Захарчук был представителем Князева в московской штаб-квартире. Какие уж тут случайности, когда речь идет о промышленном предприятии?
– Ты что-то говорил насчет моего автомобиля? – вспомнил Князев.
– Говорил. Вечером в «Абсолюте» предложено обсудить условия.
– Кто покупатель?
– Ляпа. Ты еще думаешь о продаже машины, когда вокруг такое творится?
Ляпа – первый зам мэра по фамилии Ляпунов. М-да, права Малика: клички, как у паханов.
– Я на мели, – небрежно оправдался Князев. – Мой счет тоже перекрыт, а кушать хочется каждый день, поэтому расстаюсь с автомобилем.
– Слушай, Паша, мне звонила Галка… Что ты там устроил? Галина плакала, говорила, ты привел шлюху с панели…
– Она не шлюха, я полюбил ее с первого взгляда.
– Мне хоть не заливай про первый взгляд, – состроил кислую мину Клим. – Полюбил он! Твоя любовь распространяется только на продукцию, которую мы выпускаем, и на прибыли. Зачем Галчонка обижаешь? Кстати, основной продукции нет уже неделю, мы терпим убытки… вернее, мы по уши в дерьме.
– И бюджет потерпит убытки, – мстительно усмехнулся Князев.
– Пал Палыч, – послышался голос референта. – Адвокаты пришли.
– Зови.
В кабинет внесли свои целомудренные фигуры, окутанные достатком и достоинством, Гнедина и Явкин. Ей да-авно за сорок, но она думает, что сохранила прелесть детородного возраста, посему кокетничает с Князевым вовсю. Явкину за полтинник, он под два метра ростом и столь же в обхвате, свойский мужик, но не со всеми. Князев всего этого раньше почему-то не замечал. Он оперся спиной о спинку кресла, обхватил лоб пальцами, поставив локоть на подлокотник, и, дождавшись, когда вошедшие усядутся, напрямую спросил:
– Скажите откровенно, у нас есть шанс выиграть арбитраж?
– Не буду, Пал Палыч, вас обнадеживать… – начал Явкин.
– В таком случае, господа, благодарю за работу. Мы вас наняли, потому что наш юротдел не справился с поставленными задачами. К сожалению, вам тоже это дело оказалось не по зубам. Договор расторгаем, вы свободны.
У господ адвокатов вытянулись лица, а Клим покраснел и взмок.
– Но мы обязаны провести дело в арбитраже… – вымолвила Гнедина растерянно, что было нехарактерно для юристов ее ранга.
– Дело проиграно, зачем же зря утруждаться? – беспечно сказал Князев. – Гонорар вы получили, у нас претензий к вам нет, вы можете заняться другими делами. Прошу прощения, больше уделить вам времени не могу.
Пара ушла весьма озадаченная. Клим подпер щеку ладонью, пристально смотрел некоторое время на Князева, потом дал совет:
– Сходи к врачу.
– Зачем? У меня даже насморка нет. Надеюсь, ты придешь на встречу с Ляпой?
– Приду. – Клим поплелся к выходу, будто прибитый дубиной, но, открыв дверь, обернулся. – У меня есть знакомый хирург, он вырежет тебе все, что мешает думать.
Едва Клим закрыл дверь, Князев взял мобильник:
– Марта Ивановна? Это я, Павел. Мне нужна ваша помощь, и срочно… Не по телефону. Сейчас приеду.
Садясь в служебный автомобиль и заметив нового водителя, он поинтересовался у охранника, который тоже сел в машину:
– А где Фомич?
– Заболел.
– Ой, я совсем забыл… – Князев стукнул кулаком себя по лбу. – Мне же надо… Поездка отменяется, вы свободны.
Глава 6
До адвокатской конторы он добрался на такси, сделав обманный маневр и выйдя из другой проходной. По пути поменял доллары на рубли. Марта Ивановна, давний друг семьи, пожилая адвокатесса с седыми, красиво уложенными волосами и прокуренным до печенок голосом, выслушала его внимательно, от нее он ничего не скрыл, лишь попросил матери не говорить.
– А ты подумал, как она отреагирует, когда ей все станет известно из тех же газет?
– Я позабочусь об этом, а от вас жду помощи. Хуже будет, если меня убьют.
– Это верно. Что ж, Паша, я, может, старая дура, но ты мне не чужой. Так, – перешла она на деловой тон. – Милицию беру на себя, без нее не обойтись. Есть у меня один приятель – любитель авантюр. И следователя я найду, в конце концов, это прямая обязанность прокуратуры. Но с заводом… Паша, у тебя были лучшие хищники адвокатуры, – покачала она головой.
– Мне нужен не хищник, а человек. Есть такой, со здоровыми амбициями, толковый, дотошный и не продажный, которому главное – сделать себе имя?
– Ну, есть у меня подобный… так ты же откажешься.
– Не откажусь, потому что терять уже нечего.
