Ожидал ли он, что Наташа все-таки не выдержит такого груза ответствености, не сможет принять такой жертвы? Он старался об этом даже не думать. Про себя-то он знал, что не убийца. Но разве кто теперь вспомнит о нем, оценит мужество, проявленное им по отношению к женщине, которая ему дороже всех на свете, когда в скором времени на скамье подсудимых окажется именно она?.. И кто узнает, как тяжело ему было так долго молчать, прикрываясь пятьдесят первой статьей Конституции, гласящей, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, что именно в его случае означало: люди, я не могу назвать вам причину, по которой я убил своего лучшего друга, потому что такой причины нет! Я любил Леву, я понимал его, хотя и был виноват в том, что безумно влюбился в его жену.
…Он смотрел на монитор, вслушиваясь в слова признания Наташи Британ, понимая, что ее искренние слова уже в очень скором времени обратятся против нее. Но все уже было позади – в прокуратуре появилась новая папка с новым уголовным делом Наташи Британ, убившей своего мужа и его любовницу. И как поведет себя судья и насколько жестока будет мера наказания – не знал никто.
В комнату заглянула Лида:
– Суп будешь?
Как просто и буднично прозвучал ее вопрос. Как если бы ничего не произошло в их семье – ни предательства, ни утраты чувств…
– Да, буду…
– А как ты думаешь, мне позволят взять к себе детей?
– Детей?
– Да, Наташиных детей?
Он не знал, что ответить.
* * *
Пожалуй, впервые за все то время, что она пробыла в Саратове, Юля Земцова чувствовала себя совершенно умиротворенной и счастливой. За праздничным столом собралась вся семья: муж, мама, на коленях которой сидела нарядно одетая маленькая Маша. Здесь же находились Игорь Шубин с Женей Жуковой. Через полчаса пробьет полночь, наступит новый год. Все поднимут бокалы с шампанским, будут произносить тосты…
– Знаете, я так рада, что вы остались на Новый год, – сказала Женя, пребывающая в прекрасном, приподнятом настроении, как, впрочем, и все. – И еще я рада, что с приездом твоего мужа…
Тут она сделала паузу и многозначительно посмотрела на Крымова, ухаживающего за столом за любимой тещей – миловидной улыбающейся женщиной, удивительно похожей на Земцову, но в отличие от нее неразговорчивой, застенчивой. В красивом черном платье с ниткой жемчуга на шее, она, казалось, была всецело поглощена своей внучкой, которую буквально не спускала с рук.
– Да, я рада, что с приездом Жени, моего тезки, мы выпутались из этого сложного дела… Я понимаю, что мы собрались сегодня не для того, чтобы говорить о работе, но все же… Мы же все понимаем, как тяжело было Юле все это время сдерживаться и хранить чужую тайну. Со стороны это может показаться даже преступлением… Ведь мы только теперь узнали, что выстрел, который раздался в вашем доме…
– Надеюсь, что об этом никто не узнает. Лида простила, а это главное…
– Но как ты догадалась, кто на самом деле стрелял в нее? И когда ты это поняла?
– Когда? Как только мы приехали туда… Была ночь, осенняя холодная ночь, вокруг дома – ни души… И Наташа сказала: «…здесь у вас жутковато… Вокруг дома – ни души, ни охраны, никого… Я так не привыкла… И еще: мне постоянно кажется, что наверху кто-то ходит…» Тогда я попыталась успокоить ее, сказала, что тут никого не может быть, что дом пуст… Но она продолжала твердить: «…я слышала… шаги или шорох, не знаю… Мне здесь как-то не по себе…»
– И все? Только из-за этих слов ты поняла, что она – убийца?
– До этого они говорили о своих мужьях, и именно тогда подвыпившая Лида призналась нам, что подозревает своего мужа в измене. Тогда же она упомянула и о белых волосах, которые она обнаружила на своей подушке… Наташа сказала, что это бред, что Андрей не способен на измену или что-то в этом духе… Потом Лида сказала про конверты и вспомнила, что перед тем, как отнести их Игорю, она была у Наташи… Думаю, что именно тогда-то Наташа и почувствовала исходящую от Лиды опасность. Ведь если бы Лида докопалась, кто был любовницей ее мужа и приперла бы Андрея к стенке, он бы мог и признаться… А если бы признался в измене, то рассказал бы и о том, что это именно Наташа убила Леву… Прибавьте к этому то состояние, в котором находилась Наташа, да плюс выпитое спиртное. А пистолет она раздобыла, когда поняла, что Лида может стать для Наташи очень опасным свидетелем. А что, если Лида увидела пакет с вещами убитых Зориной и Левы у себя в квартире? К тому же неплохо было бы создать впечатление, что существует настоящий убийца Британа… Так почему бы не воспользоваться таким авторитетным обществом, как Земцова, и придумать этого самого убийцу… Она понимала, что я на правах хозяйки дома непременно поднимусь на второй этаж, чтобы проверить, нет ли там кого постороннего… Видела она также и электрический щит с кнопками, точно такой же, как и у нее дома… Что стоило ей, отправив меня на второй этаж, вырубить свет в доме и выстрелить в сторону Лиды? Если попадет, значит, так тому и быть, а если нет – то она хотя бы слегка ранит ее, и это послужит лишь доказательством того, что в доме скрывался преступник…
– Но ведь ты же подыграла ей! – воскликнул Шубин.
