— Эй! — крикнул Кейд, подведя свою лошадь как можно ближе к краю рва.
Крики наверху тотчас же прекратились, и трезвый голос крикнул:
— Кто идет?
— Кейд Стюарт, сын Эхана! — крикнул он в ответ. — А ты кто?
— Эйдан Стюарт, самый близкий родич лорда Эхана Стюарта, — последовал мрачный ответ.
А пьяный голос прокаркал:
— Видишь, Эйдан, я говорил тебе, что никто на нас не нападал. Это мой брат. Опусти этот чертов мост, дуралей.
Значит, пьяный голос не принадлежал отцу, но не принадлежал он также ни Гавейну, ни Броди, решил Кейд. Оба его брата были младше его и не имели возможности учиться где бы то ни было вне Стюарта. К несчастью, это означало, что дома они могли научиться только одному — пить. Не в первый раз Кейд произнес мысленно благодарственную молитву своей матери, которая настояла на том, чтобы его отправили к дяде Саймону.
Над стеной показалась чья-то голова.
— Ты одет в английское платье и едешь под английским флагом.
Кейд кивнул. Это был человек по имени Эйдан, который, как он знал, приходился вторым или третьим кузеном его отца. С тех пор как он помнил себя, этот человек был верным воином и военачальником Эхана Стюарта. Заметив, что Эйдан говорит мрачно и спокойно, несмотря на то что сверху ему бросали пьяные замечания, Кейд объяснил:
— Сейчас у меня нет моей одежды. Эту одежду я одолжил у Мортаня, так же как и воинов. Он приказал им сопроводить нас, чтобы его сестра, моя жена, — добавил Кейд, указывая на Эверилл, — благополучно прибыла в свой новый дом.
Эйдан подумал, а потом сказал:
— А где Домнелл, Ангус и Йен?
— Это мне тоже хотелось бы знать. Они здесь были?
— Да, и уехали больше недели назад.
— Всего лишь неделю назад? — с сомнением спросил Кейд. — Я послал их сюда больше трех недель назад.
Эйдан крикнул своим людям опустить мост, а потом объяснил:
— Они прибыли сюда в положенное время, но им пришлось ждать, пока твой отец соблаговолит поговорить с ними. Он был… не расположен к этому, — сухо договорил Эйдан, после чего замолчал, потому что мост начал с грохотом опускаться.
— Не расположен? — пробормотал Кейд с отвращением.
Он понимал истинное значение этого слова — отец в это время был мертвецки пьян.
— Все будет хорошо, супруг мой, — спокойно сказала Эверилл, взглянув на него с успокаивающей улыбкой.
Кейд заставил себя улыбнуться в ответ; он смотрел, как опускается мост, и думал о противостоянии, которое ждало его впереди.
Когда мост опустился до конца, он повернулся к жене:
— Не забывай — держись рядом со мной.
— Я ваша жена, милорд. Мое место рядом с вами, — просто сказала Эверилл.
Кейд кивнул и устремил взгляд вперед, и вдруг ему пришло в голову, что в Эверилл появилось что-то решительное, и это привело его в некоторое замешательство. В голову его закралось подозрение, что она что-то задумала. Он снова внимательно посмотрел на нее, но она только мило улыбнулась.
От мрачных мыслей его отвлек гулкий грохот — это мост ударился о землю. Отбросив на время! беспокойство, Кейд натянул поводья и поехал по мосту в дом своего детства. Быть может, кто-то подумает о нем дурно из-за того, что он вознамерился сделать, но таково было намерение его матери с того момента, как она начала приставать к его отцу, чтобы он отослал Кейда к Саймону учиться. Маргрид Стюарт любила мужа, но не закрывала глаза на его грехи. Она знала, что он пристрастился к выпивке и что в один прекрасный день окажется в крепких тисках пьянства, и от этого будут страдать все в Стюарте. Всякий раз, когда она навещала Кейда, она вбивала ему в голову, что настанет день, когда ему придется взять из отцовских рук бразды правления Стюартом — если понадобится, то и силой, — ради блага людей, живущих в замке.
Вот он и настал, этот день, с мрачным видом подумал Кейд, пока они ехали по двору замка к лестнице главного дома.
Остановившись и спешившись, Кейд услышал пьяные крики того из братьев, кто еще недавно стоял на стене. Теперь он шел через двор, чтобы поздороваться с ним, но Кейд не желал задерживаться ради разговора с пьяным. Не обращая внимания на его возгласы, Кейд снял с лошади Эверилл и сразу повел ее верх по лестнице главного дома, зная, что прямо за ними идут Уилл и предводитель их охраны.
Чтобы избежать встречи с братом, Кейд шел быстро и не заметил, в каком состоянии находится двор. Но не заметить состояние дома было невозможно. Он вошел в главный холл и резко остановился. Повсюду царило страшное запустение.
