Обвиняемой в убийстве! Такое обвинение выдвигалось далеко не каждый день. А преступления такого рода обычно совершались людьми другого сорта. И вот все мы здесь… люди, знавшие друг друга многие годы… обычные, простые люди… в центре сцены, и затем, что происходит на ней, следит вся Шотландия… а может быть, и не только она.
Я могла представить возбуждение, владевшее всеми в зале. Девушка на процессе, ставка в котором – ее жизнь!
Мистера Керквелла спрашивали о том, как я разбудила его ночью и попросила вызвать доктора.
– Вы заходили в спальню, где умирал мистер Глентайр?
– Да, сэр.
– Не показалось ли вам странным, что он так тяжело болен?
– Пожалуй, сэр. Хотя у него было два или три таких приступа, я подумал, что это – очередной, хотя более тяжкий.
Затем место мистера Керквелла заняла миссис Керквелл.
– Миссис Керквелл, вы были встревожены тем, что крысы появились вблизи дома, не так ли?
– Да, сэр. Их видели на конюшне. Но в доме я их ни разу не замечала.
– Видели вы хотя бы одну крысу возле дома?
– О нет, я бы не пережила этого. Крысы рядом с кухней! Это ужасно, такая мерзость. Хэмиш говорил мне, что крысы появились на конюшне… в стойлах и в других местах. Но он купил мышьяк и вывел их.
– Говорилось ли о приобретении мышьяка в связи с тем, что крыс обнаружили у двери в кухню?
– Ни разу такого не слышала, сэр. Я даже не знала о том, что они прижились в ящике для мусора. Я бы сошла с ума, это уж точно, услышь я такое.
– Значит, вы все это хорошо помните. Теперь я хочу, чтобы вы припомнили еще кое-что. В дом был однажды приглашен молодой человек по имени Джеймс Норт, не так ли?
– Да, он приходил раз или два. Он испытывал нежные чувства к мисс Девине.
– Амистер Глентайр был против молодого человека. Это так?
– Не думаю, чтобы мистер Глентайр имел что-то против него, просто мистер Норт беден и не был тем человеком, на которого мистер Глентайр рассчитывал для дочери.
– Была ли ссора?
– Пожалуй, сэр. Мне случилось оказаться на лестнице вместе с Бесс, одной из служанок. Дверь кабинета открылась. Я услышала крики, и в коридор выбежала мисс Девина. Мистер Глентайр собирался лишить дочь наследства, если она выйдет за мистера Норта.
– Мисс Девина была ошеломлена?
– Ужасно. Она тоже кричала на него. Она сказала, что, если он хочет, пусть лишает ее наследства. Я, мол, не переменю своего намерения… может быть, я неточно передаю ее слова.
Ниниан встал и спросил:
– Вы часто слушали разговоры своего хозяина, миссис Керквелл?
– Ни в коем случае, сэр. Я случайно оказалась…
– Случайно оказались там, где было удобно видеть, как мисс Девина выбежала из кабинета и прошла к себе в комнату. Каким образом вы сумели услышать весь разговор? Он продолжался не несколько секунд. Тем не менее вы успели понять, что мистер Глентайр намеревался лишить дочь наследства, а она сказала, что ей это безразлично.
– Да, как раз это я и слышала.
– Мне думается, вы просто слышали голоса, а со временем вообразили слова, которые якобы слышали.
– Нет-нет.
Ниниан улыбнулся со словами:
– У меня все.
Покрасневшая и сердитая, миссис Керквелл покинула место свидетеля.
Следующим был Хэмиш. Он выглядел чуть менее развязным, чем обычно.
– Меня зовут Хэмиш Воспер, – сказал он, – я был кучером покойного мистера Глентайра. В начале года я увидел крысу в стойле. Купил на шесть пенсов мышьяка в аптеке Хенникера и отравил за неделю трех тварей.
– Вы говорили об этом на кухне?
– Да.
– Миссис Керквелл и служанкам? Присутствовал ли кто-нибудь еще, когда вы рассказывали о силе яда?
Он посмотрел на меня и заколебался.
– Присутствовала ли там мисс Девина Глентайр?
– Да, присутствовала.
– Она проявила интерес к вашим словам?
– Я… я не помню.
– Говорила ли вам служанка Элен Фарли, что видела крысу рядом с кухней… в ящике для мусора?
– Нет.
– Говорила ли вам мисс Фарли хотя бы раз о крысах?
– Не думаю. Она мало со мной разговаривала. Она вообще была неразговорчивая.
– Вы уверены, что она не сказала вам, что видела крысу, выпрыгнувшую из мусорного ящика?
– Даже если говорила, я не помню этого.
– Вопросов больше нет. Поднялся Ниниан.
– Мистер Глентайр ценил ваши услуги в качестве кучера, не так ли?
Хэмиш выпятил грудь.
– О да, он считал, что я очень хороший кучер.