– Да, я сказала, что видела человека, бегущего от дома… Мне надо было усыпить ее бдительность.
– Но ты покрывала убийцу! Лиду могли убить…
– Тогда уже был бы другой разговор… К тому же у меня не было никаких доказательств. Для меня главным было не спугнуть ее… Вы же сами не верили в виновность Погодина, не так ли?
– Не верили, – согласилась Женя. – Особенно раздражало то, что он долгое время молчал. И это было очень странным. Ведь он совсем не защищался. Для обычного преступника это неестественно.
– Правильно, потому что он решил для себя, что остаток жизни проведет в тюрьме, страдая ради любимой женщины. По нашим временам Андрей – герой. Таких мужчин сейчас нет…
– Но мы отвлеклись… Значит, дверь в дом была заперта?
– Заперта.
– Но почему ты не обыскала Наташу?
– Я постоянно думала о ее маленьких детях. Постоянно… Я вот смотрю сейчас на Машку и думаю, а на что была бы способна я, лишь бы не оставить ее одну… Мы подчас не знаем, как поведем себя в следующую минуту… У Наташи тяжелая наследственность. Ее мать до сих пор находится на лечении в психиатрической клинике… Не уверена, что это самый лучший козырь для тебя, Женя, – она обратилась к Крымову, – как ее представителя, и для ее адвоката, с которым вы будете ее защищать, но суд может учесть это обстоятельство…
– Да я и так знаю, что ей дадут условный срок… – Женя Крымов неуловимым движением поправил на шее галстук, а потом вдруг распустил его, снял с шеи и расстегнул ворот белоснежной сорочки. – Здесь же все свои… Можно, я без галстука…
– Условный? – удивилась Юлина мама, Маргарита Сергеевна. – Она же убила двух человек и ранила свою подругу, Лиду?! Это что же за законы у нас такие?
– Мужа с его любовницей она убила, можно сказать, на месте преступления… Она застала их, а это что-то да значит, – развел руками невозмутимый Крымов. – А что касается Лиды, то она перевела на ее банковский счет пятьдесят тысяч долларов. Они помирились. Больше того, я знаю, что именно ей, Лиде, Наташа хочет в случае неблагоприятного решения суда поручить воспитывать своих детей.
– Ну и дела… – развела руками Маргарита Сергеевна. – И ты, Юля, занимаешься такими вещами… Покрываешь убийцу… Не понимаю я тебя.
– А кто позвонил секретарше Британа и сказал, что похороны переносятся? – спросила Женя Жукова. – Выходит, сама вдова?
– Конечно, – пожала плечами Юля. – Разве ты не помнишь, что она с самого начала не желала принимать участия в похоронах мужа? Гроб с телом Британа даже ночи не простоял в их квартире. Она ненавидела его, понимаешь? И не хотела, чтобы его похоронили по-человечески. Ну не могла она согласиться с тем, что в памяти всех, кто знал ее мужа, Лева Британ останется идеальным мужем и отцом, не могла вынести спектакля, чем представлялись ей похороны… А потому решила напоследок сделать так, чтобы его вообще никто не пришел проводить…
– Да уж… – произнес Шубин. – Высшая степень ненависти.
– А что ты так удивляешься? Она прошла школу любви, потом – школу ненависти. Она закалилась, ей теперь не страшно жить. И даже если я поверю тебе, Женя, – Юля обратилась к Крымову, – и ее действительно выпустят из зала суда, другими словами, дадут ей условный срок наказания, с кем она останется?
– С Ренатом, – сказала Женя Жукова.
– Не думаю. Он нужен был ей лишь для прикрытия.
– С Погодиным?
– Андрей, вероятно, останется с женой. Я не представляю, как он сможет жить с Наташей, которая его не любит и из-за которой ему пришлось так много страдать… Я уверена, что она останется совершенно одна, приберет к рукам всю «Калину» и превратится в деловую женщину, с помощью нянь и гувернанток воспитывающую двоих детей. Кстати, может, ты, Крымов, и прав, и ее отпустят… Ведь у нее там, наверху, есть влиятельные покровители… А суд наш, как известно… Ну да не будем о грустном… Сегодня Новый год!.. Через несколько минут…
Все встали и посмотрели на часы. Большая стрелка медленно, но верно приближалась к двенадцати. Крымов взял в руки бутылку французского шампанского и легким, привычным жестом раскупорил ее… На экране телевизора появились кремлевские куранты… Пробило полночь.
– С Новым годом!
* * *
– С Новый годом! – услышала Наташа Британ доносящийся из телефона голос Рената Мустафина. – Ты еще не передумала? Так и будешь встречать Новый год одна?
– Я не одна, со мной Катя и Митя… Мне надо привыкать жить одной…
– Тебе уже позвонили?
– Да, позвонили. Поздравили… Обещали, что отпустят прямо из зала суда… Теперь главное – пережить суд, просто стиснуть зубы и пережить…
– Пришлось раскошелиться?..
– Это пустяки по сравнению с тем, что могло бы быть… Спасибо, что позвонил, Ренат.
Она положила трубку и подошла к столу. Плеснула себе в бокал шампанского, сделала несколько глотков, затем села за накрытый праздничный стол и задумалась…