– Так.
– Да, не повезло вам…
– Не иронизируйте. У вас есть шанс еще раз проверить свое везение. – Тимошкин полез в карман и достал оттуда какую-то бумагу. – Вам нужно завтра в десять ноль-ноль явиться по указанному адресу в кабинет номер двести восемнадцать. Иметь при себе паспорт… – Он осклабился. – И сидор с харчами и сменным бельем. Ладно, шучу. Насчет сидора. А в остальном все верно.
– Моя подпись в получении повестки нужна?
– Нет. Родина вам все еще верит… хе-хе…
– Действительно, эта новость могла испортить аппетит… На кой я им нужен?
– Спросите у них. А вообще, это обычная практика. Вашу семью – и вас в частности – и так особо не кантовали. Будь на вашем месте какой-нибудь небогатый бедолага, он уже стоптал бы пару башмаков, мыкаясь по кабинетам следователей.
– Спасибо, утешили.
– Пожалуйста.
– И что вы так не любите богатых людей?
– А за что их любить?
– Ну как за что – они помогают стране выбраться из той ямы, куда ее затащили политики, трудятся день и ночь…
– В кабаках и казино, – подхватил Тимошкин. – А что касается ямы, так они сначала помогли политикам всех нас туда спихнуть, а теперь нарезают вокруг нее круги, изображая, что ищут вожжи, дабы вытащить глупый народ на свет ясный. На самом деле им на нас наплевать. Извините! – спохватился капитан. – Опять забыл, с кем говорю…
– Так ведь ваши речи – чистая правда.
– Самокритика?..
– Ни в коей мере. Констатация факта. Вот такие мы нехорошие. – Паленый криво улыбнулся.
– Только не нужно заниматься самобичеванием. На это не хватит и суток. А времени у меня в обрез.
– Насчет самобичевания вы ошибаетесь. В мои годы пора уже знать, что собой представляет homo sapiens. Вот вы, например.
– А что я? Со мной все просто. Я отношу себя к разряду примитивных.
– Не прибедняйтесь. Впрочем, это ваше личное дело. Я о другом. Сейчас вы изображаете из себя борца с несправедливостью. Но появись у вас шанс разбогатеть, – например, стать олигархом – и куда денутся ваши благородные порывы. Уж поверьте мне.
– Верю… – Тимошкин сокрушенно вздохнул. – Я такая же жадная и беспринципная сволочь, как и все остальные. (Ладно, пусть не все, но многие). Только нахожусь я в самом низу пирамиды. Уж не знаю, хорошо это или плохо.
– Не переживайте. У вас еще есть шанс подняться к сияющим вершинам…
– И стать законченным негодяем, – подхватил капитан. – Нет уж, увольте. Хочу остаться в своем болоте… хе-хе…
– Тогда прошу в гостиную, чтобы там закончить наш разговор.
Паленый встал.
– Да, нужно торопиться… – Тимошкин с озабоченным видом посмотрел на свои наручные часы.
В гостиной капитан первым делом закурил. Его примеру последовал и Паленый.
– Ну, что там у нас? – нетерпеливо спросил Паленый.
Он почему-то ждал, что Тимошкин достанет из кармана очередную дискету. На которой будут записаны все ответы на интересующие его вопросы.
Но Паленый ошибся. Капитан принес информацию в устном виде.
– С кого из ваших корешей… хе-хе… начнем? – спросил Тимошкин.
– Думаю, что с тех, кто чист и пушист.
– Тогда это, по идее, Елизавета Бражник-Меликян. Дама, конечно, уникальная, дела за ней числятся серьезные, но только с точки зрения налоговой инспекции. Поэтому насчет чистоты и пушистости у нее большие проблемы. Однако, она никоим образом, настолько мне удалось раскопать, не связана с теми, кто катит на вас бочку.
– А катят?
– Ну. Да еще какую.
– Продолжайте.
– Кто главный закоперщик в этой компании, пока сказать не могу. Может быть, Щуров, а возможно, кто-то другой. Но я так думаю, что он заведует, так сказать, силовой составляющей группы. В этом деле Щуров как рыба в воде.
– Откуда вам это известно?
– Ну, мне пока почти ничего неизвестно. Так, догадки, некоторые факты… Однако опыт – великое дело. И он подсказывает мне, что Щуров среди ваших противников не на последних ролях. Мы раскрыли инкогнито еще одного бандита – из тех, кого вы отправили вперед ногами. Им оказался некий Сарычев. Одиозная личность. В свое время он начинал вместо со Щуровым, но затем его посадили на пять лет за разбой с отягчающими обстоятельствами. Дали ему по минимуму, понятно по какой причине – Щуров смазал кое-кому лапу. А после отсидки где только Сарычева не носили: и в Чечне, и в Абхазии, и в Приднестровье… Естественно, на противной стороне.
– Короче говоря, Сарычев – "дикий гусь".
– Верно. Наемник. Но вот какая нечистая сила принесла его в наш город – это вопрос.