– Раз борешься, значит, есть что терять. Сейчас позову, – со странной интонацией сказала она, тяжело поднимаясь.
И привела… девчонку! Смазливую, с серьезной мордашкой, высокую девчонку. Тут уж у Князева вытянулось лицо, как у пары адвокатов, он с недоумением покосился на Марту Ивановну, которая предложила вошедшей:
– Садись, Наташа. Нужно помочь Пал Палычу… – Кратко обрисовав положение, она объяснила Князеву: – Наталья специализируется по делам подобного рода три года. Конечно, такого крупного дела у нее еще не было, со своей стороны и я могу предложить помощь, хотя я никогда не защищаю друзей, ты знаешь. Но ситуация нехорошая, поэтому я соглашаюсь. Устраивает?
– Устраивает, – кивнул он, подумав: была не была.
– Паша, я не обещаю, что…
– Понял. Нужно, чтоб о вашем участии никто не знал.
– Это невозможно, – сказала Марта Ивановна. – Нам придется ознакомиться с делом, которое находится в суде, значит, до тех граждан, кому надо, обязательно дойдет, что ты не сдался, а нанял других адвокатов. Это насторожит их.
– Мне нужно выиграть время, успокоить захватчиков, расслабить их, пусть заранее празднуют победу.
– Марта Ивановна, – заговорила Наташа, – если я одна пойду знакомиться с делом, мое участие всерьез не воспримут. А вы открыто подключитесь на последнем этапе, так сказать, явитесь сюрпризом из табакерки.
– Ой, – передернула плечами та, – ну и заговор мы затеваем. Времени маловато, конечно. Давай твои документы, Павел, будем сидеть ночами.
– Дамы, это вопрос моей жизни и смерти, – шутливо сказал Князев, бросая стопку бумаг на стол. – Между прочим, если удастся выиграть, вы станете звездами первой величины и главными хищниками, ну и получите очень большой гонорар. За дело?
Он просидел над бумагами с новыми адвокатами до вечера, предварительно позвонив Малике и сказав, когда и где ей нужно быть, причем в нарядной одежде. Из адвокатской конторы он вышел в полшестого, направился к своему автомобилю. Малика уступила ему место за рулем, вскользь оглядев ее, Князев осведомился:
– Это твоя нарядная одежда?
Платье темно-синего цвета, купленное на дешевом рынке, ей шло, но не соответствовало тому месту, куда собрался повести ее он, и отведенной ей роли. Князеву предстояло разыграть гуляку, которому море по колено. Взглянув на часы, он произнес, разворачивая машину:
– Время еще есть.
И привез ее в дорогой магазин, с хозяйкой которого был знаком, однако держался с ней чуть свысока. Князев попросил, небрежно указав на Малику, подобрать ей вечерний наряд, при этом обмолвился, что они спешат. Оглядев клиентку, та одобрительно закивала:
– Фигура великолепная, но не стандартная. Идемте.
Не теряя времени, он позвонил Климу, договорился, чтобы тот сделал заказ на четверых. Затем позвонил Колчину, назначил на утро следующего дня пресс-конференцию с любимой прессой, а во второй половине дня совещания.
– Паша, немного поздно собирать пресс-конференцию, – сказал Колчин, – журналисты не успеют…
– Это их проблемы, – прервал его Князев. – Что с Фомичом?
– Почувствовал себя плохо. Голова закружилась, сердце сдавило, тебя не было, и я отпустил его домой. Он на больничном.
– Откуда новый водитель?
– Я без понятия. Отбор для тебя делает Ермак.
Клички, клички… есть еще Ермаков-Ермак – начальник безопасности, естественно, он всегда в курсе дел Князева, тоже друг, как и Кол. Как же отфильтровать всех, прежде чем выбрать помощника? На это нужно время, а его практически нет.
Малику затянули в лилово-сиреневое платье до пят, с большим вырезом, в тон подобрали туфли, ко всему прочему и сумочку вручили без ремешка. Князев одобрительно присвистнул, увидев ее, хотя скованность Малики бросалась в глаза. Но когда он начал отсчитывать тысячные купюры, она схватила его за руку:
– Чем тебе не нравится мое собственное платье?
– Оно не годится, – кратко ответил Князев, выдернув руку.
– Тратишь деньги на какие-то тряпки, а нам они нужны…
– Денег хватит, – огрызнулся Князев. – И запомни: со мной не спорят.
Малике вручили фирменный пакет, куда она сложила свою одежду, но к машине ей пришлось семенить, по-идиотски подпрыгивая. Князев шел быстро, надо было поспевать за ним, а широко шагать, несмотря на пластичную ткань, не позволяла узкая юбка. Маля села, сначала умостив зад, потом забросила ноги и выругалась с типично восточным темпераментом:
– Черт! В этом же ходить нельзя! Я буду выглядеть неповоротливой гейшей! И это тряпье стоит таких бешеных денег?
С не меньшим темпераментом Князев сорвал машину с места – Маля невольно прикусила язык.