Креол неопределённо дёрнул плечами. Теорию составления заклинаний они с Шамшуддином уже изучили, но практика... Создание новых заклинаний — это едва ли не самая сложная часть Искусства. Ученику подобное не под силу, да и подмастерью тоже. Сумей составить новое заклинание — и Гильдия вручит тебе звание мастера.
— Потом подумаем,— махнул рукой Креол.— Пошли посмотрим, что там с погодой.
— Может быть, ты один сходишь, брат? — предложил Шамшуддин.— А потом мне обо всём расскажешь.
Креол раздражённо посмотрел на рабыню, массирующую побратиму плечи. Молодой кушит жмурится, как священная кошка, греющаяся на солнце.
— Кингу с тобой, лежи дальше,— сплюнул Креол. Невозмутимый раб тут же опустился на четвереньки, вытирая хозяйский плевок.
А снаружи и в самом деле неспокойно. Даже во внутреннем дворе, окружённом крепостными стенами, дует ветер, полный пыли и мелкого песка. А уж когда Креол прошёл через галерею и оказался на открытом пространстве...
— Задница Нергала!..— воскликнул ученик мага, прикрываясь руками.
Всё небо затянуто жёлтой дымкой. Горизонт почернел, с юго-запада дует непереносимо горячий ветер. Бесчисленные песчинки секут кожу, словно ядовитые насекомые.
Но это ещё только начало песчаной бури. Видимость ухудшается с каждой минутой. Горизонта уже не видно, не видно и неба — уже в двух шагах всё исчезает в клубящейся мути. Невозможно говорить, трудно даже дышать — песок заполняет всё, устремляется в любую щель. Ветер свищет так, что не слышно собственных слов.
Закутавшись в простыню, Креол поднялся на крепостную стену. Дворцовый управляющий и начальник стражи, сопровождающие его, не переставали оправдываться, объяснять, что погода ещё вот только что была отличной. Ничто не предвещало песчаной бури, да ещё такой сильной.
— На... ве... вну!..— донеслось до Креола сквозь рев бури.
Надо вернуться внутрь, сообразил он. Рабы правы. За дворцовыми стенами песчаная буря не страшна. Надо просто переждать.
Скинув одежду, Креол почти час провёл в купальне. Отряхивая из волос песок и нежась в прохладной воде, он не переставал думать, откуда вдруг взялась эта буря. Здесь, рядом с Уром, да ещё в это время года...
Шлёпая босыми ногами, в купальню вошёл Шамшуд-дин. Он тоже выглянул наружу — но ему хватило нескольких секунд, чтобы вернуться обратно. Даже во внутреннем дворе стало трудно находиться, а уж что творится за крепостными стенами...
— Кажется, Адад рассердился на нас, брат,— произнёс Шамшуддин, погружаясь в бассейн.
— За что? — мрачно покосился на него Креол.— Что мы ему такого сделали?
— Кто может знать мысли богов? Быть может, мы, сами того не заметив, проявили к нему непочтительность...
— Если бы боги карали каждого, кто хоть раз проявил к ним непочтительность, весь мир давно был бы пустыней.
— Твоя правда, брат. Но мы всё-таки маги, с нас больше спрос.
— А, да прекрати ты это! — поморщился Креол.— Когда, в чём мы были непочтительны к Ададу?! Чем мы могли его так рассердить?!
— Кто знает...
— Ни при чём здесь Адад. И вообще, боги тут ни при чём. Это либо насмешка слепой стихии, либо... либо...
Креол замолчал. Его губы сомкнулись в ниточку, на лице отразился гнев.
— Шамшуддин...— медленно заговорил он.— Ты помнишь, как зовут учителя того заносчивого ублюдка?
— Какого за... а, того, с которым мы повздорили в питейном доме?
— Ну да. Мешен'Руж-ах... дурацкое всё-таки имя. Помнишь, как зовут его учителя?
— Дильмар, если мне не лжёт моя память.
— Так и есть, Дильмар. Дильмар...
— И что с того, брат?
— Магистр Дильмар — лучший погодный маг в Империи,— угрюмо произнёс Креол.— Дождь, ветер, град... никто лучше его не управляет стихиями. Это именно он трижды заставлял снег выпасть над Вавилоном, дабы порадовать его жителей необычным явлением. Дедушка рассказывал, что Дильмар даже владеет Дланью Адада!
— Дланью?! Но он же не архимаг!
— Только одной. Но это уже многое значит.
— Ты прав, брат... И ты полагаешь, что Мешен'Руж-ах...
— Почему бы и нет? Он ученик лучшего погодного мага в Империи. А буря пришла именно с той стороны, где находится его дворец.
— Даже не знаю...
— У тебя есть объяснение лучше?
— Нет. Пусть будет по-твоему, брат. Но что же нам тогда делать?
— Я вырву этому гнусному шакалу глаза! — прорычал Креол, скрючивая пальцы так, словно душил что-то невидимое.— Я оторву его достоинство и скормлю овцам! Я вскрою ему череп и вставлю туда зажжённую свечу, чтобы воск капал на его мозг!
