3
Сначала она задала себе вопрос: «Неужели же все так безнадежно плохо?» Выходит, что да. Плохо. Ведь если сложить в единое целое мнение о Людочке Сальниковой-Муратовой всех этих людей на кладбище, то получается нечто совсем ужасное. Отец последнее время был к ней почти равнодушен, муж ненавидел, сотрудники ругали за глаза. Но почему же человек так слеп?! Или слеп только тот, кто безразличен к людям? Значит, зрячие — это добрые? Но где же тогда набраться этой доброты?
Не обучили. Ни родители, ни бизнес-колледж. Но она, Людочка, ведь никогда не испытывала к людям ненависти, просто их не замечала. В дорогих магазинах, где она покупала продукты и вещи, небезразличными были только продавцы, которые за это получали большие деньги. Улыбались, говорили комплименты и всякие приятные слова, были вежливыми и почтительными. Все это положено делать, чтобы богатые люди оставались по-прежнему слепыми и думали только о том, как им везде рады.
Этот заговор молчания преследовал их всю жизнь. Людочка лично придумала неудачное приключение на свою голову. Значит, сама виновата. И, попав в другой мир, поняла, что вернуться назад невозможно. Куда, к кому? А главное — зачем? Надо во что бы то ни стало доказать, что она, Людмила Сальникова, в замужестве Муратова, и сама что-то представляет. Получить все во второй раз, но уже не по рождению, а по заслугам. Пусть все они поймут, как были не правы. Она не эгоистка и не тунеядка. И уж, конечно, не дурочка. Ха-ха! У нее есть диплом об образовании и опыт руководства туристической фирмой. И вообще, она умница и красавица, пре… Хватит! Только не это!
Опыт, полученный Людмилой Сальниковой в жизни, гласил одно: все Золушки рано или поздно становятся принцессами. Надо только взять в руки метлу, махнуть ею пару раз, а дальше остается ждать добрую фею. Следовательно, ей, Люсе, надо только самостоятельно выйти в большой мир и найти себе работу. А дальше уж все пойдет как по маслу: блестящая карьера, большая зарплата, бесчисленные поощрения начальства и, как итог — собственная фирма. Не купленная на папины деньги, а заработанная честным трудом. Прекрасный принц тоже будет весьма кстати. Красивый, богатый, умный, владелец дорогой машины и собственной квартиры. Пусть Тимка не думает, что он — нечто особенное. Вон их сколько ходит по улице, этих мужчин! Половина всего населения планеты.
Мужчины по улицам действительно ходили. И были среди них владельцы дорогих машин и фирм и хороших квартир. Но Люся видела с удивлением, что они ее не замечают. Их взгляды были обращены куда-то внутрь себя, а в толпу людей они смотрели, словно в зеркало. И видели опять-таки только себя, свои бесчисленные достоинства. Людские взгляды с откровенной завистью отражали их успех, то, как они подчеркнуто небрежно садились в дорогие машины, разговаривали по сотовым телефонам, доставали из карманов крупные купюры, расплачиваясь с продавцами и, не глядя, совали туда сдачу. Все, что было там, за зеркалом, этих мужчин совершенно не интересовало. В целом же смотреть на них было противно. Они напоминали золотых рыбок в аквариуме, заботливо лелеемых хозяином до тех пор, пока ему не надоест каждый день кормить их и менять воду.
Люся заглядывала этим мужчинам в лица с удивлением и надеждой: вот она я, вы разве не видите?! Ее всегда называли хорошенькой, и она надеялась, что хоть это правда. Но нет, никому она не нужна. Без папы Сальникова, без денег, без своей туристической фирмы — не нужна. Тощая, загнанная кляча. От отчаяния Люся почти ничего не ела и в итоге похудела еще на несколько килограммов. Теперь и она сама себя не узнавала, глядя по утрам в зеркало. А время до приезда однокурсницы стремительно убегало. Надо было или срочно искать себе жилье и работу, или признаваться той во всем. Но как признаться? Предстать в таком виде перед девушкой, только что вернувшейся из Европы?! Чтобы услышать: «Ах ты, бедненькая!»
Таких слов ей еще никто не говорил. Ни у одного человека пока не было повода жалеть Людочку Сальникову. Еще чего! Это она их всех пожалеет. Потом. Когда добьется всего и сделает блестящую карьеру.
И пришлось всерьез заняться поисками работы. И тут возникла главная проблема: у нее не было никаких документов. Вот тогда бывшая Людочка Сальникова и узнала, что такое человек без бумажки. И что ничего он из себя не представляет, если это нигде документально не зафиксировано.
Паспорт она себе все-таки купила. На вокзале, за последние деньги. С пропиской в деревне Грязищи под Тамбовом. Люся даже представить себе раньше не могла, что такая существует! Фотографию в паспорте переклеили наспех, в какой-то грязной забегаловке, и у Люси появился первый документ. И по странному совпадению он тоже был на имя Людмилы. Хоть и не Сальниковой, и не Муратовой, и другого года рождения. Она враз стала старше на три года, но и чувствовала себя соответственно новому возрасту. Не успев повзрослеть, сразу постарела. Потому что найти работу оказалось большой проблемой. Не то что хорошую — любую. Без диплома, без знакомств, с пропиской в деревне Грязищи.
В первом белоснежном офисе, куда Люся зашла, над ней откровенно посмеялись:
— Что-что вы закончили?
— Бизнес-колледж. Я менеджер по туризму.
