— Это нам подходит, — быстро сказала я.
— Ты думаешь? — В его голосе звучало сомнение. Мои же силы были на исходе. И голос еле слышим:
— Я устала.
— Ты права: нам надо спать. Утро вечера мудренее. В любом случае ты правильно сделала, что все мне рассказала. Я выключу свет?
— Да, конечно.
Он щелкнул выключателем ночника, свет погас. В комнате стало темно. Я лежала не шевелясь. После такого разве уснешь! Но ему завтра на работу. Надо думать не о себе, а о человеке, на которого свалила свои проблемы. Словно подслушав мои мысли, Андрей потянулся и поцеловал меня в щеку:
— Как, ты сказала, твоя фамилия? Зайкина? Зая, значит. А тебе идет!
— Перестань.
— Спи, Зая. Я все сделаю. Спи…
Зая. Вот как он стал меня звать, когда узнал мою девичью фамилию. Зая! Честно слово, мне было приятно.
…Мы постепенно подходим к сути. Тот февральский день лично я не забуду никогда. Ключевой момент в моей жизни. С утра Андрей ушел на работу, а я маялась. Ярко светило солнце, а у меня все валилось из рук. Я думала о сыне. Так хотелось его увидеть, сил нет! Как он без меня? Живет теперь с Лианой, а уж ее я знаю! Она себя-то любит раз в год по обещанию, что уж говорить о племяннике! Какая же ты дрянь, Галя Зайкина! У тебя просто нет сердца!
Мучилась я до обеда, а потом решилась. Андрей сказал, что во второй половине дня у него срочные дела. Я связывала это с собой и пыталась разузнать подробности, но он коротко сказал:
— Не лезь.
И Галя Зайкина отступила. Он забежал пообедать, поцеловал меня в щеку, сказал: «Зая, пока!» и исчез по своим делам, а я отправилась по своим. Оделась попроще и поехала в центр, к своему дому. Я решила дождаться Женьку и все ему рассказать. Мне просто необходимо было его увидеть! Мое сердце билось в груди, как пойманная птица. Я была с новой прической и в очках, похожих на глаза стрекозы. На меня никто не обращал внимания. Я ехала на метро в сторону центра.
Вот и знакомый дом. Я прекрасно знала расписание его занятий. До трех Женька в школе, потом забежит домой, поест, переоденется и пойдет играть в волейбол. Надеюсь, что в его жизни ничего не изменилось. С Лианой они неплохо ладят, вспомнить совместные вояжи за границу, на курорты. Куда тебя не брали. Он к ней уже притерпелся.
Я сверилась с часами. Занятия в школе уже закончились, Женька сейчас обедает. В половине пятого волейбол. Остается только ждать. Он выйдет из дома, и я его окликну. Пусть я рискую, но надо, чтобы он знал: мама жива.
Был ясный день конца февраля, ярко светило солнце. На детской площадке играли дети, их было много. Мамы сидели на лавочках, стояли возле колясок и болтали. Я даже испугалась, что меня узнают соседи. Но потом подумала: каким образом? Я с другой прической, в очках. Все уверены в том, что я умерла. Просто не стоит здесь долго задерживаться. Окликнуть его и… И тут… Дверь подъезда, от которой я не отрывала глаз, открылась. Из нее вышел Женька, за руку он держал младшую дочку Лианы, Диану. Увидев играющих детей, она запищала:
— Женя, я хочу на горку! — Она мило картавила, а мой сын рассудительно сказал:
— Мы идем за твоей сестрой. Ее надо встретить. Она будет переходить через дорогу.
— Женя, ну разок!
— Мы опоздаем.
— Ну пожалуйста!
— Ладно. Один раз!
Он отпустил ее руку, и Диана рванулась на горку. Женька важно пошел к мамам, стоящим у колясок.
— Добрый день, Ирина Васильевна. Здравствуйте, Маргарита Константиновна.
— Здравствуй, Женя. Как дела?
— Нормально.
— За Златой идешь?
— Да. Она в балетной школе. Надо встретить, там перекресток нерегулируемый. Я за нее боюсь.
— Да, да, — подхватили женщины. — Эти джипы носятся как сумасшедшие!
— Погода хорошая, мы с Дианой прогуляемся. Эй, Динка! Осторожнее! Рейтузы не порви! Там гвоздь, — пояснил он женщинам. — Шляпка выступает. Вчера была дыра, пришлось штопать.
— Надо сказать консьержку, пусть вызовет рабочего, — переглянулись женщины.
— Да чего там! Сам сбегаю за инструментом и забью! Вот Злату встречу…
Я его не узнавала! И это мой сын?! Которого я считала бесчувственным грубияном! Который постоянно огрызался, все делал мне назло, которого я умоляла послать SMS, если задержится на секции волейбола! Знает по именам соседок! Вежлив и тактичен! Собирается забить гвоздь на детской горке!
