и правда было красиво. Море в эту ночь, а за всеми этими разговорами вечер уже перетек в нее, казалось удивительно таинственным. Волны вздымались вокруг корабля, будто не желающий спать и от того бесконечно ворочающийся с боку на бок ребенок. По сравнению с этой бескрайней водной поверхностью небо казалось удивительно умиротворенным. Только-только показалась из-за горизонта вторая луна в своей отчаянной попытке догнать подругу – большую и почти белую в черноте летнего неба. С другой же стороны к ней двигалась тяжелая, видная даже в этой темноте туча. Она была плотная, большая и серьезная, с несколькими полупрозрачными щупальцами, которые протягивала к сияющей ночной красавице.
– А ведь именно так все и начиналось. – Эндрю подошел к Лирине и обнял ее за плечи.
– Что начиналось? – Строгий логичный ум Альзорела не справлялся с искривлениями мысли новых знакомцев.
– Та история, – радостно отозвалась девушка.
– Про луны.
– Чудесная история.
– Кто бы мог подумать, а? – Эндрю даже повернулся, чтобы увидеть подтверждение в глазах протекторов.
– Действительно, – с тем же мечтательно-задумчивым видом кивнул Ранреу. – Луны… нет, это и правда невероятно!
– Конечно! – еще больше обрадовалась Лирина. – А я всегда думала, почему две!
– А оказывается! – поддержал ее паренек. – Я даже подумать не мог!
– А как вы узнали? – с тем же серьезным видом поинтересовался старший протектор.
– О, это была забавная история. Мы тогда плыли на вот таком же корабле…
– Ну не совсем таком, а…
– Пассажирском.
– Да-да, назовем это так. Но ребята там были такие же – понимающие и приятные!
Пираты, из тех, кто вынужден был не спать или по иным причинам этого не делал, переглянулись. Такая оценка явно оказалась для них в новинку.
– Там было много пассажиров. Мы тогда очень весело провели время.
Время они и правда провели продуктивно: после их путешествия на том корабле, к слову, весьма известном, роскошном и недешевом, не осталось ни одной богатой дамы или господина, которые сохранили бы свои драгоценности. Эндрю и Лирина тогда соревновались, кто больше украдет за одну ночь. Последней утащенной вещью стала лодка, на которой они дрейфовали потом еще с месяц, пока их не подобрал какой-то рыбацкий баркас. Их деревушке потом и досталось все награбленное добро. Эндрю и Лирина решили, что так они спасут ни в чем не повинную рыбу.
– На том корабле путешествовал такой приятный мужчина, – улыбаясь этим воспоминаниям, продолжила рассказ воровка. – Он такие интересные истории рассказывал. Иногда. Больше молчал.
– И слушал. Но иногда и рассказывал.
– Говорил, что ему очень нравится наблюдать за людьми.
– Приятный, да?
– Угу, очень. И необычный.
– Кажется, мы ему очень понравились.
– О! это было бы чудесно!
– Вот он-то и рассказал!
– Я тогда спросила, почему у нас две луны, а не три или четыре.
– Он тогда засмеялся и сказал, что бывает, что и одна луна, или вообще нет. То есть вообще.