— Старая карга! — выругалась она в лифте. После того как сказала про квартиру моего брата: мол, не стоит так дрожать. — Эта запись может здорово нам подгадить!
— Чем же? — поинтересовалась я.
— А ты подумай.
Поистине женщина-загадка! И говорит загадками. Я поняла только, что Виола не хочет оставлять никаких упоминаний о себе. Никаких следов. Она пряталась, это без сомнения. Но от кого? Кто ее преследовал?
На связке, которую дала мне Леночка, было три ключа. Как в сказке: один медный, другой серебряный, а третий золотой. Медный отпирал первую бронированную дверь, ту, что отделяла секцию с квартирами. Серебряный ключ отпирал нижний замок второй. И наконец, золотой отпирал верхний.
Виола всех этих тонкостей не знала и передала ключи мне. Перед каждым замком я делала паузу. Виола в это время меня подталкивала:
— Ну, давай же! Давай!
А потом… Потом мы вошли. Если вы ожидаете чего-то особенного, то — увы! Никаких сокровищ Али-Бабы, никаких отрубленных голов, как в замке Синей Бороды, и никакого Волка, поджидающего Красную Шапочку, мы с Виолой не увидели. Самая обычная квартира человека состоятельного, владельца фирмы, которая еще только набирает обороты. Посему в загородный особняк ее владелец еще не переехал, но ту жилплощадь, что имеется в наличии, обставил по последнему слову моды и бытовой техники. Отсюда и три ключа: ворам было, чем поживиться.
Итак, ничего особенного не произошло. Но для меня как раз произошло. Я впустила Виолу в квартиру своего брата. Словно бы дала согласие: на, бери! Разумеется, не вещи ее интересовали. То есть Виола не являлась воровкой. И планы она имела далеко идущие. Ей нужен был мой брат. Она ходила по квартире и разглядывала его вещи. Некоторые брала и подносила к лицу. Например, его рубашки. И вдыхала запах его тела, его одеколона. Словно брала след.
Это был оживший кошмар! Она не имела права делать такое!
— Оставь, -: сказала я и потянула из ее рук рубашку Игоря.
— Зачем? Ведь ты этого хочешь!
Как будто именно я натравливала на брата гончую собаку по имени Виола! Мне ничего не оставалось, как заняться лимонным деревом. Первым я полила его, потом другие Леночкины цветы. Потом…
Она лежала на кровати в его спальне. Дрянь! И смотрела на меня так, словно говорила: ведь ты этого хочешь! Я теперь хотела только одного: сбежать. И тут мне в голову пришла потрясающая идея! Ну, конечно! Надо пустить ее по ложному следу! Перенаправить ее интерес!
— Ты, кажется, хотела меня отблагодарить, — хрипло сказала я.
— Отблагодарить за что? — прищурилась Виола.
— За то, что я дала тебе кров.
— А деньги? — удивиласьона. — Денег тебе мало?
— Я хочу от тебя услуги.
— И какой же? — насторожилась она.
«Оставь в покое Великого Будду!» — хотелось крикнуть мне. Но я поняла, что заставить сделать это Виолу можно только обманом.
— Ты обещала мне его.
— Кого это его?
— Его, — сказала я таким тоном, каким говорю: «Мое Солнце».
И Фиалка меня поняла:
— Я? Обещала тебе? Когда это?
— Обещала, — упрямо заявила я.
— Ну хорошо.
Она поднялась с супружеского ложа Игоря и Леночки. Нехотя. Я видела, что ей очень хочется остаться в этой спальне. Ну что за натура! Мало ей других мужиков, подавай моего брата! Я готова была охранять его целыми днями, обвившись огнедышащей змеей у подножия лимонного дерева, вокруг кадки, в которой оно росло. Дерево это уже стало для меня символом супружества Леночки и Игоря. Ни за что не допущу, чтобы оно засохло! Буду поливать и поливать.
Но надо было знать Виолу. Когда мы покинули наконец квартиру брата, она направилась не в сторону метро, а к киоску, на котором была многообещающая надпись: «Металлоремонт».
— Что это ты собираешься сделать? — вздрогнула я.
— Как это что? Дубликаты ключей, конечно! — хихикнула Виола.
Я была в таком ужасе, что молча тащилась за ней к киоску.
Виола же протянула связку ключей в окошечко, сказав при этом:
— Все три. Срочно!
И полезла в карман за деньгами.
— Полчасика придется подождать, — сказал парень, который занимался изготовлением ключей. — Сложный случай.
— Хорошо, — кивнула Виола и посмотрела на меня: — Ну что, по мороженому?
— Что вы сказали? — переспросил парень.
— Это я не вам. Подруге. Вы ключи делайте. И побыстрее.
Парень даже рот раскрыл от такой наглости. И лицо у него было… Да, странное. Впрочем, у меня не лучше, когда я вслед за Виолой поплелась к киоску с мороженым. Кстати, погода в тот день была такая, что располагала больше к приему горячительного. Но мы купили по мороженому и отправились в кондитерскую, вывеску которой Виола приметила, когда выходила из подъезда.