Громкий смех привлек его внимание к столу, и Кейд увидел отца и еще одного человека, сидевшего рядом с ним. Очевидно, брат, что стоял на стене, был Броди, а тот, что находился за столом, — Гавейн, — или, точнее, он был под столом, поскольку этот молодой человек от смеха свалился со стула и упал на пол.
Кейд окинул взглядом холл: покрытые пятнами копоти стены, которые требовалось тщательно побелить, грязные шпалеры, висевшие на этих стенах, — почистить. Некоторые из шпалер держались всего на одном крючке и свисали, точно траурные флаги в безветренную погоду. Рассматривая комнату, он отметил скудную обстановку, состоявшую только из двух столов на козлах. Он посмотрел на пол и отметил, что застлан он необыкновенно грязными камышовыми подстилками, на которых валялись остатки еды и еще бог знает какого мусора.
В холле почти не было людей. А ведь главный холл — это средоточие жизни замка, и в доме его дяди Саймона, и в Мортани он всегда бывал полон людей — приходили и уходили воины, суетились служанки, люди усаживались, чтобы поесть или поговорить. Но сейчас здесь не было никого, кроме отца и брата. Сердце этого замка разбилось, и никому не хотелось сюда входить.
— Мне нужна моя сумка, она в повозке.
Эти слова, которые шепотом проговорила Эверилл, отвлекли внимание Кейда. Повозка, очевидно, уже въехала на двор, и служанка жены пришла следом за своей госпожой. Обернувшись, Кейд увидел, что Бесс вошла в холл не одна. За ней шли несколько воинов Мортаня, которые под руки волокли впавшего в полное беспамятство Броди.
— Он споткнулся на лестнице, — объяснил один из воинов приглушенным голосом, пряча при этом глаза.
Все избегали смотреть в глаза Кейду — им было стыдно за его родичей.
— Отведите его в его комнату, а там я позабочусь о нем, — тихо сказала Эверилл.
— Хорошо, миледи, — сказал воин, потом откашлялся и спросил: — А как мы узнаем, где эта комната находится?
Эверилл, повернувшись к Кейду, шепотом спросила:
— Ты знаешь, где его комната?
Кейд покачал головой, и Эверилл прикусила губу. Гавейн распростерся на полу и храпел, а его отец явно вознамерился последовать за сыном. Глаза у лэрда Стюарта были закрыты, голова опустилась на грудь, и он соскальзывал со своего сиденья, чтобы присоединиться к сыну, лежащему на грязных подстилках.
Зрелище было неприятное, и Кейд стиснул зубы, а Эверилл неожиданно воскликнула:
— Эй ты! Мальчик!
Только тогда Кейд заметил, что из кухни выглядывает маленький мальчик. Ему было около шести лет, и он огромными глазами смотрел на нежданных гостей.
— Иди сюда! — снова окликнула его Эверилл.
Явно довольный тем, что лэрд и его сын находятся в бессознательном состоянии и, стало быть, не представляют никакой угрозы, мальчик посмотрел на Эверилл. Глаза у него стали еще больше. Мальчуган ткнул пальцем в грудь и вопросительно поднял брови.
— Да, ты, — повторила гостья немного недовольным тоном. — Иди сюда.
Мальчик постоял в нерешительности, а потом проскользнул в дверь и неохотно пошел к ней.
От взгляда Кейда не укрылось, что мальчуган описал широкий круг, чтобы обойти стол и храпящих людей; он старался не приближаться к ним, и Кейд решил, что парнишка опасается какой бы то ни было угрозы с их стороны. Заметив на его лице пару синяков, Кейд пришел к выводу, что парнишка, похоже, не всегда бывает достаточно осторожным.
— Как тебя зовут? — приветливо спросила его Эверилл, когда мальчик остановился перед ней.
— Л-Лэдди, — тревожно сказал он заикаясь.
Эверилл насторожилась и сказала:
— Здравствуй, Лэдди.
— Здравствуйте, м-миледи, — пробормотал он в ответ.
Кейд заметил, что выражение лица у его жены смягчилось, когда она услышала, что мальчик заикается. Она присела перед ним на корточки, так что теперь их лица находились на одном уровне, потом подалась вперед и что-то прошептала ему на ухо. Кейду стало очень любопытно, ему захотелось подойти и послушать, что она сказала, но он сдержался.
Эверилл что-то шептала, а мальчик то и дело кивал, соглашаясь с каждым ее словом, а когда она кончила говорить, он расплылся в широкой улыбке и еще раз кивнул. Явно довольная, Эверилл выпрямилась и подвела мальчика к мужу.
— Это Лэдди, он хочет показать, где находятся комнаты вашего отца и брата, — сказала она. — Но будет быстрее отнести их всех наверх разом.
Кейд задумался, а Уилл сказал: