Горяинов слегка смутился. К таким вопросам он явно не был готов.
— Э-э-э… ну мы, конечно, проводим работу и в этом отношении. Но результат пока неочевиден…
— Так! — берет бразды правления в свои руки губернатор, видя, что разговор пошёл куда-то не в ту сторону. — С бандитами будем разбираться позже. Кстати, а сколько их осталось в живых?
— Около трехсот человек.
— Так мало? — он явно ошарашен. — И что же они делают?
— Уголь добывают. Лагерь для этого они сами построить распорядились. Вот теперь сами там и живут.
— И кто распорядился это сделать?
— Это моё приказание.
— Надо вернуть их в город!
— Зачем?
— В интересах следствия!
А ещё тебе нужны верные, обязанные своим спасением из лагеря, люди. Которые будут выполнять любые распоряжения.
— И кто будет работать на разрезе?
— Но ведь кто-то работал там и раньше?
Соображает дядя. Убрать из города большую часть рабочих и тем самым ослабить оборону? Обойдетесь.
— Я подумаю над этим. Сразу сделать это не выйдет, надо организовать замену бандитам, сформировать бригады… Мне будет нужен господин Ванаев, он пользуется большим авторитетом среди шахтеров.
— Но он же обычный бригадир?
Успели, значит, Трофима допросить?
— А больше тут никого нет.
— С нами прибыл директор разреза!
Ну, всё, падлы, предусмотрели! Со своей колокольни, разумеется.
— Да? Ну я не рекомендовал бы ему выступать перед рабочими. Могут не так понять… В трудный момент он оказался неведомо где.
— Но мы же были обязаны сохранить руководящие кадры!
Так. Всё ясно теперь. Вот они — организаторы этого бардака. Как там Сценарист говорил? "Триумфальное возвращение прежней элиты?" Вот она, передо мною сидит. Возможно, что и не вся. Но уж большая её часть, наверняка, тут.
— Вы их сохранили, не спорю. Но вот свой авторитет перед населением они утратили безвозвратно, увы… Так что, без господина Ванаева разговора с шахтерами не будет.
Мои собеседники переглядываются.
— М-м-м… но… где гарантии, что он сумеет их убедить?
Что ж вы с ним сделали, что так теперь его опасаетесь?
— Ничем помочь не могу. Кроме него, никто шахтеров не уговорит. Да и оружия у них на руках достаточно, меня могут и не послушать.
— Но у вас ведь есть части, подчинённые лично вам?
Ах, как досадно, что они есть! Или, по крайней мере, предполагается, что они существуют. То-то ты так со мною вежливо и говоришь…
— Да, я располагаю такими подразделениями. Но они выполняют конкретное задание, и я не буду их отвлекать на исполнение не свойственных им функций. Да ведь у вас свои силы имеются. Тот же СОБР. Пускай и займётся своим прямым делом — порядок поддерживает.
Начальник СОБРа еле заметно поморщился. Ага, ясно теперь, каким ты уважением среди своих подчинённых пользуешься. Да и обломилась ваша затея меня с местными поссорить, что тоже радости вам не прибавило. А судя по кислой морде генерала, затея эта как раз ему и принадлежала.
— Ну… — губернатор в замешательстве. — Пожалуй, что мы могли бы отпустить господина Ванаева… под вашу ответственность, господин майор!
— Без проблем.
— Да и, кроме того, необходимо принять меры для сдачи оружия населением! Мы понимаем, тогда были экстраординарные обстоятельства, это было вызвано необходимостью… Но сейчас-то всё в норме! В городе установлена законная власть (ты, дядя, не поторопился?) и потребности в этом больше нет. Господин генерал, — обращается Поливанов к начальнику УВД, — надо это организовать! Немедленно!
— Будет исполнено! — важно наклоняет голову тот. — Я немедленно этим займусь. Господин майор, ваши люди окажут мне необходимую помощь?
— Я приму меры к тому, чтобы собрать всех, имеющих оружие, в одном месте.
— Вот и хорошо!
Так, похоже, что разговор закончен. Мне, во всяком случае, тут делать больше нечего. Встаю с места.
— Я могу быть свободным?
— Да-да! — тоже приподнимается из кресла губернатор. — Господина Ванаева к вам проводят, а мы все ждём вас в гости… вместе с капитаном Волковым, разумеется!
"В наручниках и под конвоем…"
Прихватив оружие, спускаюсь вниз.
Попов сидит на прежнем месте. Увидев меня, он встаёт навстречу.
— Пообщались?
— Угу. Покурим?
Мы выходим на крыльцо и капитан протягивает мне пачку сигарет.
— Да не курю я. Ты уж сам подыми, внутри ведь не дадут?
Он кивает и вытаскивает из пачки сигарету. Щелкает зажигалкой.
— Ну и как твои впечатления, майор?
— Зоопарк… Ты сколько уже лет пашешь?