– Приехал навестить старого друга.
– Как бы не так. Они расстались не очень хорошо. Нет, не побили горшки, но все же…
– Вы говорили, что Щуров помог Сарычеву избежать большого срока…
– Это факт. Однако, насколько мне известно, Щуров обещал Сарычеву, что вообще вытащит его на свободу. Но почему-то не сделал этого.
– И по какой причине?
– Трудно сказать. Я как-то не интересовался подробностями тогда, а сейчас… В общем, иных уж нет, а те далече. Скорее всего, Щуров боялся, что Сарычев сковырнет его с теплого бригадирского местечка. Сарыч (это его кличка) не праздновал никого, был патологически жесток и неуправляем.
– Если это так, то приезд Сарычева в город вызывает, по меньшей мере, даже не один вопрос, а целый ворох, – с неожиданно прорвавшейся в голосе тревогой сказал Паленый.
– Возможно и так.
– Но тогда получается, что он приехал по мою душу. С какой стати?
– Вот и я об этом. Всю эту банду очень встревожило ваше появление в городе. Это уже факт. Почему? На этот вопрос ответить вы не можете, потому как ничего не помните.
– Не могу. Не помню.
– Знаете, я покопался в вашем розыскном деле…
– Что, даже такое есть? – удивился Паленый.
Тимошкин ухмыльнулся.
– Естественно, – ответил он. – Ваша жена здорово взяла за глотку весь горотдел милиции. Никого не искали с такой тщательностью, как вас.
– Ну и что в конечном итоге?
– В конечном итоге вы сами объявились. Но соль в другом: за день до исчезновения – этот момент отметили почти все ваши знакомые и сослуживцы – вы были как с креста сняты. Видимо, что-то вас сильно тревожило. А парнишка с заправки – той, что за городом, – так вообще был на вас сильно обижен.
– Почему?
– Он что-то там завозился, и вы на него наорали, притом совсем не в парламентских выражениях. Потому он вас и запомнил очень даже хорошо.
– Наорал?..
– Что, не похоже на вас? Все объяснялось просто – вы куда-то сильно спешили. На двадцатом километре автотрассы вас остановили сотрудники нашего доблестного ГИБДД. Понятное дело, при помощи радара.
– Неужели был составлен протокол? – удивился Паленый.
– Александр Игнатьевич, вы плохо подумали об автоинспекторах. С вашими деньгами – и какой-то протокол. Конечно, нет.
– Но как тогда?..
– Как они раскололись? Случайно. В их команду затесался новенький, сержант, вот он по простоте душевной и поведал оперу, что видел вас на шоссе, и что ваша машина шла с большим превышением скорости.
– Он что, и про взятку рассказал?
– Ну, парень-то не совсем дурак… В этом вопросе он держался стойко – как оловянный солдатик.
– А как тогда сержант объяснил, почему я остался безнаказанным?
– Никак. Правда, и ушлый опер не стал акцентировать на этом внимание. У него были другие задачи. Поборами на дорогах должна заниматься служба собственной безопасности.
– Куда же я ехал?
– Это, конечно, вопрос. Но только не в командировку.
– Почему вы так думаете?
– Вы не взяли с собой никаких документов, в том числе и командировочного удостоверения.
– А зачем директору фирмы командировочное удостоверение? По-моему, это необязательно.
– Таков порядок, вы просто забыли. Ведь нужно как-то списывать командировочные расходы. Правда, вы ехали на личном транспорте и, возможно, всего на один день. Но и тут есть закавыка. Вы не предупредили, что уезжаете, свою секретаршу.
– Разве я всегда ее предупреждал?
– В том-то и дело, что всегда. Она пользовалась у вас большим доверием.
– Похоже, я намеревался что-то проверить… возможно, какую-то важную информацию…
– Скорее всего. И это место находилось где-то вблизи города. По крайней мере, не на большом расстоянии. Из всего вышесказанного выходит, что вы намеревались возвратиться к вечеру. Что касается самой информации, то она была очень важна (и опасна, как теперь стало ясно). Притом настолько, что вы не обмолвились о ней даже своим самым близкими и доверенным людям – жене и секретарше.
– Тогда почему я оказался за тридевять земель от города?
– Не знаю. Наверное, вас захватили и увезли. Зачем? Можно строить разные догадки, но мы не будем заниматься этим бесполезным делом. Нам бы для начала узнать, откуда ноги растут во всей этой истории.
– То есть, выяснить, кто нанял киллеров.
– Это в первую голову. То, что ваши враги сильно обеспокоились, вполне понятно. Вы для них фантом, шок, выходец из того света, карающий меч. Ведь нанятые ими убийцы отрапортовали (и даже деньги за это получили), что отправили вас в мир иной. Вы отсутствовали в городе длительное время и все думали, что опасаться больше нечего. И тут вы появляетесь, как снег на голову. Ведь они еще не знали, что у вас амнезия. Вот все и зашевелились, как гадючье гнездо весной.