– Шариф, – почему-то шепотом спросил Магиба, глядя из-за плеча друга на это великолепие, – ты представляешь себе, сколько все это может стоить? Я думаю, что доллары на фоне этого – обыкновенные бумажки.
– Ты так думаешь?
– Поверь профессионалу. Я знаю, в каких магазинах выставляют такие игрушки. Не раз облизывался, поглядывая на них.
Решение пришло в голову Шарифа мгновенно. Он велел запереть сейф и положить ключи на место. Затем в каюте итальянца навели идеальный порядок, уничтожив все следы обыска. Чем позже синьор Луиджи догадается о пропаже, тем лучше.
– Фарах, ты должен очень тихо спустить лодки на воду, – приказал Шариф, – без единого шороха. Мы уйдем, но так, чтобы наши пленники узнали об этом часа через два. Пока они поймут, что свободны, пока будут принимать меры к нашей поимке, мы должны быть уже на берегу. Быстро думай, где и как нам укрыться. Ты ведь говорил, что знаешь эти места.
Фарах понял замысел своего босса и бросился исполнять приказание. Через час, когда все пираты были в лодках, Шариф взял несколько бутылок с напитками из холодильника и пошел в каюту пленников. Итальянцы взмолились, что умирают от голода. Молчала только Пьетра, угрюмо поглядывая на сомалийца. Шариф искренне пообещал, что пленники скоро поедят. Перед уходом он не удержался и еще раз посмотрел на прекрасную неаполитанку. Девушка встретилась с ним взглядом, и Шариф не почувствовал в нем прежней ненависти. Юноша не удержался и подмигнул Пьетре. Та фыркнула и отвернулась. Ну точно, дикая кошка, с удовольствием подумал Шариф и вышел из каюты. Он не стал запирать дверь и даже неплотно притворил ее. Юноша очень боялся, что пленники не заметят того, что в замочной скважине не щелкнул ключ.
Катера отошли от борта яхты на веслах. Минут тридцать пираты гребли в полной тишине. Освещенное судно постепенно удалялось. Наконец Шариф велел завести моторы и идти на малых оборотах. И только отплыв достаточно далеко, катера взревели и понеслись в сторону темнеющего на востоке побережья.
Шариф уже два дня околачивался с Фарахом в порту. Временное убежище сменили на бухту, скрытую от посторонних глаз буйными зарослями. Оставив своим людям большой запас воды и пищи, вожак искал способ, как вернуться на родину. По сути, вариант был только один – захватить судно, на котором можно пересечь Индийский океан. Оно должно быть небольшим, с маленьким экипажем и низкой осадкой. Брать его придется в нейтральных водах и быстро. Захватить большое судно могло не получиться, потому что у Шарифа не было с собой подходящих лестниц, какими они обычно пользовались. Так и придется обходиться самодельными веревочными лесенками – больше все равно ничего не было.
Чтобы не привлекать к себе внимания, Шариф обменял часть долларов на местные рупии. Теперь они ходили и разглядывали корабли. Пока ничего подходящего не попадалось, а те небольшие суда, которые находились в порту, были местными, не приспособленными к океанскому плаванию. Шариф со своим напарником несколько раз заходили в кафе, слушали разноязычный говор, в котором часто звучал и английский.
Прошло несколько дней в бесплодных поисках. Первым не выдержал Фарах, предложив сменить порт. Шариф отказался. Смена порта ничего, по его мнению, не даст. Нужный корабль мог появиться и завтра, и послезавтра. А в другом порту будет то же самое. Только придется отрываться от своей команды либо перевозить ее на многие сотни километров и искать новую стоянку.
Иногда Шариф брал с собой Магибу. Его ум и острый глаз могли сослужить хорошую службу, что подтверждалось уже не раз. В этот день молодой эфиоп опять помог Шарифу, но совершенно с неожиданной стороны.
– Шариф, не хочу тебя огорчать, – тихим голосом проговорил Магиба, когда они втроем сидели в портовом кафе, – но за нами следят какие-то люди.
– Ты уверен?
– Теперь уверен. Посмотри в дальний угол. Видишь, там сидит европеец с короткими волосами, а рядом с ним араб.
– Очень неприятные лица, – подтвердил Шариф, незаметно глянув на указанных людей.
– Я думаю, что это не полиция.
– Почему?
– У полицейских, даже если они кого-то пасут, совершенно другие лица, выражение другое, уж поверь мне. Те стараются не выделяться, а эти ведут себя очень самоуверенно, как хозяева.
– А почему ты решил, что они за нами следят?
– Потому что я их вижу уже третий раз. Два дня подряд, и вчера и сегодня. И не только в этом кафе, но и в других, и в порту тоже. Я думаю, это люди нашего ремесла или схожего. А еще скажу, что теперь они поняли, что мы заметили их слежку.