— А где это написано?
— Да я объездила всю Европу! Я все модные курорты наперечет знаю! Я была в Америке. И даже в Африке.
— И как там львы? Не кусаются?
— Вы мне не верите?! Я знаю компьютер и всю оргтехнику. Я хорошо говорю по-английски. Хотите?
— Поговорить? По-английски? Девушка, вы удивительная нахалка. Приехали откуда-то из деревни, у вас кроме паспорта нет никаких документов, даже аттестата о среднем образовании. Столицу решили покорить? С такими-то данными? Да у вас на лице написано восемь классов образования и никаких бизнес-колледжей! Если бы вы честно это сказали, мы взяли бы вас уборщицей.
— Кем?!
— Уборщицей. А так… Извините, но нам люди деньги приносят. А врать нехорошо. Людмила, как вас там? Сергеевна? Прописанная в деревне Грязищи Тамбовской области. А что, правда, такая есть?
— Не знаю.
— Ха-ха.
— Ну хотите, я вам правду расскажу?
— Хочу.
— Я умерла. Понарошку. Муж послал меня кататься на лыжах. А там лавина. Я решила над ним пошутить и вернулась в Москву одна. А меня здесь уже решили похоронить. У мужа любовница. И я решила к нему не возвращаться. Но у меня деньги кончились. Возьмите меня на работу. На самом деле мой папа — кандидат в депутаты областной Думы. И я два года руководила туристической фирмой.
— Ха-ха-ха!
— Что смешного?!
Ее собеседник вытирал слезы и от смеха мотал головой, словно кот. Жмурясь и подмурлыкивая:
— Милая, попробуйте романы писать. Вторая история гораздо лучше первой. И насчет папы хорошо.
— Да что же это такое! Ну-ка, пустите меня за компьютер! Я вам сейчас покажу!
— Ну уж нет! — проворно вскочил ее визави. — Не трогать! Вы сейчас дров наломаете, а с меня начальство спросит!
— Ничего я не наломаю! Я умею, слышите вы?!
— Бумажку покажите. А так откуда я знаю, чему там, в деревне Грязищи в школе учат? Может, вы по клавиатуре молотком ударяете, а на системный блок сковородку с яичницей ставите?
— Иди ты… — разгорячилась Люся. Она даже представить себе не могла, что возникнут такие проблемы! У нее, владелицы туристической фирмы! Грозной начальницы, без которой все должно было в миг развалиться!
— Вот. Это уже ближе к истине. Узнаю: деревня Грязищи.
— Дались вам эти Грязищи!
— Совет хотите, Людмила, ха-ха-ха, Сергеевна?
— Еще чего!
— Нравится мне ваш апломб. Другие приходят тихие, как мышки. Интеллигентный разговор, хорошие манеры, глазки в пол. Все-таки на работу устраиваются. А вы себя ведете, как хозяйка жизни. Никакой работы вы, конечно, не получите. А совет… Если с написанием романа не получится, попробуйте на Тверскую.
— Что?!
— Не пойдет? Хотя… — собеседник с сомнением взглянул на ее отросшие на макушке темные волосы. Мерзкое зрелище, Люся это и сама понимала. Но что теперь с ними делать, если денег на парикмахерскую нет? А он еще и уколол: — Вы правы. Возраст у вас уже, пардон, не девичий, и внешность…
— На себя посмотри. Жиртрест.
Она совсем забыла, что давно уже не Людочка Сальникова и что время злых шуток прошло. Что нужно терпение и аккуратность. И еще раз терпение. А иначе остается только вот так громко хлопнуть дверью и пробкой вылететь на улицу. Свежий ветер в лицо. Хорошо! Но есть-то что-то надо.
В другой фирме Люся была гораздо терпеливее. Но собеседование все равно не прошла. Чтобы она там ни умела, все остальные претендентки были хорошо одеты, вышколены, с дипломами, а это решало многое. Надо было чем-то доказать и свое образование, и опыт работы. Она злилась, но вдруг вспомнила себя. В роли работодателя. Вспомнила и неожиданно покраснела. Как она себя вела! Ничуть не корректнее того толстяка, который все время высмеивал деревню Грязищи.
Совершенно неожиданно судьба возвращала ее же промахи. Что сама делала, то и получи. Круг замкнулся. Первый круг в ее жизни. Она даже представить себе не могла, сколько их еще будет, таких кругов!
Потом была еще одна фирма и еще одна. Люся старательно выписывала из газет объявления о работе, а потом звонила по ним и целый день ходила по указанным адресам. А время уходило, и деньги стремительно таяли. Еще месяц — квартиру бывшей однокурсницы придется освободить.
Что же делать?!
…Она брела по улице, разбитая, несчастная, потрясенная одной неожиданной мыслью. Центральный проспект, толпа народа. Мужчины и женщины движутся друг другу навстречу. По одному, парами и небольшими группками. Смеются, жуют, разговаривают, разглядывают друг друга. Многие из них одиноки и мечтают хоть кого-нибудь найти. Ищут, иначе не ходили бы праздно по этому проспекту. Но почему же не находят? А потому, что ищут не тех. Проклятая слепота! Они не видят истинных себя, не видят и других. Настоящих, не тех, которые, увы, не выбирают себе ни внешность, ни место рождения. Какое должно случиться чудо, чтобы все эти мужчины и женщины вдруг заново увидели друг друга и эта праздная толпа распалась бы вмиг на счастливые пары?