Рольф замечательно относился ко мне, но мне казалось, что он отбросил всякие мысли о нашей женитьбе.
Я обманывала себя, думая о том, что мы еще сможем быть вместе. Почему, раскаявшись, начинаешь думать, что все пойдет по-старому? Конечно, он никогда больше не поверит мне. Если мы решим пожениться, как Рольф может быть уверен в том, что я не отвергну его опять?
Рольф пригласил меня поужинать в Мэйнор. Конечно, я пришла, но присутствовали и другие гости, и, хотя Рольф был прекрасным хозяином, мы провели время всего-навсего за приятным ужином.
Когда Рольф заходил к нам, я угощала его кофе.
Обычно его готовила Китти. Ей нравилось играть роль горничной и ухаживать за мной. На моих глазах в девушке произошли огромные перемены. Китти нравилось жить в провинции: у нее появилась подружка Мэйбл. Китти стала желанной гостьей на кухне в Кадоре, ее жизнь чудесным образом преобразилась. Я решила: что бы ни случилось впредь, я оставлю Китти при себе.
* * *
Я с нетерпением ждала утренних прогулок, потому что всегда надеялась, что встречу Рольфа. И я неизменно встречала его. Мне пришло в голову, что он относится ко мне так же, как и я к нему.
Мы много говорили о прошлом, и я заметила, что в нашу беседу часто «вторгался» Джо Крессуэл. Рольф также всегда интересовался Джонни.
Я с большим энтузиазмом рассказывала ему и о ребенке, и о Крессуэлах. Я говорила ему также, что мне очень помогли те недели, которые я провела в миссии. Я пыталась объяснить ему, какая чудесная женщина Френсис, сильная, целеустремленная, сдержанная, и над всем — желание делать добро.
— Как ее брат Джо? — спрашивал Рольф.
— Ни в малейшей степени! Френсис — единственная, на нее никто не похож! И она совершенно изменила Питеркина. Я думала, что он так и не найдет себе дела, но, когда он встретил Френсис и попал в миссию, Питеркин обрел цель в жизни и полюбил ее.
— Да, ведь она — одна из Крессуэлов.
— Она мне чем-то напоминает дядю Питера: ее совсем не смутил весь этот скандал, и Френсис не дала ему помешать ее работе.
— И сейчас твой дядя смывает пятна со своей репутации при помощи миссии Крессуэл?
— У них замечательная семья! Однажды я провела с ними выходные… Давно это было, еще до всего, что случилось. Мистер и миссис Крессуэл прекрасные люди. Я отлично себя чувствовала среди их семейства.
— Которое включает кроме родителей Френсис и Джо?
— Да, и других. Мне бы очень хотелось, чтобы Джо не оставлял надежд стать членом парламента!
— Я не сомневаюсь, что тебе удастся его убедить!
Мы выехали на равнину, и Рольф пустил лошадь галопом.
Счастливые утренние прогулки! Мне хотелось, чтобы им не было конца, потому что в моем сердце всегда жила надежда, что что-то произойдет. Всего одно слово, незаметное движение, и я расскажу Рольфу о своих чувствах, а он расскажет мне, что, как всегда, любит меня!
* * *
Потом поползли слухи. Китти, вернувшись после прогулки с Мэйбл, рассказала мне, что один из молодых конюхов пошел в лес и видел там огонь.
— На том самом месте, где раньше стояла хижина той старой ведьмы! Это был необычный костер, происходило что-то странное!
— Странное? — спросила я. — Как костер может быть странным?
— Как призрак!.. Он то появлялся, то исчезал. Я не знаю, но молодой Джеймс так испугался, что убежал со всех ног. Он до самой конюшни не переставал бежать. Он говорит, что сам дьявол его подгонял!
Я сказала Китти, что этого места всегда боялись с той ночи, когда толпа подожгла дом.
— Я думаю, какой-то бродяга жжет огонь в лесу.
Кто же еще может быть?
— Миссис Пенлок предположила, что, наверное, мамаша Джинни навещает свой дом. А мистер Исаак сказал, что не подойдет туда на пушечный выстрел и за золотые часы… и даже за ферму.
Я не обратила внимания на рассказ Китти, но слухи усиливались. Кто-то видел там фигуру среди деревьев.
Невозможно было разобрать, кто это, но похоже было на старую женщину.
Лишь немногие теперь ходили в лес, и уж, конечно, никто не ходил туда с наступлением темноты. Все боялись.
* * *
Однажды утром мы с Китти отправились на набережную купить немного рыбы. Джек Горт расположился на своем обычном месте, с бочками и корзинами.
— Привет, Джек! — сказала я. — Хороший улов?
— Так себе, мисс Кадорсон, — ответил он. — Могло бы быть и лучше. Ветер слишком сильный. Пришлось вернуться раньше обычного. Эти ветры появляются внезапно, как будто кто-то колдует. Вот, например, все, что происходит в лесу… огни, фигуры какие-то, как будто… Это не к добру, если хотите знать мое мнение!
