— Да, — высокомерно заявила Настя, — пожалуй.
Номерка не надо.
Шинкарь тем временем перестал хмуриться и сложил руки под подбородком. Настя шла к нему с гордо поднятой головой. При этом она была удивительно похожа на Чиполлино: фига растрепалась, и ее голова напоминала проросшую луковицу.
— Привет, — сказала она. — Я — Настя. А как мне к вам обращаться?
— Вы опоздали, — вместо ответа заметил тот. — Кроме того, от вас отвратительно пахнет.
— Извините, по дороге я подралась на помойке.
— Может быть, вам стоит зайти в дамскую комнату?
— А вы не убежите? Ну, в отместку за то, что я позже пришла? О вашей пунктуальности ходят легенды.
Это замечание Шинкарю очень понравилось. Он самодовольно ухмыльнулся и сделал королевский жест рукой:
— Так и быть, я подожду.
Настя выскочила к машине за своей сумочкой и быстро привела себя в порядок. Когда она вернулась на место, перед ней тут же появились кофе и блюдо с пирожными.
— Вы должны любить сладкое, — заметил Шинкарь, обежав ее глазами. — Меня зовут Семен. Мечтаете попасть на телевидение?
— О нет! — воскликнула Настя. — На телевидении прошло мое детство, так что можете сразу оставить эти мысли. Я не хочу сниматься. Вообще я ничего от вас не хочу Только поговорить. Может быть, я вам даже очень помогу. Именно я — вам.
— Вот как? — спросил Шинкарь, закуривая. Он сидел в эффектной позе, поигрывая зажигалкой, и смотрел на нее сквозь полуприкрытые веки. Настя подумала, что ему, пожалуй, все-таки не больше тридцати.
— Скажите, — она наклонилась к нему через стол, — вы хорошо себе представляете, куда собираетесь ехать завтра к семи часам вечера?
Шинкарь глотнул дыма и закашлялся. Настя терпеливо выждала, пока он утрет салфеткой глаза, потом настойчиво переспросила:
— Ну, так как?
— Что вы об этом знаете?
— Знаю место встречи, — сказала Настя и назвала улицу, дом и квартиру. Шинкарь позеленел.
— Ладно, не паникуйте, — осадила она его. — Вы должны завтра встретиться по этому адресу с девицей легкого поведения, не так ли? Так вот. Девицу вам собирается поставить фирма, которая связана со всякими темными делами. Убийствами и самоубийствами в том числе. Я случайно — подчеркиваю: случайно — оказалась там в тот момент, когда вам организовывали девочку. И знаете что? Выдала себя за нее. Не стану утомлять вас подробностями, но вот что: это со мной вы должны завтра встретиться на той квартире. И знаете, что мне велели сделать?
Шинкарь положил сигарету на край пепельницы и изо всех сил стиснул руки. Кожа у него на лице обвисла, а в глаза просочился страх. Настя решила, что нет, ему, пожалуй, все-таки пятьдесят. Она взяла чашку и с удовольствием отхлебнула кофе. На верхней губе осталась пенка с корицей.
— У вас усы, — дрогнувшим голосом сообщил Шинкарь. Помолчал немного и спросил:
— Так что вам велели сделать?
Настя плотоядно облизнулась.
— В течение получаса я должна довести вас до кондиции, а потом…
— Потом?.. — эхом откликнулся Шинкарь.
— Потом все и произойдет.
— Что — все? — помертвевшим голосом спросил тот.
— Так я у вас хотела узнать. Они сказали: «Ты только до кондиции его доведи, а все остальное мы возьмем на себя».
— О господи! — пробормотал он и начал усиленно тереть лоб обеими руками, словно его голова была волшебной лампой и он тщился вызвать оттуда джинна.
— У вас ревнивая жена? — спросила между тем Настя, принимаясь за корзиночку с кремом.
— Да ну, — отмахнулся Шинкарь, — она ко всему привыкла. Скорее всего, это недруги.
— А как вообще вы договорились об этой встрече?
С кем?
— Боже мой, это друзья решили сделать мне подарок на день рождения. Продиктовали адрес, дали ключи. Сказали, что там исполнятся все мои эротические фантазии.
Он с укоризной взглянул на Настю, которая, пусть и невольно, но все же разрушила эти прекрасные обещания.
— Так я и подумала, — с удовлетворением констатировала та. — Если бы пришла настоящая Наташа, вам бы не поздоровилось. Как раз во время самой бурной фантазии в квартиру ворвались бы ваши неведомые доброжелатели с криками: «Ага! Попался!» А может быть, там над кроватью установлена видеокамера, и через полчаса вы бы об этом узнали. И пленочку бы увидели. Может быть, кто-то хочет заграбастать ваше шоу?
А, Семен?
— Может быть, — задумчиво произнес Шинкарь. — В любом случае я вам обязан. Думаю, я уже камнем летел вниз, а вы не дали мне разбиться. Я ваш должник, девушка.
— Меня зовут Настя.
