– Отлично, Земцова! – Корнилов даже захлопал в ладоши. – По этому поводу надо выпить кофейку, а, Женечка?
– У Лиды Погодиной любовник по фамилии Юданов, – спокойно заявил Шубин и пыхнул сигаретой. – Они работают вместе. Вся контора обсуждает их роман. Что касается Британа, то он обожал свою жену и детей и все свободное время проводил дома – я расспрашивал няню, даже ездил к той, что уволилась… Они уже на чемоданах, собираются с мужем в Москву. Я слышал об этой семье только самое хорошее. И мне, если честно, противно даже думать о том, что Британ замешан в каких-то грязных интригах. Я бы мог предположить все, что угодно, если бы, к примеру, оказалось, что он переспал с этой Зориной перед тем, как их убили… Все-таки тогда бы на него легла тень… Все же знали его лишь с положительной стороны, а тут – любовница… Но она в то утро переспала с другим мужчиной. Думаю, что все присутствующие здесь в курсе того, что у Бориса Стужина вчера вечером взяли сперму на анализ. Буквально с минуты на минуту нам станет ясно, на самом ли деле они были близки с Зориной, в чем он пытался вчера убедить Женю, или же он сам придумал себе несуществующую близость с женщиной, которую любил.
– Мы отвлеклись, – сказала Земцова. – Я понимаю, что вы делаете это намеренно, чтобы причинить мне как можно меньше боли, но вы же знаете, меня мучает один-единственный вопрос: кто пытался в моем доме убить Лиду Погодину? Ведь никто, ни одна душа не знала, где она.
– Ты же сама рассказывала, что поднялась по лестнице наверх и стала палить из пистолета…
– Да нет же, сколько можно повторять! Я только крикнула в темноту второго этажа, что если сейчас никто не выйдет, то я начну палить из пистолета, но я не выстрелила, ни одного раза… Вы же сами это прекрасно знаете, поскольку в доме работали вчера ночью эксперты… Все пули из моего пистолета – на месте, ни одна не растрачена. Лида ранена из другого пистолета, которого тоже не нашли в доме.
– Да это мы все знаем, – отмахнулся Корнилов. – Другое дело, что этот выстрел и ранение, которое можно охарактеризовать как попытку убийства, значительно осложняет расследование убийства Британа. Ведь хотели убить жену человека, арестованного по подозрению в убийстве. Наверняка это как-то связано. Возможно, она что-то знала или знает…
– К ней сейчас не пускают, – вставил вездесущий Шубин, придвигая к себе тарелку с бутербродами. – Как сказал мне знакомый баллист, выстрел произведен с довольно близкого расстояния, и, если бы не темнота, ей попали бы прямо в сердце… Удивительно, что пуля прошла навылет, не задев жизненно важных органов.
– Так свет нарочно кто-то вырубил, чтобы выстрелить, – сказала Земцова. – На Наташу тоже напали, повалили на пол…
– А может это… того… она сама? – спросила Женя Жукова. – Мало ли…
– Нет, это точно не она. Во-первых, она от страха забилась в чулан, что под лестницей, и не могла оттуда выстрелить, во-вторых, я же видела мужчину, который убегал от дома…
– Разве? Впервые об этом слышу, – сказал Корнилов, а Шубин как-то странно посмотрел на нее. – И когда ты увидела его?
– Почти сразу после того, как позвонила Игорю. Я услышала, как хлопнула входная дверь – оно и понятно, ведь тот, кто стрелял, – реальный человек из плоти и крови, он не мог уйти беззвучно из дома… Мне даже показалось, что я услышала шум отъезжающей машины.
– Значит, дорогая моя, за тобой следили, – развел руками Корнилов. – Вы где-нибудь останавливались по дороге?
– Да, мы заезжали в магазин…
– Думаю, этот человек ехал за вами с самого начала, а потом, когда вы остановились возле магазина, притормозил где-нибудь неподалеку, чтобы не привлекать к себе внимания, затем двигался за твоей машиной вплоть до самого дома… Странно, что вы его не заметили.
– Но за нами никто не ехал, это точно. Когда мы приехали, первое, на что все обратили внимание, – это потрясающая тишина… Было очень тихо и безлюдно, даже как-то жутковато.
– Правильно, он отстал от вас, подождал, когда все зайдут в дом, и только после этого подъехал поближе, вышел из машины, открыл калитку, проник сначала на территорию сада, потом подобрался к самому дому… Я даже не удивлюсь, если дверь дома вы по дурости и рассеянности оставили незапертой.
– Может, и так. Но разве могла я предположить, что кому-то понадобится убить Лиду! Вокруг не было ни машин, ни людей, ни посторонних звуков.
– И что же случилось потом? Неужели никому из вас в голову не пришло, чтобы запереть за собой дверь?
