Первым посторонний объект заметил Беленков.
– Двести тридцать первый, к нам НЛО в гости, – сообщил он на рабочей частоте.
– Где?.. Вот чёрт, действительно.
Индикатор на лобовом стекле АСП-17МЛ подтверждал слова Беленкова: в радиусе действия бортовой радиолокационной системы появился кто-то третий. И этот третий приближался с очень большой скоростью.
«Истребитель», – быстро прикинул Громов.
Сирена оповещения молчала. Следовательно, система опознавания СРЗО-2М посчитала объект «своим».
– Ладога, – запросил майор. – На связи двести тридцать первый. У нас гость. По характеристикам – истребитель. Курс – сто девяносто. Кто у вас там болтается?
После небольшой заминки штурман наведения переспросил:
– Не понимаю, двести тридцать первый. Что значит «гость»?
– К нам приближается летательный аппарат, опознанный системой как свой, – принялся терпеливо растолковывать Громов. – Но мы никого не ждём…
– В вашей зоне нет посторонних самолётов, – сказал штурман. – Только вы, двести тридцать первый, и ваш ведомый – двести тридцать четвёртый.
– Как нет? У вас локатор в порядке?
– Не морочьте мне голову, двести тридцать первый, – в голосе штурмана послышалось раздражение; прибалтийский акцент заметно усилился. – С локатором у нас всё в порядке.
– Действительно НЛО, – подытожил голос Беленкова. – Никогда их раньше не видел – интересно…
– Ничего интересного, – высказал своё мнение Громов.
Он напряжённо следил за приборами. Неопознанный объект изменил курс. Теперь он двигался строго на юг, обходя зону, где кружили два истребителя.
– Ладога, вы до сих пор ничего не видите?
– Ничего, двести тридцать первый. Кроме вас, у границы никого нет.
«Если на клетке с тигром написано „Заяц“, не верь глазам своим», – к месту или не к месту вспомнился Громову общеизвестный афоризм.
НЛО снова изменил курс.
– В переднюю полусферу заходит, – сообщил Беленков. – И высоту, вроде, уравнивает.
– Вижу, – отозвался майор.
– Что будем делать, двести тридцать первый?
– Не знаю, двести тридцать четвёртый. «Земля» его не видит. Мистика какая-то.
– Ну это по вашей части, двести тридцать первый.
– Что за намёки, двести тридцать четвёртый?
– Прошу прощения, товарищ майор.
Пустопорожняя болтовня между двумя пилотами могла бы продолжаться ещё долго, но тут Громова окликнул штурман наведения:
– Двести тридцать первый, сообщите Ладоге ваши координаты. Двести тридцать первый, где вы? Сообщите ваши координаты.
– Чем дальше, тем страньше, – перефразировал майор слова Алисы Лидделл.
– Теперь и я с экранов пропал.
Ситуация нравилась ему всё меньше и меньше.
– Ладога, говорит двести тридцать первый. Я нахожусь в приграничной зоне. Координаты… – продиктовать координаты Громов не успел, потому что как раз в этот момент понял, что его не слышат.
– Двести тридцать первый, – продолжал бубнить штурман, – двести тридцать первый, где вы? Сообщите Ладоге ваши координаты.
Майор ещё раз окинул приборную панель придирчивым взглядом. Нет, никаких неисправностей вроде бы нет.
– Двести тридцать четвёртый, – обратился он к Беленкову, – попробуй ты, что ли, поговорить с землёй. У меня с дальней связью неполадки, а система молчит.
– Двести тридцать первый, вас понял, – откликнулся лейтенант.
И тут началось. Взвыла сирена оповещения. От НЛО, шедшего навстречу истребителям на расстоянии чуть более сорока километров, вдруг отделилась хорошо различимая на экране радиолокатора точка. Ракета! Это же ракета, чёрт вас побери!
Громов положил «МиГ» на правое крыло, уходя в сторону. О ведомом в этот момент он не думал, полагая, что тот будет делать то же самое. Громов не учёл, что Беленков молод, что он недавно в части и является лётчиком второго класса, то есть не сдал ещё все положенные зачёты. Громов забыл, что молодой лейтенант ни разу не участвовал в самделешном бою. Откуда ему? Ни в Афганистан, ни в Чечню он не попал. Итог: Громов не подумал, не учёл, забыл да и просто растерялся, и его ошибка стоила Беленкову жизни.
Управляемые ракеты «воздух – воздух», предназначенные для борьбы с авиацией противника, бывают двух типов: с осколочно-фугасной или стержневой боевой частью. Разница невелика, тем более что принцип действия одинаков. Осколочно-фугасная БЧ представляет собой металлическую оболочку, внутри которой находится бризантное взрывчатое вещество. При взрыве оболочка дробится на осколки. Для получения осколков нужного размера и формы на оболочку наносят насечку, и металл рвётся там, где «тонко». Стержневая БЧ применяется на более современных и скоростных ракетах; вместо оболочки с насечкой там используются спаянные друг с другом стержни. При подрыве боевой части стержни образуют кольцо, поражающее цель. Именно второго – стержневого – типа была боевая часть у ракеты, выпущенной неопознанным летающим объектом по перехватчикам Громова и Беленкова.
