Выведя их из своей системы, я поднялась, пошла умылась и решила, что закончила горевать по боссу. Я была рада и польщена, что он удочерил меня, и мне было приятно сознавать, что при моем создании была использована часть его — но все равно он был босс. Я подумала, что он разрешил бы мне один очистительный приступ горя, но если бы я это продолжала, он был бы мной недоволен.
Мои измотанные подруги все еще были в отключке, поэтому я закрыла дверь в их комнату, с радостью заметив, что это звуконепроницаемая дверь, села у терминала, засунула в щель свою карточку и вызвала «Фонг, Томосава и так далее», выяснив сначала код в справочной, а потом набрав прямой код, потому что так дешевле.
Я узнала женщину, которая ответила мне. Пониженная гравитация определенно лучше, чем лифчик; если бы я жила в Луна-Сити, я бы тоже носила только монокини. Ну, может быть, еще ходули. И изумруд в пупке. — Простите, — сказала я. — Каким-то образом я набрала код «Серес энд Саут Африка», хотя собиралась звонить в «Фонг, Томосава, Ротшильд, Фонг и Финнеган». Мое подсознание играет со мной шутки. Извините, что побеспокоила вас и спасибо за помощь, которую вы оказали мне несколько месяцев назад.
— Дудки! — ответила она. — Вы не перепутали номер. Я Глория Томосава, старший партнер в «Фонг, Томосава и т.д.», потому что дедушка Фонг удалился от дел. Но это не мешает мне быть вице-президентом «Серес энд саут Африка эксептенсиз»; мы также являемся юридическим отделом банка. А еще я chief trust officer, и это значит, что вам придется быть моим клиентом. Мы все очень огорчены известием о смерти доктора Болдуина, и я надеюсь, что вы не слишком сильно переживаете… мисс Болдуин.
— Эй, подождите! Давайте с начала!
— Простите. Обычно, когда люди звонят на Луну, из-за стоимости они хотят все выяснить как можно быстрее. Вы хотите, чтобы я повторила все сказанное, отдельными фразами?
— Нет. Я думаю, я все усвоила. Доктор Болдуин оставил мне записку, в которой сказано, что я или мой представитель должны присутствовать при оглашении завещания. Я приехать не могу. Когда оно будет оглашено, и не могли бы вы посоветовать мне, как найти в Луна-Сити кого-нибудь, кто согласится представлять меня?
— Оглашение состоится как только мы получим из Калифорнийской Конфедерации официальное уведомление о смерти, а это может произойти в любой момент, так как наш представитель в Сан-Хосе уже уплатил взятку. Кто-нибудь, кто мог бы представлять вас… может быть, я подойду? Видимо, мне надо упомянуть о том, что дедушка Фонг много лет был адвокатом вашего отца в Луна-Сити… и я унаследовала его, а теперь, когда ваш отец умер, я унаследовала вас. Если только вы не решите иначе.
— А вы сможете?.. Мисс — миссис Томосава — вы «мисс» или «миссис»?
— Смогу и буду, и я миссис. Уж лучше так; у меня сын вашего возраста.
— Быть того не может!
(Эта победительница конкурса красоты вдвое старше меня?)
— Вполне может быть. Здесь, в Луна-Сити, мы все старомодные, не то что в Калифорнии. Мы женимся и заводим детей, и всегда именно в этом порядке. Я бы не посмела быть «мисс» и иметь сына вашего возраста; меня бы никто не взял на работу.
— Я имела в виду мысль о том, что у вас сын моего возраста. У вас не может быть ребенка даже пятилетнего возраста. Четырехлетнего.
Она усмехнулась. — Вы так милы. Почему бы вам не приехать сюда и не выйти замуж за моего сына? Он всегда хотел жениться на богатой наследнице.
— А я богатая наследница?
Она посерьезнела. — Гм. Я не могу вскрыть завещание вашего отца, пока он не будет официально мертв, чего в Луна-Сити еще не произошло. Но это скоро произойдет, и нет смысла заставлять вас звонить еще раз. Я составляла это завещание. Я проверяла, какие в него внесены изменения, когда вернулась. Потом я запечатала его и положила в свой сейф. Поэтому я знаю, что в нем. То, что я сейчас расскажу вам, вы не знаете до конца этого дня. Вы богатая наследница, но охотники за приданым не будут гоняться за вами. Вы не получаете ни грамма наличными. Вместо этого банку — то есть мне — даны указания финансировать ваше переселение с Земли. Если вы выберете Луну, мы оплатим проезд. Если вы выберете агрессивную планету, мы дадим вам кинжал и будем молиться за вас. Если вы выберете планету из дорогих, например, Кауи или Хальцион, фонд оплатит вам стоимость поездки, ваш начальный взнос и предоставит вам стартовый капитал. Если вы так и не уедете с Земли, после вашей смерти сумма, предназначенная для помощи вам, будет потрачена на другие цели. Но оплата ваших расходов на переселение — прежде всего. Исключение: если вы переезжаете на Олимпию, вы расплачиваетесь сами. Из фонда вы не получаете ничего.