– Об этом должна была позаботиться в первую очередь я, ведь это же мой дом… Обычно это делается, что называется, на автомате, неосознанно. Я даже не уверена, что не запирала дверь. Словом, не помню. Это уже потом, после того, как я услышала шум шагов, когда кто-то бежал по саду к воротам, я дернула дверь за ручку и поняла, что она не заперта. Или преступник сам открыл дверь и проник в дом так, что мы его не слышали, или же я оставила ее открытой…
– Что проку сейчас вспоминать, что было, когда и так очевидно, что в дом кто-то проник, тот, кто собирался убить Лиду. Он был вооружен. Наверно, вы все же слышали какие-то посторонние звуки, но относили их к ветру, который раскачивал ветви деревьев и заставлял гудеть весь дом. Так?
– Наташа и Лида говорили мне, будто что-то слышали… Наташа сказала, что слышала звуки шагов и какой-то шорох, призналась, что ей не по себе, что она не привыкла вот так, без охраны… Я пыталась ее успокоить и даже предположила, что в доме скрывается бомж… Знаете, такое ведь бывает, когда на дачах живут бомжи, люди, которых ищет милиция, преступники… Поэтому-то я и достала свой пистолет и решила осмотреть весь второй этаж. И в это время погас свет. Почти одновременно с этим раздались выстрелы… И знаете, я даже не испугалась почему-то, хотя и бросилась вниз, кубарем скатилась с лестницы… Ушибла голову. И сразу же вспыхнул свет – я увидела лежащую неподалеку от лестницы Лиду, а Наташа в это время была в чулане.
– Ты обыскала ее? – спросил Корнилов. – Ты сообразила это сделать?
– Нет, я ее не обыскивала, она бы этого мне никогда не простила. Да и как я могла обыскивать женщину, прячущуюся в чулане в то время, как я сама стою с пистолетом в руке?
– Хочешь сказать, что она решила, что это ты стреляла в Лиду?
– Конечно, а как же иначе? Я стою перед ней с пистолетом в руке, на полу – неподвижное тело ее подруги… Она побледнела, испугалась очень. И сказала, глядя на меня ошалевшими от страха глазами: «Это ты ее ранила… Это ты… ты палила из своего дурацкого пистолета…» Вот так. А вы говорите, что я должна была ее обыскать… Да и с чего бы ей стрелять в Лиду? К тому же в моем доме? Даже если предположить невозможное (чем мы сейчас, собственно, и занимаемся) – что Наташа желала смерти подруги, то для этого должна быть серьезная причина. Вот вы, Виктор Львович, допускаете, что Лида была любовницей Британа. Тогда действительно все как бы складывается в логическую цепочку: обманутый Андрей Погодин убивает Британа, а обманутая, в свою очередь, Наташа Британ решает избавиться от Лиды – любовницы своего мужа. Так?
– Так, – скромно заметила Женя. – Но мы-то знаем, что это неправда. Может, кто-то, у кого есть свой интерес, о котором мы ничего не знаем, пытается внушить окружающим именно этот мотив убийства Британа и попытки убийства Лиды? Думаю, это более правдоподобно, чем поверить в то, что Британ и Лида были любовниками. Виктор Львович, что говорит по этому поводу сам Погодин? Вы уже допрашивали его?
– Что толку в этих допросах, если он твердит одно и то же, причем, бездетально, мол, это я убил Леву, судите меня, я готов понести наказание. Мы приглашали свидетеля, который опознал в Погодине именно того человека, который вытаскивал тело человека из машины на обочину позади бензоколонки… Это был обычный водитель, у которого эта сцена просто не выходила из головы. Здесь многое указывает на то, что именно Погодин и убил Британа. Судите сами: номер машины, которую Капустин (это фамилия свидетеля) видел возле заправки – совпал с номером Погодина, и из пятерых мужчин, представленных ему для опознания, он сразу же, безошибочно указал на Погодина как на человека, вытаскивавшего труп из машины. Плюс – признание самого Андрея. Чего еще надо-то? Дело вообще можно закрыть!
– Но вы же сами не верите, что это он убил Британа, – сказал Шубин. – Или я ошибаюсь?
– Я хотел Погодину устроить следственный эксперимент, чтобы он показал место, где убил Британа…
– Он признался и в убийстве Зориной?
– С ним вообще невозможно говорить! Британа, по его словам, убил он, а вот Зорину – неизвестно кто. Когда я начинаю спрашивать его о ней, он молчит. Мы приглашали адвоката, которого прислала ему его жена, но это тоже не помогло. «Я убил Леву, а кто убил эту женщину – понятия не имею». Вот и весь разговор. Вот и все признание. Но Зорина убита из того же пистолета.
– Так, может, Зорина была любовницей Погодина? – предположила Земцова.