Сброшенная авиационной катапультной установкой, ракета на скорости полторы тысячи метров в секунду понеслась в сторону цели. Быстро выгорал маршевый двигатель. Головка самонаведения, получая команды от бортового компьютера неопознанного истребителя, надёжно держала цель. Рули поворачивались, подчиняясь командам системы гидравлических приводов, не давая ракете сбиться с курса. За двадцать секунд ракета – этот металлический, но от того не менее смертоносный хищник – преодолела расстояние, отделявшее её от указанной пилотом НЛО цели, и взорвалась в двадцати метрах от «МиГа» лейтенанта Беленкова. Стержни разлетелись, и кольцо из стали встретило перехватчик.
На такой скорости и птица опасна, а тут тысяча игл, пронзивших фюзеляж самолёта в тысяче мест. «МиГ» сразу перестал слушаться руля, лопатки компрессора силовой установки обломились, центробежная сила разбросала их по корпусу, и двигатель запылал, что ещё усугубило общую картину катастрофы.
– Старший, я горю! – успел крикнуть Беленков.
Правое крыло истребителя Беленкова отвалилось, и «МиГ» камнем рухнул вниз. Это был даже не штопор, это было просто падение.
– Прыгай, Серёжа! – заорал Громов, и микрофоны передали приказ в эфир. – Жми на катапульту!
Но лейтенант Беленков уже ничего не слышал. Пламя охватило кабину, и Беленков умер раньше, чем успел дёрнуть за держки системы катапультирования.
Искалеченный «МиГ» за несколько секунд достиг земли и врезался в склон сопки. Полярная ночь озарилась яркой вспышкой.
– Двести тридцать первый, двести тридцать первый, – монотонно повторял штурман наведения, – где вы находитесь? Двести тридцать первый, где вы находитесь?..
– Вы что там, охуели?! – неистовствовал Громов. – Нас атакуют! Ведомый сбит! Нас атакуют!
– Двести тридцать первый, где вы находитесь? Ответьте, двести тридцать первый…
Разбираться с этой проблемой не было времени. Сбив Беленкова, неопознанный противник уходил на юг. Громов отлично видел его на ИЛС.
Майор заскрежетал зубами. Решение пришло быстро. НЛО не должен уйти.
Громов сделал вираж и лёг на курс преследования. Врубил форсаж. Неопознанный истребитель шёл на скорости 1800 километров в час, Громов рванул на максимальной – 2500. Удаление составляло восемьдесят километров. Следовательно, на то, чтобы войти в зону пуска двух ракет средней дальности Р-24Р, подвешенных на «МиГе», Громову понадобится чуть больше четырёх минут. Нет, нужно подойти ещё ближе – на предельной дальности пуска и при таких скоростях противник может легко уйти от ракеты, а второй возможности поджарить ему хвост не будет.
Четыре минуты пролетели незаметно. Громов был собран, напряжён и уже не обращал внимания на призывы штурмана наведения. Глянул только на индикатор топлива. «Окурок» пока не горит, и славно.
Пилот НЛО наверняка заметил преследователя, но манёвра никакого не предпринял, даже сбросил скорость до 500. Это означало только одно: он слишком уверен в своей безопасности и безнаказанности и демонстрирует преследователю своё презрение, подставляя хвост.
«Ты ещё не знаешь, с кем столкнулся, – думал Громов ожесточённо. – А столкнулся ты с „Витязем“, а драться с „Витязем“ я никому не порекомендую».
И тут, в тот самый момент, когда удаление между Громовым и НЛО составило тридцать километров, и зажёгся сигнал «Захват головок», преследуемый противник выкинул неожиданный финт: светящаяся точка на индикаторе радиолокационного комплекса застыла, медленно поползла назад и оказалась в задней полусфере истребителя Громова. Громов обалдел. А потом спохватился. Это же «Сухой»! Никаких сомнений. Только истребитель класса «Су» с такой непринуждённостью может сделать «Кобру Пугачёва», пропустив преследователя под собой и мгновенно переменив роли в сумасшедшей чехарде воздушной дуэли.
Мысли Громова неслись галопом. Но отличная выучка давала себя знать. За какие-то секунды майор вспомнил всё, что когда-нибудь знал об истребителе «Су-27».
…Экипаж – один человек…
…Масса, длина, максимальная нагрузка, боевая нагрузка…
…Силовая установка – два двухконтурных турбореактивных двигателя АЛ-31Ф…
…Максимальная скорость на высоте – 2550 километров в час, на предельно малой – 1450 километров в час…
…Максимальная дальность полёта без дозаправки – 4100 километров …
…Дальность обнаружения воздушных целей – 400 километров. Количество одновременно сопровождаемых целей – 15 штук. Количество одновременно атакуемых целей – 6 штук…