— Доктор Болдуин говорил что-то об этом. А чем плоха эта Олимпия? Я не помню колонизованного мира с таким названием.
— Не помните? Да, я думаю, вы слишком молоды. Это планета, куда отправились эти самозваные супермены. Хотя смысла предупреждать вас против нее нет; корабли корпорации туда не летают. Дорогая, вы накручиваете неплохой счет за разговор.
— Думаю, да. Но если мне придется звонить второй раз, это обойдется дороже. Мне только не нравится платить за паузы из-за запаздывания сигнала. Не могли бы вы на некоторое время пересесть в другое кресло и стать «Серес энд Саут Африка»? Или лучше не надо; мне понадобится совет юриста.
— Я сижу в двух креслах сразу, так что вперед. Спрашивайте о чем угодно; сегодня это вам ничего не будет стоить. Это я так себя рекламирую.
— Нет, я буду платить за то, что получаю.
— Вы похожи на своего покойного отца. Я думаю, это он придумал танстаафл
.
— Знаете, он не совсем мой отец, и я никогда не думала о нем как об отце.
— Я знаю, что к чему, дорогая; я составляла некоторые документы для вас. Он считал вас своей дочерью. Он безмерно гордился вами. Мне было очень интересно, когда вы впервые позвонили мне — когда мне нужно было молчать о том, что я знаю, но имея возможность посмотреть на вас. Что вы хотели узнать?
Я рассказала ей о нашем с Уэйнрайт споре касательно кредитных карточек. — Конечно, в «Мастер чардж Калифорния» мне установили такой предельный кредит, который мне никогда не понадобится и который я не смогу оплатить. Но разве это ее касается? Я не использовала даже свой первоначальный взнос и собираюсь добавить к нему мое выходное пособие. Двести девяносто семь и три десятых грамма чистого золота.
— Рода Уэйнрайт никогда не стоила и ломаного гроша как юрист; когда умер мистер Эспозито, вашему отцу следовало сменить юрисконсульта. Конечно, кредит, который выдан вам «Мастер чардж», ее никак не касается, и она не может управлять нашим банком. Мисс Болдуин…
— Зовите меня Фрайдэй.
— Фрайдэй, ваш покойный отец был директором нашего банка и крупным акционером. Хотя вы не получаете ничего из его состояния непосредственно, вам пришлось бы задолжать огромную сумму, долгое время не выплачивать этот долг и отказываться отвечать на вопросы о нем, чтобы ваш счет был заморожен. Так что забудьте об этом. Но теперь, поскольку «Паджаро Сэндс» закрывается, я должна знать ваш новый адрес.
— Гм, прямо сейчас ваш адрес — это единственный, который у меня есть.
— Понимаю. Ну что же, сообщите мне, как только он у вас появится. Есть еще кое-кто, у кого та же проблема, проблема, которую Рода Уэйнрайт без всякой необходимости еще больше усложнила. Есть еще люди, чьи представители должны присутствовать при оглашении завещания. Она должна была уведомить их, не сделала этого, а теперь они уехали из «Паджаро Сэндс». Вы не знаете, где я могу найти Анну Йохансен? Или Сильвию Хэвенайл?
— Я знаю женщину по имени Анна, которая была в «Сэндс». Она работала с секретными документами. Второе имя мне незнакомо.
— Это должна быть та самая Анна; в моем списке она значится как «клерк по секретным документам». Хэвенайл — квалифицированная медсестра.
— О! Они обе находятся сейчас за дверью, на которую я смотрю. Спят. Все ночь были на ногах. Из-за смерти доктора Болдуина.
— Мне сегодня везет. Пожалуйста, скажите им — когда они проснутся — что их представители должны присутствовать при оглашении завещания. Но не будите их; я могу все уладить потом. Мы здесь не так мелочны.
— А не могли бы вы представлять их?
— Если вы этого хотите, да. Но пусть они позвонят мне. Мне понадобится и их новый почтовый адрес. Где вы сейчас?
Я сказала ей, мы попрощались и разъединились. Потом я замерла и позволила своей голове впитать информацию. Но Глория Томосава облегчила мне работу. Я подозреваю, что на свете есть два типа юристов: те, кто тратит свои силы на то, чтобы облегчить жизнь других людей — и паразиты.
Негромкий звонок и красная лампочка заставили меня снова подойти к терминалу. Это был Бартон Макнай. Я сказала ему подниматься к нам, но делать это тихо, как мышка. Я поцеловала его, не задумываясь, потом вспомнила, что он не был другом по поцелую. Или был? Я не знала, участвовал ли он в моем спасении от «Майора» — надо будет спросить.
— Никаких проблем, — сказал он мне. — «Бэнк оф Америка» принял его для оплаты, но выдал мне авансом несколько сотен бруинов на расходы. Они сказали мне, что чек по золотому счету может быть оплачен через Луна-Сити примерно в двадцать четыре часа. Это, и плюс высокая финансовая репутация нашего работодателя помогли мне выбраться из затруднительного положения. Поэтому тебе не нужно разрешать мне спать здесь сегодня.