— Это всё замечательно, но что нам делать сейчас? Мы заперты здесь и не сможем выйти наружу, пока не прекратится буря.
— Подождём. Уверен, она скоро прекратится. Шамшуддин пожал плечами, погружаясь в бассейн по
самый подбородок. Креол подозвал раба и приказал немедленно доложить, как только буря начнёт стихать.
Но она не стихала. Прошло несколько часов, наступил вечер, а затем и ночь, но ветер даже не думал ослабевать.
Не стих он и к утру. А после того как одного раба, привязанного длинной веревкой, отправили на вылазку, выяснилось, что буря заканчивается уже через сотню шагов. Шахшанор оказался словно внутри отплясывающего на одном месте самума. Безжалостный суховей, поднявший в воздух гору песка, целые сутки кружил у крепостных стен, даже не думая лететь дальше или ослабевать.
— Мы в осаде,— мрачно произнёс Креол, постукивая пальцами по столу.— Этот мерзкий скарабей запер нас, как крыс в норе.
— Раб сказал, что буря простирается не так уж далеко,— произнёс Шамшуддин.— Закутаемся поплотнее, свяжемся веревкой, чтобы не потеряться,— и выйдем на чистый воздух.
— А дальше?
— Ну...
— Был бы здесь отец, он развеял бы эту бурю щелчком пальцев. А потом залил бы Мешен'Руж-аху в глотку расплавленный свинец.
— Но твоего отца здесь нет, брат.
— Сам знаю. А раз его нет, мы должны справиться с этим сами.
— Как, брат? Мы едва закончили третий год обучения... Нам не по силам столь сложные дела...
— Мне — и не по силам?! Я Креол, сын Креола, внук Алкеалола, правнук Ур-Намена, праправнук Кируру, прапраправнук Синликенна! Шумер не знает другого такого рода! Пятеро моих предков по мужской линии были архимагами!
— А шестой?
— Шестой был горшечником. И это не имеет значения!
— Как скажешь, брат, как скажешь. Но должен напомнить, что даже шестьдесят великих предков ещё не делают великим тебя самого.
Креол задумчиво откусил кусок лепёшки. Шамшуддин прав, конечно. Халай Джи Беш успел обучить их двоих лишь начаткам Искусства. Теоретические знания, умение пользоваться простейшими инструментами и проводить несложные ритуалы да парочка самых элементарных заклинаний — вот и всё, чем Креол сейчас богат. Он может стянуть свежий порез, сдвинуть с места щепку, сотворить каплю воды и зажечь пламя — больше пока ничего. Огненный Меч — самое крупное из его достижений, да и тот держится считаные секунды.
А у Шамшуддина есть только телекинез. Правда, на очень хорошем уровне для его возраста. Но против песчаной бури это не поможет.
— Пошли,— решительно поднялся из-за стола Креол.
— Куда? — вежливо поинтересовался Шамшуддин.
— Спросим совета.
— У кого?
— У тех, кто знает больше нас.
— У старых рабов?
— Ты что, спятил? По-твоему, я опущусь так низко, что буду спрашивать совета рабов?
— Это опозорит тебя до конца жизни, брат,— кивнул Шамшуддин.
Креол смерил его подозрительным взглядом. Иногда ему казалось, что Шамшуддин над ним насмехается. Но поскольку тот всегда оставался подчёркнуто серьёзен, повода возмутиться у Креола не возникало.
Выйдя из пиршественной залы, Креол направился к лестнице. За тридцать восемь последних дней они с Шамшуддином поднимались по ней не меньше сотни раз. Но сегодня Креол впервые не стал подниматься. Впервые он пошёл вниз, а не вверх.
— Брат, ты что? — забеспокоился Шамшуддин.— Ты же говорил, что в подвал ходить нельзя.
— Говорил,— угрюмо кивнул Креол.
— Тогда почему же ты туда идёшь?
— Потому что я уже не ребёнок. Если дедушка опять решит наказать меня, как в прошлый раз... ну и Кингу с ним. Ты со мной?
— Я с тобой, брат...— вздохнул Шамшуддин.— Но мне это не нравится...
В основной части подвала ничего особенного не обнаружилось. Всё то же самое, что и везде: холодный погреб, хранящий мясо, рыбу, свежие овощи, молоко и масло. Кухонные рабы захаживают сюда часто, хотя надолго и не задерживаются — вокруг царит колдовской мороз. Креол-старший хорошо потрудился над подвалом Шахшанора.
Пройдя меж рядов окороков и солёной рыбы, Креол распахнул маленькую медную дверь, густо исписанную запечатывающими заклинаниями. За ней открылся тёмный коридор с до невозможности затхлым воздухом. Откуда-то издалека слышался тонкий звук — не то вой, не то пение.
— Смотри под ноги,— распорядился Креол, поднимая повыше светильник.