Господи, за эти полтора месяца он повзрослел на несколько лет! Взрослый мужчина, ростом высок, в отца, над губой пробиваются темные усики. Зазвонил мобильный телефон, Женя ответил на вызов и важно сказал в трубку:
— Нет, старик, сегодня не могу. Ты же знаешь, у меня двое детей. Няня уволилась, да и холодильник пустой. Матери не до них, она уехала до вечера. А скорее, до ночи. Я за них отвечаю. Что делать? Придется с собой брать! Девчонки присмотрят, говоришь? А что они умеют? Полы в классе помыть не заставишь. Нет, сегодня не пойду. Ладно, подумаю.
Он дал отбой и крикнул:
— Динка! Ты сказала разок! Нам пора!
Он вновь взялся за телефон, и я услышала:
— Закончились занятия? Дорогу не переходи, поняла? Жди меня! И вообще: в разговоры ни с кем не вступай, конфет у чужих не бери. Инструкции помнишь? Все. Иду. Динка! Пулей!
Диана, эта балованная вредная девчонка, подскочила, сунула ладошку в его руку, и они пошли по направлению к переходу. Женька, похоже, держал обеих девиц в ежовых рукавицах! А чем, интересно, их мать занята? Женька отошел достаточно далеко, и тут я услышала:
— Парень — золото! — Это говорила одна из женщин, качающая детскую коляску.
— Да, — тут же подхватила другая. — Лиана только с любовью своей носится.
— Денег полно, вот и крутит роман с этим… массажистом.
— Массажист, как же! Типичный жиголо!
— Если б не Женька…
— И как он все успевает? И учиться, и по магазинам, и за девочками присматривает. Эта лентяйка даже няню не может найти! Женя сказал, что хочет отдать Диану в школу с шести лет. Вот забот у него прибавится! О чем только Лиана думает? Деньги есть, домработницу бы наняла!
— Да кто с ней уживется? Была у нее прислуга, да сбежала. К соседке моей нанялась. Говорит, Лиану Евгеньевну ни за какие деньги терпеть не будет. Зато ей с племянником повезло. Я старшему Женьку все время ставлю в пример: как родители умерли — повзрослел, изменился. Прямо не узнать! Раньше и «здрасьте» не услышишь. Нос кверху и побежал! А сейчас: «Добрый день, Маргарита Константиновна»! Учиться стал лучше.
— Да, повзрослел. Глава семьи!
— Вот жених-то, а? Повезет кому-то!
Я стояла, словно оглушенная. Ах, Женька, Женька! Выходит, пока я его баловала, бегала за ним, исполняла все его прихоти, ему это было только во вред? Он хороший парень, ему не хватало самостоятельности. И ответственности. Теперь же Лиана закрутила любовь, а Женька разом повзрослел. В меня пошел. Я всегда жертвовала собой во имя близких мне людей. Я теперь ясно вижу: он не пропадет. И если ему открыться, он сумеет держать язык за зубами. Он — мужчина. Глава семьи. Но сегодня у Женьки две девочки. Магазины, уборка, гвоздь на детской горке. Не стоит ему мешать.
Женька, Женька… По лицу у меня текли слезы, когда я брела к метро. Выходит, я плохая мать? Я неправильно его воспитывала. Или правильно? Он мог бы, почувствовав свободу, сорваться и пуститься во все тяжкие. Но загуляла Лиана. Я вспомнила, как Женька рассказывал о своих поездках на курорты. Она купалась в море, заводила романы, а он нянчился с детьми. Искал, куда их можно пристроить, безошибочно находил в любом отеле беби-ситера. Затем Лиана и брала его с собой. А Женька не возражал. Ему это нравилось! Быть взрослым! Чувствовать ответственность! Как же ты этого не поняла, Галя Зайкина? Обращалась с ним, как с ребенком, вот он и хамил. Женька, Женька! Правы женщины: кому-то повезет. Его жене.
— Женщина, вам плохо?
— Что? Нет. Мне хорошо.
Я вдруг очнулась. В таком виде нельзя домой. В душе буря чувств. А вокруг знакомые места, оглянулась — и сердце защемило. Сколько лет ты здесь прожила? Сколько страдала? Захотелось еще разок увидеть сына и племянниц, и я зашла в кафе. Смотрела в окно, как возвращается Женька, идет по переходу, неся на плечах Диану, рядом семенит Злата. Они скрылись из виду, а я все стояла. Потом направилась к столику и сделала заказ. Сидела, пила кофе и постепенно успокаивалась. Понимала, что такого сына я недостойна. Никогда Женька не простит, что я убила его отца. Никогда. Лучше ему об этом не знать. Ты вовремя остановилась, Галя Зайкина. Очень вовремя. Хорошо, что ты его не окликнула.
А Андрей? Ты его тоже недостойна. Дрянь ты, Галя Зайкина! Нет тебе места в их мире. Надо было держать себя в руках. Надо было страдать. Надо было… Эх, да что толку теперь об этом говорить? Что сделано, то сделано. Так я сидела, маленькими глотками пила кофе и занималась самоедством. Время шло. Зазвонил мобильный телефон. Андрей.
— Ты где?
— В кафе.
— Я закончил дела. Хочешь приеду?
— Не стоит. Это далеко, в центре.
— Что ты там делаешь?