— Пятнадцатый год. А что?
— До сих пор капитан?
— У начальства на это своё мнение есть. И с мнением отряда оно не совпадает.
— Ну, оттого и я по сей день майором хожу. Только вот моего начальства тут нет. И, откровенно тебе скажу, что я этим ничуть не огорчён.
— А кто ж тут есть?
— Никого, кроме нас самих. Ты в курсе, что твоих бойцов хотят использовать для разоружения населения?
Попов кивает.
— Знаю.
— И?
Он сплёвывает под ноги.
— Чего ты меня тут за нос водишь?! Остопиз. ла мне уже вся эта свистопляска, это ты хотел знать?!
— Здесь, за домами, танковый полк. И несколько тысяч автоматчиков. Как понимаешь, на все убеждения и приказы вашего начальства я положил с присвистом. И выполнять их не собираюсь. Более того, в том, что тут творилось, есть и их заслуга. И весьма немаленькая. Могу открыть вам выход и выпустить колонну из города. Мы не хотим воевать, хватит уже. Нас и так не очень много осталось. Сейчас ко мне выведут нашего товарища, и я уйду. Вернусь через час. Так что у тебя есть время подумать.
Скрипит входная дверь и на крыльцо выходит Ванаев. Он весь какой-то осунувшийся. Увидев меня, вскидывается и быстро сбегает по ступенькам.
— Николаич!
— Утра тебе, не скажу, чтобы доброго. Пошли?
— Потопали!
Он поворачивается к капитану.
— Бывай, мужик. За доброту — спасибо!
— И тебе, дядя, не хворать, — кивает Попов. — Глядишь, свидимся ещё?
Он протягивает Трофиму руку и тот её пожимает. Киваю капитану и спускаюсь вниз.
— Как ты? — спрашиваю у Ванаева.
— Херово… — он мотает головой, словно прогоняя обрывки сна. — Чёрт, я и не думал даже, что ещё раз вот так…
— В смысле?
— Ну, ещё лет десять назад, у нас тут "эксперимент" проводили. По увеличению скорости разработки угольного пласта. При этом с высокой башни на технику безопасности наклали. Вот и ухнуло зараз кубиков тридцать. Придавило троих, один впоследствии помер. Так меня тогда месяц вот эдак мотали, шили дело. Хотя вины моей в том не было ни на грамм! Я ж ещё раньше докладную писал! В том смысле, что авантюра это всё! Гробами закончить можем, а не рекордами. Но там как раз "верхние люди" присутствовали, а они, по должности своей, непогрешимы. Стало быть, виноват кто-то внизу. Директор разреза — тоже номенклатура, трогать нельзя. Вот на меня всех собак и вешали.
— Удалось?
— Хрена! Раскопали-таки ребята копию той докладной. Аж в Москве! Вот и накрылось дело медным тазом! Так тогда всё на тормозах и спустили. Виновного не нашли, "эксперимент" прекратили, а передо мною даже и не извинился никто. Вроде, как и не было ничего.
— Ну а сейчас-то что тебе шили?
— Организацию незаконного вооруженного формирования! Во как! На старости лет — и в террористы попал!
— А капитана ты за что благодарил?
— Да мне, при задержании, сгоряча чуть в совло не насовали. Не хотел я оружие отдавать. Капитан тогда влез, да не дал мне ребра намять. Сигаретой угостил, даже извинился. Неплохой он мужик, хоть и служит мерзюкам.
— Так уж и все они там мерзюки?
— Не все, так многие! Ты уж поверь, я в жизни всякого навидался. Вот и не стерпел! Только одних нахлебников скинули, так нате — новые халявщики нарисовались!
— Ну, это уж, скорее, старые…
— А мне однохренственно! И тех не надобно и этих!
— Ну ладно, не кипятись. Мы тут тоже не лаптем щи хлебали, пока ты там парился…
— Ну, что там, Павел Анатольевич?
Стоявший у окна генерал обернулся к губернатору.
— Идут по площади. Шахтер этот руками машет, горячится. Майор ведёт себя спокойно. Больше слушает. Жаль, разговора не слышно, в бинокль-то многого не разглядеть.
— Майор… Чёрт его знает, откуда он тут? Задание у него, ишь! И поважнее него, бывало, люди вели себя, как положено. А он нос задрал! Сопляк! Как думаешь, врёт он или нет?
— Не знаю… Фсбэшников нет никого, как сквозь землю провалились! Тогда, в здании ихнем, если агентуре верить, всего пять человек и было. А куда остальные исчезли? То, что они всегда свою игру вели — это и к бабке не ходи! А вот насколько серьёзную?
— Игроки… — губернатор сплюнул. — Я тут уже десять лет! И никто меня сожрать не мог! И эти… "совет"… молоко ещё на губах не обсохло, а туда же! Во власть захотели! Ты ещё это право заслужи!