– Да я все поняла. Но, заметьте, не осуждаю вас. Так кто вас послал? Кто так запугал, что вы не смогли отказаться и пришли к нам вместо него?
– Меня никто не запугивал, в этом-то все и дело. Я сделал это по просьбе своего друга, очень достойного человека. И ради нашей с ним дружбы я его, конечно, никогда не выдам.
– Не выдадите? Тогда зачем же вы пришли?
– А вы думали, что я пришел, чтобы все вам выложить? Я, может, и трус, но не подлец и не предатель. Человек, ради которого я рискнул прийти к вам, повторяю, мой друг, порядочный и надежный человек. Я и сам удивился, когда он обратился ко мне с такой странной просьбой… Но и отказать не смог. Я видел, что он очень страдает и что во всем городе, видимо, не нашлось никого другого, кому бы он мог поручить это дело.
– Значит, это он – знакомый Ларисы Ивановой? Это же очевидно!
– Я же сказал, что ничего не скажу. А пришел я к вам просто так, чтобы доставить себе удовольствие… Мы можем с вами прогуляться, зайти в кафе, я угощу вас обедом, и там мы можем побеседовать о чем угодно, кроме, конечно, моего друга и его проблемы…
– Значит, это его проблема, спасибо и на этом… Что касается обеда и приятной беседы… Вы, может, забыли, но я работаю. Ведь вы сами заплатили нам деньги для того, чтобы мы искали убийцу Ивановой, и теперь сами же отвлекаете меня от дела…
– Думаю, что сегодня вы немало потрудились, чтобы найти меня. Наверняка были в «Титанике», где и получили мои координаты. Но, честное слово, до сих пор не пойму, как вы догадались, что меня нужно искать в стоматологической клинике?
– Вообще-то, вы просто напомнили мне одного зубного врача, вот и все. Когда-то, еще в нежном возрасте, мне пломбировал зуб один врач… Так вот, я запомнила его потому, что он каким-то волшебным образом уговорил меня позволить ему поработать над моим зубом бормашиной… Думаю, он заколдовал меня.
– Вот как, оказывается, все просто. Возможно, это был мой отец или брат… Мы все работаем с зубами… Такой вот семейный профиль. Ну что, вы соглашаетесь прогуляться со мной, пообедать?
– Ладно, уж если мне не удалось уговорить вас, то позволяю вам уговорить меня. К тому же я действительно проголодалась.
В это время зазвонил телефон. Таня, извинившись, немного отошла от Виталия, поскольку высветился номер телефона Шубина.
– Привет, ты можешь сейчас говорить?
– Не думаю… – ответила Таня, еще дальше отходя от Минкина, понимая, что Шубин звонит, чтобы сообщить ей что-то важное. Он в двух словах пересказал ей беседу с Закутским. – Вот это номер… Значит, какая-то дама решила удостовериться, что убили именно Иванову?
Она говорила очень тихо.
– А как у тебя? Нашла своего «ассирийца»?
– Да, ты был прав, он не ассириец, но работает в «Титанике». Сейчас он поведет меня обедать. Мы в центре города, неподалеку от «Титаника». Но он, конечно, отказывается говорить о друге, который поручил ему пойти к нам… Приятный такой мужчина…
– Ну вот, теперь и ты выйдешь замуж и ляжешь на сохранение, займешь койку Женьки… Затем из Египта вернется беременная от Чайкина Щукина и ляжет на соседнюю койку… Кто же будет работать?
– Крымов.
– Тоже вариант. Да, и еще. Закутский исследовал лицо Ивановой. У нее была когда-то давно сломана челюсть, нос, на коже едва заметные шрамы…
– Неужели пластическая операция?
– Он не уверен, поскольку, по его мнению, сработано было грубо и непрофессионально…
– Тогда, может, автомобильная авария? Надо узнать, попадала ли Иванова в аварию. Что-то не очень понятен мне визит этой дамы… Да еще во всем черном. Тебе не кажется, что и это тоже сработано грубо. Это смахивает на мои предполагаемые прогулки в парике по ночным аллеям «Соснового бора». Все, извини. Я тебе перезвоню. Мне неудобно перед Минкиным… Да, кстати, запиши: Минкин Виталий Григорьевич… И вот тебе все его телефоны…
Она вернулась к Минкину.
– Работаете? – Улыбка у него вышла грустная и немного обиженная. – Дурацкая ситуация, согласен. Представляю себя на вашем месте – не позавидуешь. Ну что, наш обед хотя бы не откладывается из-за вашего звонка?
– Нет.
– И на этом спасибо.
Они пересекли оживленную улицу, скрываясь в тени больших тенистых деревьев, прошли два квартала, прежде чем Минкин предложил Тане спуститься в ресторан.
– Говорили, кафе…
– Да какая разница? Это баварский ресторан, здесь подают очень большие порции… Хотя бы видишь, за что отдаешь деньги. В других ресторанах и кафе в салатах – одни листья салата… А я его терпеть не могу.