— А может быть, не надо этого делать? — робко спросила я, когда мы взяли по стаканчику огненного кофе и расположились за одним из столиков.
— Как раз надо. Напряги мозги, если они есть. Ты же математик по образованию! Мысли! Соображай!
— Насчет чего?
— Насчет Леночки. Раз уж лимонное дерево тебе так покоя не дает.
Я молча пила свой кофе. Мне не хотелось соображать. Я могла думать только о том, как отвлечь Виолу от Игоря. Я знала, что их близость недопустима. Ни под каким видом. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Лучше умереть.
Через полчаса мы вернулись за ключами. У меня оставалась тайная надежда, что парень промахнулся, изготовляя дубликаты, и хоть один из них не подойдет к замку. Но надо знать Виолу — повторяю в десятый раз! Дабы вы поняли, что это за натура! Она взяла квитанцию и сунула ее в карман, сказав при этом парню:
— На случай, если ключ не подойдет. Тогда я приду к вам еще раз. И не думайте, что буду платить за вашу ошибку. Сделаете другой ключ за те же деньги.
Иногда я ею восхищалась! Вот чего не хватало Глупой Пучеглазой Лягушке! Я бы не только постеснялась вернуться, если бы ключ не подошел, но и двинула бы в другой киоск, чтобы заказать новый. Будто это была бы моя ошибка, а не слесаря! Будто я дура, что к нему обратилась, а не он дурак, потому что плохо знает свое дело! Вот так.
…Когда в середине недели мы пришли поливать лимонное дерево во второй раз, Виола сама открыла дверь, используя дубликаты ключей. Все они подошли, оказалось, что парень свое дело знал. В третий раз приходить в квартиру брата не пришлось. Через неделю Игорь и Леночка вернулись с Кипра. Вот, собственно, и все. Насчет важного эпизода, который я пропустила, начав новую историю. А теперь возвращаюсь к концу ноября.
Итак… Уже забыла, с чего все началось! Ах, да! Я сидела в спортзале и думала о зеленой травке и цветочках. Виола билась с Большой Махой. Я словно бы растворилась в этом поединке, переживая каждый удар Фиалки и чувствуя, как бешено стучит сердце. Вот-вот выпрыгнет из груди и поскачет… А куда, собственно, оно поскачет? В какую сторону? Скорее всего, до дверей, а потом вернется обратно. Потому что сердце мое здесь, в этом спортзале.
— Молодец! — выдохнула Большая Маха, уложив Виолу на татами.
Та вывернулась и упруго вскочила. Вновь заняла боевую стойку. Большая Маха, оставшаяся сидеть на татами, покачала головой:
— Ты неутомима. Еще пару месяцев, и я предложу тебе взять вторую группу. Хочешь быть совладелицей клуба?
— Ищешь компаньонов? — опустила руки Виола. — Что, совсем плохи дела?
— Ну, денежные вливания мне бы не помешали. Этот чертов закон об аренде! Мало им было! Так подняли цену за квадратный метр чуть ли не в два раза! И плату надо внести сразу за полгода! Так мне сказали. Я занимаюсь только полдня, но и это теперь дорого.
— Набери еще одну группу, — посоветовала Виола, опускаясь рядом с ней на татами. — Сократи время тренировки. Две по полтора часа.
— Думаешь, что найдутся желающие? — с сомнением покачала головой Большая Маха. — Пятьдесят долларов в месяц! Сейчас лишних денег у людей нет. Квартплата, еда и одежда — вот три составляющие семейного бюджета. Из развлечений остается только поход по магазинам, но зато в ассортименте: рыбный, мясной, кондитерский…
— По-твоему, Школа Скорпиона — это развлечение? — рассмеялась Виола.
— А по-твоему, что? Женщинам, которые с утра до ночи крутятся как белка в колесе, надо давать выход своим чувствам. Но таковые сейчас вынуждены экономить: денег не хватает. А скучающих дамочек, которые только и умеют, что лазить в толстые кошельки мужей, я на дух не выношу.
— Принципы дороже денег? — усмехнулась Виола. — Глупо.
— А ты вся из ума! Ладно, давай работать.
И Большая Маха поднялась с татами, заняв боевую стойку. На месте Виолы я бы уже давно завопила: «Я тебе помогу!» Впрочем, как? И Глупая Пучеглазая Лягушка молчала. Тут надо несколько тысяч долларов, а таких денег у нее нет. Оставалось выплеснуть свою злость и отчаяние в ожесточенной схватке. Виоле, разумеется. Глупая Пучеглазая Лягушка в это время молча переживала.
А они дрались так, что… Виола после этой схватки сказала Большой Махе:
— Нам с тобой давно пора грабить банки или случайных прохожих по ночам.
— Такое ощущение, что к этому нас и подталкивают. Честным путем на достойную жизнь заработать невозможно. Что ж, когда закроют клуб, я вспомню твои слова.