— А меня Семен, — машинально ответил Шинкарь, вперив невидящий взгляд в стол.
— Послушайте, Семен, у меня свои счеты с фирмой, которая собиралась организовать для вас именины сердца. Давайте, расскажите-ка мне, что это за друзья, которые подарили вам подобное приключение.
Шинкарь отрицательно покачал головой:
— Извините, но со своими друзьями я разберусь сам.
Возмущенная Настя напустилась на него, но он остался тверд, как разящий кулак.
— Ну, ладно, — отступила она. — Тогда вы должны позволить мне инсценировать ваше появление в этой квартирке. Заодно сами понаблюдаете за событиями.
Откуда-нибудь со стороны.
— Что вы имеете в виду?
— Вы дадите мне ключ. Это раз. И два — мы с вами обменяемся машинами.
Шинкарь тотчас вспенился, словно теплый квас. Не обращая никакого внимания на его реакцию, Настя продолжала:
— Вы на моей «Тойоте», — квас тут же успокоился, — едете на место и паркуетесь где-нибудь неподалеку. А на вашей…
— «Хонде», — подсказал тот.
— На вашей «Хонде» к дому подъезжает совсем другой мужчина. Прикрывая лицо, он входит в подъезд, после чего в назначенный срок туда же вхожу я. Когда пройдет полчаса, мы все увидим, что будет. Я со своим другом увижу, и вы увидите. Может быть, узнаете кого-нибудь из знакомых.
Шинкарь колебался.
— Вы ведь сказали, что теперь мой должник! — укоризненно воскликнула Настя, приканчивая эклер. — Не думаете же вы, что расплатились за мою помощь пирожными!
Она облизала пальцы и только после этого протерла их салфеткой.
— Ладно, — неохотно согласился Шинкарь. — Давайте договариваться конкретно. Как все будет происходить и когда мы встретимся?
Глава 8
Теперь дело оставалось за малым — найти мужчину, который согласится сыграть роль Шинкаря. Если бы не гипс, Настя, конечно, принялась бы уговаривать Люсиного мужа. Кроме него, уговаривать было решительно некого. "Надо же, — укорила она себя. — Дожить до тридцати лет и не заиметь друга, к которому можно обратиться за помощью в щекотливом деле!
Кроме того, мне ведь нужен не просто мужчина, а смелый мужчина. Такой, который не спасует и не бросит в беде, если что".
Уже подъезжая к дому, она подумала: «Ну ладно! Если судьба мне разоблачить эту шайку из „КЛС“, кто-нибудь да найдется». В этот миг она повернула за угол дома и увидела Купцова. Тот бродил возле ее подъезда, засунув руки в карманы брюк, и рассеянно гонял камушек. Никаких следов недавней драки на его лице заметно не было.
Когда Настя вышла из машины, он оставил свое занятие и быстро пошел ей навстречу.
— Вижу, ты мне рада, — констатировал он, верно оценив выражение Настиного лица.
— Рада, рада! — поддакнула та. — Извини, что в прошлый раз я оставила тебя лежать на асфальте.
— Забудем, — мрачно буркнул Купцов.
— А сейчас мне как воздух нужна поддержка!
— Моя?
— Чья-нибудь. Но обязательно мужская.
— Любопытно.
— Есть одно дело, с которым я не смогу справиться в одиночку. Ты завтра вечером свободен?
— Да, а что от меня потребуется?
— Раздеться и полежать со мной в кровати.
Купцов некоторое время молчал, потом выпятил грудь и поинтересовался:
— А зачем ждать до завтра? Я — здесь, ты — здесь, постель в двух шагах. Пойдем разденемся и полежим.
— Ах, боже мой, ты ничего не понял! Когда я говорю — полежать, это значит именно полежать.
— И не проявлять никаких признаков мужественности?
— Никаких.
— Тогда пусть с тобой подружка полежит, — обиделся Купцов.
— Подружка не годится! — отчаялась Настя. — Хотя ты, кажется, тоже не подойдешь.
— Почему это? — невольно заинтересовался Купцов.
— Рост у тебя не тот, и разворот плеч другой, и вообще…
— В кровати все мужчины одного роста! — заявил отвергнутый Купцов.
— Понимаешь, по дороге к постели за нами наверняка будут следить.
— Ого! Вот это мне нравится. Какая-нибудь криминальная история?
— Похоже на то.
— И я точно не сгожусь на роль любовника?
Настя еще раз оглядела его с ног до головы и вздохнула:
— Точно.
— А не связано ли это дело с моей квартирой? — с подозрением спросил он.
— Еще как связано! До сих пор не могу понять, почему ты так пассивно отнесся к рассказу об Иване, к моей сережке на твоем балконе, наконец!
— Да что я могу поделать? Не в милицию же тащиться с твоей сережкой и с твоим рассказом. Меня засмеют. Кстати, если я не гожусь на то, чтобы лежать в постели, могу я хотя бы пригласить тебя на ужин?