Шариф повернул голову в сторону двух незнакомцев. Те поднялись из-за своего столика и двинулись в сторону сомалийцев. Шариф встретился с ними взглядом и понял, что те идут к нему. Араб прошел мимо, не останавливаясь, а европеец остановился у столика сомалийцев и бесцеремонно уселся на свободный стул. Шариф оглянулся. Араб устроился около входной двери кафе и, скрестив руки на груди, смотрел на него.
– Как вам нравится здешняя природа? – осведомился европеец по-английски со странной усмешкой. – Или вам больше нравится любоваться на корабли?
– Что вам нужно? – неприветливо спросил Шариф, начиная жалеть, что не захватил с собой оружия.
– Только пообщаться! – ответил европеец, примирительно подняв руки. – Я иностранец, вы иностранцы, почему бы нам на досуге не обменяться мнениями?
– С чего вы взяли, что мы иностранцы? – тем же неприветливым тоном спросил Шариф.
– Господи, да я столько помотался по свету, что могу отличить африканцев от азиатов. К тому же у вас на лицах написано, что вы просто мечтаете вернуться домой. Еще бы, такое дельце провернули! Или все прошло неудачно, у итальянца не оказалось при себе денег?
– Не пойму, о чем вы говорите, мистер, – пробормотал Шариф, весь поджавшись.
Но от его собеседника не укрылась реакция молодого человека. Европеец ухмыльнулся, поняв, что не ошибся. В его планы не входило раздражать этих ребят, а тем более пугать.
– Не важно, – отмахнулся европеец, – просто тут информация прошла по телевидению и в газетах, что у Африканского Рога на яхту итальянского миллионера напали сомалийские пираты. Потом они оставили своих заложников, судно и скрылись у берегов Индонезии в районе северо-западного побережья Суматры.
– Нам нет до этого никакого дела, мистер, – снова сказал Шариф, прикидывая, чем может грозить эта непонятная встреча.
– Не важно. Я просто подумал, что такие лихие ребята и опытные мореходы могли бы не спешить возвращаться домой. Климат у нас не такой засушливый, как в Сомали, люди приятные. Могли бы и погостить еще. А между делом и подработать немного. Ей-богу, дело стоящее. Глядишь, помогли бы потом этим ребятам вернуться домой без лишних хлопот.
Сомалийцы переглянулись, но никто не проронил ни слова. Шариф подозрительно рассматривал своего собеседника, который продолжал ухмыляться.
– Ты подумай, Шариф, – сказал европеец, поднимаясь из-за стола. – Если что, то ты можешь всегда меня здесь найти. Меня зовут Элиот.
С этими словами Эмерсон – а это был именно он – вышел из-за стола и направился к выходу. Шариф проводил его взглядом, убедился, что араб вышел вместе с ним. Повернувшись к своим товарищам, молодой вожак спросил:
– И как вам это все нравится?
– Никак, – ответил Фарах, – слишком открыто и подозрительно.
– Полиция не стала бы так действовать, – возразил Магиба. – Она во всех странах действует одинаково. Достаточно задержать нас, убедиться, что документов нет, потом предъявить для опознания итальянцам. Вот и все процедура.
– Пожалуй, Магиба прав, – согласился Шариф.
– Давайте не будем спешить, – посоветовал Фарах. – Я надеюсь, что на побережье найдутся люди, которые меня еще помнят. Если вы посидите в лагере и не будете высовывать носа, то я попробую кое-кого разыскать и навести справки об этом Элиоте. А сейчас нам лучше убраться отсюда.
– И со всеми предосторожностями, – добавил Магиба. – Они могут проследить, куда мы пойдем. Можем нечаянно навести их на наш лагерь.
Сомалийцы поднялись из-за стола и, расплатившись, вышли на улицу. В лагерь они добрались по одному и только под вечер. Утром Фарах отправился на поиски людей, которые могли помнить его по прошлым делам и которые могли бы что-то рассказать об этом загадочном европейце Элиоте.
С Эмерсоном Сиад встретился на ежегодной международной строительной выставке в Медане. Экспоцентр гудел от сотен голосов и пестрел рекламными щитами. Собеседники брели между рядами со столиками представителей фирм, не беспокоясь, что их кто-то услышит.
– Не слишком ли вы все упрощаете, Элиот? – спросил Сиад с сомнением. – А может, Интерпол подставил вам этих псевдосомалийцев?
– Были такие сомнения, дорогой Сиад, честно сознаюсь. Вот если бы они на следующий день ко мне прибежали и согласились, то я бы и не сомневался.
– Они могли прибежать не с согласием, а с наручниками, – недовольно возразил Сиад.
– Не могли. Я здесь легально. Предъявить мне абсолютно нечего.