— Пусть. Но это не просто муж, а партнер по бизнесу, личный друг Серебряковой, и лицо, в котором фирма весьма заинтересована.
— И как имя благодетеля?
Марина замялась:
— Все-таки я еще на работе, понимаете?
— Бережете коммерческие тайны? Ладно, я и так уже догадываюсь. А дама эта часто Павлу звонила?
— Только на сотовый. Он сразу запирался в кабинете, когда с ней разговаривал.
— Серьезное дело!
— Только зря вы думаете, что Пашу из-за этого убили. Норка не сумасшедшая, она только пугала. Могла, конечно, чужими руками все сделать, но чтоб самой убить Пашу! Она не такая дура. Себя бережет. Пашу Валера столкнул.
— Вы это видели?
— Нет, не повезло, — с откровенным сожалением сказала Марина. — Мы спали. Так наплясались вчера, что даже на любовь сил не осталось.
— Да что вы? Такие молодые, энергичные девушки…
— Зато мальчики у нас не энергичные. Я своего Кольку едва отволокла вчера в номер. Он так напился, что мне пришлось к Ольге ночевать уйти.
— Так он же с младшим Ивановым заселился,— удивился Алексей. — Вам, Мариночка, и места у них в комнате не было.
— Вот как раз младший Иванов там, куда я отнесла Николая, не наблюдался. Не знаю, может, он под утро объявился? Я сама, как пришла в номер к Ольге, так и упала без сил. Ничего не слышала. Прямо, как труп! Ой! — Марина вдруг вспомнила про Пашу и осеклась.
— А где же все-таки был этой ночью Александр Иванов? — глубокомысленно спросил Алексей.
— Спросите что-нибудь полегче. В эту ночь, похоже, никто не ночевал там, куда заселился. Все так перемешались!
— Ну спасибо, обрадовали! Значит, лишь бы вещи куда-нибудь кинуть, а дальше начинается миграция? Я теперь в положении старушки с клубком перепутанных ниток: не знаю, за какой конец тянуть. Этот спал не там, где должен был спать, та комната, которая должна была быть пустой, оказывается самой популярной, женщины отправляются не к своим мужчинам. Куда тогда? Короче, черт знает что! Ваши соседки тоже с кем-то поменялись местами?
— Кто? Эльза с Елизаветой? Смеетесь! Лизу даже танцевать никто не приглашает, а Эльза так умирала по Паше, что над ней давно уже и смеяться перестали! Надоело.
— Да что вы?! Любвеобильный мужчина был этот коммерческий директор!
— Просто эффектный. Девушки ведь мечтают о принце на белом «Мерседесе», с кучей денег и смазливым лицом. Паша был в стиле. Он это умел: пускать пыль в глаза. Хотя поговаривают, будто бы у него были долги.
— А вы разве не мечтаете? — усмехнулся Алексей. Как раз о долгах покойного коммерческого директора он знал больше, чем сотрудники фирмы.
— Мы работаем, нам мечтать некогда, — вздохнула Марина. — Да и без толку это. Паша был из тех мужиков, которые никогда не женятся.
— Ого! — удивился Леонидов. — А почему?
— Это Ольга так говорит. А она очень умная. И еще она говорит, что на себя надо надеяться. Красивых много. Но не всем везет.
— А что же Эльза? Вроде бы она — человек Иванова?
— Она сама по себе. Пока выгодно — его. Карьеристка, работать ей приходится много. А любить-то хочется! Значит, надо найти подходящий объект прямо на рабочем месте, вот она Пашу и приглядела.
— А он? Отвечал взаимностью? — уточнил Алексей. — Хоть когда-нибудь?
— Кому? Эльзе? — спросила Наташа Акимцева и рассмеялась. — Роман с не престижной женщиной не в его стиле. Вы Нору видели? Паша предпочитает, чтобы в машине рядом с ним сидела разряженная кукла. А Эльза как одевается? Всегда в одной кофтенке, в старой юбке.
— Она же прилично зарабатывает, неужели не может купить дорогую одежду? — удивился Алексей.
— Ей это не поможет. Не знаю, куда Эльза деньги девает, честное слово! — вмешалась Марина. — К нам в офис часто приходят коммивояжеры. Все сотрудницы покупают косметику, тряпки… А она… Все время жмется. Эльза скрытная, никому про свои дела не рассказывает, но, похоже, что Паша ее здорово отшил.
— Как она себя повела после этого?
— Да никак. По ней не поймешь.
— А, судя по тому, что рассказала Ирина Сергеевна, решила отомстить.
— Ой! — девушки переглянулись. — Слышите? Голоса внизу! Похоже, ребята возвращаются!
— А что, девушки, если я тоже пойду с вами в бассейн смывать похмелье? — спросил Алексей.
— Ой, конечно! Потом в волейбол можем поиграть!
— Почему же не в теннис?
— Мы любим массовый спорт. Народный. Присоединяйтесь!