– Настолько хороший, что вы заняли место своего отца?
– Ну… да.
– Превосходно, – продолжал Ниниан, – и вы действительно гордитесь своим умением?
Хэмиш выглядел польщенным. Я видела, что ему по сердцу эти слова.
– Вы любите прогуляться с друзьями… вечерком? – спросил Ниниан.
– А что в этом дурного?
– Вопросы задаю я, запомните, пожалуйста. Ничего дурного, конечно, пока вы не используете семейный экипаж для своих прогулок… без разрешения хозяина. Хэмиш покраснел.
– Вы поступали так несколько раз? – настаивал Ниниан.
– Я… я не помню.
– Не помните? Уверяю вас, вы делали это, и я могу представить необходимые доказательства. Но ваша память хромает. Вы забыли. Не могло ли случиться, что вы забыли, как Элен Фарли обратилась к вам, сказав, что видела крысу в ящике для мусора, а вы посоветовали ей попробовать мышьяк, который так хорошо сработал на конюшне?
– Я… я…
– Вопросов больше нет.
Я видела, с каким успехом Ниниан сеял сомнения в умах членов жюри по поводу надежности показаний Хэмиша, который был очень важным свидетелем.
Зилла произвела хорошее впечатление на суд, но я чувствовала, что показания дает не та Зилла, которую я знала.
Она даже выглядела иначе. Вся в черном, бледное лицо, волосы убраны под маленькую черную шляпку с вуалью. Она производила впечатление молодой красивой и одинокой вдовы, внезапно лишившейся любимого мужа, которая теперь в изумлении взирает на этот жестокий мир, в одно мгновение отнявший у нее супруга и поставивший приемную дочь на место обвиняемой в тяжком преступлении.
Зилла была превосходной актрисой и, как все люди такого рода, с удовольствием играла перед публикой. Правда, свою роль она выдерживала с таким совершенством, что игры не ощущалось.
Я считала, что Зилла хорошо относилась к отцу. Она всегда выказывала свою любовь к нему и как будто очень заботилась о нем во время болезни. Она наполнила счастьем последние месяцы его жизни. Тем не менее у меня появились сомнения в ее искренности.
На заместителя председателя суда Зилла явно произвела впечатление – как и на весь суд, я в этом не сомневалась. Красота моей мачехи тем более бросалась в глаза, что она была подчеркнуто просто одета и вела себя спокойно, в манере трагедийной актрисы.
– Миссис Глентайр, – вопрос был задан мягко, – не могли бы вы рассказать нам, что произошло в роковую ночь?
Зилла сообщила суду, что за день до смерти ее муж неважно себя чувствовал и она настояла на том, чтобы он остался дома.
– Ему было очень плохо?
– О, нет. Мне показалось только, что денек ему следует отдохнуть.
– За обедом он выпил бокал портвейна?
– Да.
– Графин с вином стоял в буфете?
– Да.
– Ваша приемная дочь, мисс Девина Глентайр, предложила сама налить вино в бокал?
– Да, в этом не было чего-либо необычного. Керквелл, дворецкий, в столовой отсутствовал.
– А обычно он там находился?
– Э-э… да, как правило. Однако в тот день он ушел за новым графином.
– Сами вы не пригубили вина в тот вечер?
– Нет.
– А приемная дочь?
– Нет. Мы вообще делали это редко.
– Следовательно, только мистер Глентайр выпил бокал, наполненный вином из графина руками мисс Глентайр?
– Да.
– Знаете ли вы о ссоре между вашим супругом и его дочерью по поводу ее намерения выйти за мистера Норта?
– Да, но я не считала ее особенно серьезной.
– Однако ваш покойный супруг угрожал оставить дочь без наследства.
– Я считала эту ссору одной из мелких неприятностей, которые случаются в любой семье.
– Ваш муж разговаривал с вами об этой ссоре?
Она пожала плечами.
– Он вполне мог упомянуть о ней.
– Хотел ли он, чтобы дочь вышла за кого-то другого?
– Родители обычно планируют будущее своих детей. Мне думается, что все здесь весьма неопределенно.
– Обсуждала ли с вами приемная дочь этот вопрос?
– О да, мы были с нею хорошими подругами, я старалась заменить ей мать. – Зилла сделала выразительный жест.
– Вы были для нее больше, чем сестрой, – сказал заместитель председателя суда с улыбкой, выражавшей его откровенное восхищение ею. – Вы беседовали с ней о замужестве? Говорила ли она, что обижена на своего отца?
– Нет, никогда. Я убеждала ее, что в конце концов все образуется. Родителей часто огорчает выбор детей, когда речь идет о браке.
Настала очередь Ниниана задавать Зилле вопросы.
– Вы быстро подружились с вашей приемной дочерью?
– О да.
– Насколько я понимаю, вы вошли в этот дом в качестве гувернантки?