— Вы же не хотите сказать, что мамаша Джинни приходит навещать тех, кто обрек ее на смерть?
— О, она сама это сделала, она знала, что этим кончится! Но говорят, некоторые из них никогда не успокаиваются, и я думаю, что она — одна из них!
— Бедная мамаша Джинни! С ней поступили ужасно, и тем, кто сделал с ней такое, сейчас не по себе.
— О, она сама виновата, — настаивал он. — Она пошла прямо в костер!
— Вы там были, Джек?
— Ну… да…
— И с вами половина всех здешних людей?
— Значит, вы тоже были там, мисс Кадорсон?
Я подумала: «Им сейчас, наверное, не по себе.
Прошлое послужит для них уроком. И тогда, может быть, это не повторится снова».
Когда мы вернулись домой, к нам пришла миссис Пенлок.
— О, приятно видеть, что вы устроились, — сказала она. — Кажется, вам не хочется уезжать?
— Мне здесь очень хорошо!
— Но все-таки вам место не здесь: вы должны жить в большом доме! Вот где вам место!
— Какая странная жизнь! Кажется, все происходит шиворот-навыворот. Еще хорошо, что славная девчонка Китти с вами… Не видела более славной девушки!
Она такие вещи рассказывает! Я думаю, Лондон — ужасное место, и какое счастье, что она попала к миссис Френсис. Я полагаю, она святая, эта особа. Побольше бы таких! Китти обожает ее: миссис Френсис это… миссис Френсис то… Она и о вас говорит очень хорошие слова. Потом она рассказывает про славного брата, симпатичного, стройного парня… какой еще брат может быть у миссис Френсис?
— Я смотрю, она вас неплохо информирует!
— Мне нравится слушать про то, как живут в хорошем обществе. Я бы хотела видеть вас счастливой!
Я всегда вас особенно любила… Даже больше, чем вашего брата, и я говорю это, хотя его уже нет. Я как сейчас вижу, как вы сидели на кухне на высоком табурете, глядя, как я замешиваю тесто, и как только вы думали, что я не вижу, хватали со стола изюм ли орех. «У меня глаза на затылке», обычно говорила я вам, а вы отвечали, покраснев, как роза: «Их закрывают ваши волосы, так что вы не можете видеть». Вы и тогда уж были шустрой! Вы были любимицей на кухне, могу вам теперь сказать, и мы пролили немало слез, когда вас выставили на улицу, а мадам заняла ваше место. Ничто не заставит меня поверить, что она имеет на это право! То же самое думают мистер Исаак и все остальные!
— Ваше отношение позволяет мне чувствовать себя, как дома, — сказала я.
— Дома?! Почему бы вам не чувствовать себя, как дома, в своем собственном доме… там, где следует быть вашему дому! Который им бы и остался, если бы спрашивали мнение порядочных людей! Мы рады вам и вашей Китти, но, мне кажется, вы должны подумать о своем будущем, и единственное, чего хотят все в Кадоре, во всяком случае, наша часть дома, это… ваше счастье! Мы все расстроились, когда вы отказали мистеру Рольфу, но вам виднее, я полагаю. Мы бы хотели, чтобы вы вышли замуж за какого-нибудь порядочного человека и чтобы были-детки, даже если нам придется узнавать об этом только из газет!
— Почему это вы должны узнавать о них из газет?
— Ну, парламент и все такое, вы понимаете? Когда вы замужем за одним из них, они пишут в газетах, когда появляется ребенок.
Я поняла, что Китти немало наболтала. Она преклонялась перед Френсис, а значит, и перед ее братом, поняла, что я собираюсь замуж за Джо, и прославляла наши с ним отношения перед челядью в Кадоре так неумеренно, что все решили, что Джо как раз то, что мне нужно. Было бессмысленно пытаться прекратить эти сплетни. Они всегда были и будут.
* * *
Я неотвязно думала о существе в лесу. Очень немногие люди решались теперь ходить туда, а если и отваживались, то по двое или по трое. Говорили, что странные вещи начинаются, если ты один в лесу.
Мне не терпелось раскрыть эту тайну, и однажды утром я отправилась в лес. Я села у реки, где мы с Дигори когда-то часто бросали камни в воду, настроив слух на возможный звук шагов или треск хвороста, который будет для меня сигналом, что кто-то рядом.
Я не слышала ничего, кроме звуков леса, легкого ветерка, шелестящего в листве деревьев, спокойного журчания воды.
Потом я поднялась и пошла на поляну, где все еще были видны остатки дома, неподалеку — разрушенный сарай и заросший палисадник, в котором мамаша Джинни выращивала свои целебные травы.
И в то время, как я стояла там, думая о той ужасной ночи, полуразрушенная дверь старого сарая скрипнула и стала открываться. Я задрожала от страха. Они были правы: здесь кто-то был. Я не знала, чего ждать.