И красавицы упорхнули. Леонидов готов был тоже последовать за ними. И в самом деле? Отчего бы и не бассейн? Но вдруг он увидел, как Ирина Сергеевна Серебрякова вышла из своего люкса и скрылась в соседнем, где расположились Калачевы.
«Значит, Нора сейчас одна. Похоже, пора прервать ее затянувшуюся истерику», — хмыкнул он и кинулся к люксу.
Увы! Дверь оказалась заперта! Алексей тихо, но настойчиво постучал:
— Нора, открой! Хватит на жалость давить: я-то тебе все равно не верю!
Пауза. Но ему почудилось, что за дверью люкса кто-то дышит. Алексей вдруг вспомнил ее фамилию и дурашливо сказал:
— Гражданка Прохорова, откройте представителю законной власти! Елена Сергеевна, вы опять живете не там, где прописаны?
Дверь неожиданно распахнулась. Нора вновь была в пеньюаре, но лицо у нее было помятое, губы не накрашены, с ресниц осыпалась тушь.
— Опять ты?! — взвизгнула она. — Сколько ты мне, сволочь, крови попортил! Я вот доберусь до твоей жены и расскажу ей о твоих подвигах! Как ты спал с моей подругой! С проституткой Светкой! И меня хотел затащить в постель! Воспользовавшись служебным положением!
Это была ложь. Никогда он не пытался затащить ее в постель. Скорее, напротив. И Алексей разозлился:
— У тебя что, болезнь на всех доносить?
— Ублюдок милицейский! Я тебя не боюсь! Я такое про тебя расскажу, что тебя из органов попрут! А жена тебя бросит! — злорадно сказала Нора.
— Дура! — Алексей втолкнул ее в номер и захлопнул дверь. — Ты хочешь, наверное, как твоя подруга Светлана, о которой ты упомянула, закончить молодую жизнь в руках маньяка? Думаешь, люди слепые, не понимают, какой цирк ты тут изображаешь?
— Не твое дело!
— Психопатка!
Оба перевели дух. Леонидов с опаской приблизился к шипящей женщине:
— Все? — это оказалось далеко не все, потому что на него нацелились огромные сиреневые ногти. Злодейка метила в глаз. Алексею удалось перехватить ее руку.
— Врезать тебе, что ли, женщина? Соображаешь, куда когти свои суешь? Давай, успокаивайся, Елена Сергеевна. Ты как стресс снимаешь: пьешь, колешься, нюхаешь? Или на балалайке играешь по ночам?
— Ты бы заткнулся, ищейка милицейская, -вяло ругнулась Нора. — Дай сумочку, там пузырек с таблетками.
— Ого! — присвистнул Леонидов, увидев название. — Это ж сильнейшие транквилизаторы! И, конечно, без рецепта! Подруга, не удивительно, что ты такая нервная! Тебе доктор нужен, а не исповедник.
— Дай сюда, — она рванула у него из рук пузырек. — Если захочешь настучать, можешь не дергаться, у меня есть рецепт.
— Ну да, и письменное разрешение родителей стать законченной наркоманкой! Разумеется! Не сомневаюсь, что всевозможными бумагами ты запаслась.
Нора открыла пузырек нетерпеливо подрагивающими руками.
— А запить, Елена Сергеевна?
— Сок в тумбочке.
— Отлично! Кусаться больше не будем? — сказал он, подавая ей стакан с соком.
— Иди ты…
— Было уже. Ругаешься ты как-то не разнообразно, сказывается пробел в литературном образовании, — сказал он, присаживаясь в кресло. — Неужели это ты столкнула Пашу с балкона?
— Делать мне больше нечего. Я раньше тебя спать ушла.
— И тут же легла и уснула?
— Докажи, что не так.
— Я-то докажу. Не одна же ты по ночам в поисках возлюбленного гуляешь, сильфида ты моя неугомонная? Я даже догадываюсь, кто составил тебе компанию.
— Что, все утро в пепельницах копался, или в помойном ведре? Много использованных «тампаксов» отрыл?
— Ну, твоя работа куда грязнее моей. Ты дорогой шлюхой не родилась, была и дешевкой. Ведь так? Ты Пашу чем шантажировала, угрозой словесного описания ваших с ним постельных упражнений, или на видео снимала? Это сейчас модно.
— А раз модно, значит, никого этим не удивишь,— после таблетки Нора начала успокаиваться и постепенно впадала в состояние снулой рыбы. — Ничего я не собираюсь тебе докладывать, Леонидов.
— Я и без тебя знаю, что у Павла Сергеева была связь с Калачевой Екатериной Леонидовной. И прошлой ночью вы друг друга попеременно пасли. Не могла ты спокойно уснуть, потому как караулила свою до чертиков напившуюся собственность.
— Сволочь.
— Я устал от твоих оскорблений. Пожалуй, пора тебе покинуть матушку-столицу. Или ты заткнешься, и будешь отвечать на конкретные вопросы. — Судя по реакции Норы, уезжать на историческую родину, в деревню «Пеньки — Опенки», она не желала. — Когда Калачев увел свою жену, ты спать пошла?