Они спустились в прохладный ресторан, заняли маленький столик возле сине-бордового витража, выполненного в готическом стиле. У стульев были высокие спинки, на столах – темно-зеленые скатерти, дорогая посуда. К ним подошла официантка в баварском национальном костюме и протянула им с улыбкой меню.
– Мне жареные колбаски с капустой и пиво, – заказал Минкин, даже не заглядывая в меню. Затем, обратившись к Тане: – Рекомендую то же самое плюс десерт…
– Мне то же самое и десерт. У вас готовят печеные яблоки с орехами и медом?
– Запечем. – Улыбчивая официантка, шурша длинной красной юбкой, понеслась исполнять заказ.
– Знаете что, Виталий, – вдруг сказала Таня, доставая сигарету, но не торопясь прикуривать. – Мне только что позвонил Шубин и сказал, что отпечатки пальцев трупа идентичны отпечаткам пальцев одной особы, уже сто лет находящейся в международном розыске… Ну, как вам информация? Судмедэксперт в своем отчете написал, что Лариса Иванова подвергалась несколько лет тому назад пластической операции… Ваше счастье, что вы еще не успели получить свои жареные баварские колбаски, иначе вы бы поперхнулись… Так что хорошенько подумайте, прежде чем прикрывать своим холеным смуглым телом вашего так называемого друга…
– В международном розыске?
– Ваш друг, случайно, не бандит? Такой порядочный, замечательный во всех отношениях бандит из семейства Робин Гудов? Может, они с этой дамочкой в свое время банк ограбили, поделили денежки, он прикрыл ее, устроил в клинику, где ей изменили внешность. Вы кино смотрите? Там подобных сюжетов – на каждом канале. И где гарантия, что ваш друг является именно тем самым человеком, за кого вы его принимаете? Может, он тоже сделал себе пластическую операцию и теперь выдает себя за вашего друга?
– Таня, у вас богатое воображение, – покачал головой Минкин с видом человека, сильно пожалевшего о том, что он пригрел на груди, то есть пригласил в ресторан, ядовитую змею… – Да стоит мне только назвать его имя, как через любого банкира или просто делового человека, работающего в нашем городе, вы сможете собрать о нем самую исчерпывающую информацию. Но вы же можете испортить его бизнес, если его имя попадет в газеты. Вот чего он боится больше всего.
– Ах, вот как? Ничего себе причина! Да разве обращались бы к нам приличные клиенты, если бы мы дружили с прессой, вы что, Минкин, с ума сошли? Он нам нужен лишь для того, чтобы собрать как можно больше материала об Ивановой!
– Тогда обещаю вам, что переговорю с ним. Только, пожалуйста, не устанавливайте подслушивающих устройств в моей квартире, в моем телефоне… Он должен сам принять решение встретиться с вами. Если вы выйдете на него через меня, нашей дружбе – конец. Он же доверяет мне…
– Тогда скажите ему о пластической операции этой женщины.
– А имя? Ее имя?
– Какое еще имя?
– Имя этой международной преступницы? Может, хоть это приведет его в чувство? Ведь он – состоятельный человек. А вдруг через нее на него хотел кто-то выйти… Он действительно вел себя очень странно, и я не сразу согласился выполнить его просьбу. Но он так просил, так просил… Я подумал, что он любил эту женщину… А теперь, может, он и сам захочет встретиться с вами?
Принесли жареные колбаски с тушеной капустой. Таня и Минкин принялись молча, каждый думая о своем, есть.
– Хочу жить в Баварии и каждый день вот так обедать. По-моему, это и есть настоящее счастье, просто все стесняются сказать об этом вслух, – сказала Таня, отодвигая от себя пустую тарелку.
– Мы можем поехать туда вдвоем, – улыбнулся ей, промокая губы салфеткой, Минкин. Он тоже казался сытым и довольным, как кот.
– Вам когда яблоко подавать? – прошуршала официантка красной баварской юбкой…
Глава 11
Шубин с Крымовым пили кофе в приемной агентства, когда раздался телефонный звонок.
– Алиса Борисовна? Я вас внимательно слушаю, – сказал Шубин. – У вас есть новости?
– Новость. Даже не знаю, как и сказать… Думаю, что я несколько часов тому назад совершила преступление, не позвонив ни вам, ни в милицию…
– Кто-то из ваших отдыхающих спешно покинул «Сосновый бор»?
– Нет. Все на месте. Резвятся как дети. Кушают, развлекаются, играют в волейбол на пляже, никто даже в город не поехал…
– А девятого кто-то выезжал?
– Мне не удалось это установить. У нас ведь не режимное предприятие, а дом отдыха, пансионат… Может, кто и выезжал. Охранники, бывает, тоже отлучаются. Я их в целях экономии использую и в качестве грубой мужской силы – они разгружают машину с продуктами, а то и картошку чистят, когда народу много…