– Разумеется. Брат Ансельм покажет вам ваши комнаты. Надеюсь, вам в них будет удобно.
– Не сомневаюсь в этом.
– Мы ждали вас несколько раньше и уже стали беспокоиться.
– Приношу вам свои извинения. Здесь так красиво, что я совсем не следила за временем.
Настоятеля ее ответ, похоже, удовлетворил. Он взял ее под руку, и они пошли внутрь.
– Гости прибывают уже не первый день и встают лагерем под стенами монастыря. Большинство из Англии, что неудивительно, но некоторые прибыли издалека: Испания, Франция, и все с подарками по поводу столь знаменательного события. Но подарок ваших подданных из Сент-Била нас просто поразил. Это статуя вашего святого покровителя. Они попросили нас поставить ее в ризнице до церемонии. Полагаю, после свадьбы вождь Монро захочет поставить ее в своей часовне. Другие подарки вы увидите на пиру.
Габриела с улыбкой кивнула. Настоятель болтал без умолку о гостях, подарках и предстоящем торжестве. Похоже, ему еще не приходилось быть свидетелем столь грандиозного события, и она не стала лишать его удовольствия, прерывая на полуслове.
Они вошли в просторный зал, когда настоятель остановился и жестом подозвал человека, идущего им навстречу.
– Я познакомлю вас с вождем Макенна. Он тоже гость, но скоро покидает нас. Вождь, познакомьтесь, это леди Габриела. Наконец-то она приехала.
Мужчина подошел к ним с теплой и искренней, как ей показалось, улыбкой. Шаг его был широким, осанка горделивой. Черные волосы зачесаны назад, а на его красивом лице не было ни единого шрама. Габриела решила, что жизнь его лишена превратностей.
Он поклонился ей:
– Мне говорили, что вы красавица, и теперь я в этом убедился.
– Благодарю за комплимент.
– Вы ведь наверняка знаете, что леди Габриела выходит замуж за вождя Монро, – сказал настоятель.
– Конечно, знаю, – ответил Макенна. – Он мой хороший друг, – сказал он Габриеле, – и по его просьбе я буду присутствовать на церемонии. Это будет великий день для двух стран. Возвращение долины… я хотел сказать Финнис-Флэт… Северному нагорью принесет мир кланам, поскольку вождь Монро проследит, чтобы долиной пользовались мудро. С нетерпением жду церемонии. – Он снова поклонился. – Увидимся там, – сказал он и ушел.
Настоятель подождал, пока он удалился на достаточное расстояние, и сказал:
– Вождь Макенна удивил нас своей щедростью. Он привез нам со своих полей целую телегу зерна. Раньше он не славился такой добротой, поэтому мы очень обрадовались. Вождь стал мудрым человеком. А вот и брат Ансельм. Он проводит вас.
Две комнаты, отведенные Габриеле, находились в самом просторном крыле аббатства. Они оказались на удивление большими, ив них вели несколько дверей. Слуги разбирали ее платья, готовясь к празднику. Габриела не снимала плащ, пока не осталась одна. Она не знала, как объяснить пятна крови на юбке нежного кремового цвета. Она спрятала испачканное платье на дно сундука с одеждой.
Поздно вечером, когда служанки легли спать, Фост и Люсьен проводили Габриелу в комнату к Лайаму. Отец Франклин и отец Гилрой были там и отчаянно спорили.
– Он приходил в себя? – спросила она шепотом.
Франклин улыбнулся:
– Нет еще, но он стонал, и мне кажется, он скоро очнется.
– Не думаю, что он очнется, – произнес вполголоса отец Гилрой. – Его жизнь висит на волоске, Франклин.
– Если он умрет, Кольм Макхью не оставит от монастыря камня на камне. Нужно сообщить ему, что его брат у нас. Пусть заберет его, пока он жив.
– Не думаю, что он умрет, – резко заметил Франклин. – Но согласен, что вождю Макхью следует сообщить о том, что Лайам здесь. Тебе стоит выехать с рассветом.
– Уж лучше я присмотрю за пациентом, а ты поезжай во владения Макхью, – ответил Гилрой.
– Я слишком стар и немощен для такого путешествия, – прошептал Франклин.
Гилрой фыркнул:
– Ничего ты не стар и не немощен, Франклин. Ты просто трусишь, вот и все.
– А ты нет?
– Я тоже. Еще больше, чем ты, – сказал Гилрой. – А еще я старше на два года, поэтому ты должен ехать, а я остаюсь. Мое сердце не выдержит гнева вождя Макхью.
Гилрой повернулся к Габриеле:
– Мы уже битый час спорим.
Габриела нахмурилась:
– Не понимаю, чего вы боитесь. По-моему, вождь Макхью будет рад узнать, что его брат жив.
– Возможно, – предположил Франклин. – Но что, если Лайам умрет прежде, чем Кольм Макхью приедет за ним? Тем более если Гилрой скажет ему, что Лайам еще жив?
– Ты хотел сказать, если ты скажешь ему, что Лайам жив, – резко возразил Гилрой.
– Вы все усложняете, – сказала Габриела. – А Кольму Макхью обязательно надо все рассказать. Он наверняка сходит с ума от беспокойства.
Хотя говорили они негромко, Габриела предложила, выйти в коридор, дабы не тревожить Лайама.
– Лайам нас не слышит, – сказал Франклин. – Он еще не очнулся.
Но Гилрой вышел вместе с Габриелей в коридор и прикрыл за собой дверь.
– Миледи, обещаю вам, мы с Франклином договоримся. Один из нас обязательно известит Кольма Макхью.
– Мои телохранители просили узнать, не нужна ли вам их помощь, чтобы посидеть с Лайамом. Его нельзя оставлять одного.
Гилрой облегченно вздохнул. Идея ему явно пришлась по душе.
– Это весьма кстати. Мы с Франклином обещали вам, что никто не узнает о вашем участии в этом деле, но мы также решили, что не стоит упоминать Лайама вообще. Слишком много возникнет вопросов и домыслов. Мы будем держать все в тайне так долго, как это возможно. Поэтому не станем просить еще кого-то посидеть с ним.
Франклин тоже вышел в коридор.
– Гилрой сказал, что вы не знаете, кто нанес Лайаму такие раны, но мы можем заверить вас, что в стенах монастыря он находится в безопасности. Тем более что рядом ваши телохранители.
– Я бы тоже хотела посидеть с ним, но понимаю…
– Это невозможно, принцесса, – сказал Люсьен.
– Вам нельзя находиться в мужской комнате, – добавил Франклин.
Габриела не стала спорить, поскольку знала, что он прав, и обратилась к отцу Гилрою:
– Но вы обещаете, что один из вас обязательно сходит во владения Кольма Макхью?
Плечи отца Гилроя поникли.
– Да, непременно.
– Надеюсь, вы понимаете, миледи, что, кто бы из нас ни пошел, не вернется, – сказал Франклин.
Гилрой кивнул, соглашаясь, и Франклин похлопал его по плечу:
– Я буду скучать по тебе, Гилрой.
– Это опасное путешествие? – спросила Габриела.
– Путешествие не опасное, – ответил Франклин.
– Дорога отнимет много времени?
– Нет, – ответил Гилрой.
– Мы беспокоимся не о том, как добраться туда, миледи, а о том, как оттуда выбраться.
Габриела считала, что они преувеличивают. Она не верила, что Макхью такой кровожадный, как его расписывают монахи.
– Обещайте, что не станете тянуть с этим, – произнесла она.
– Обещаем, – сказал Гилрой.
Габриела и монах по-разному поняли сказанное. Гилрою понадобилось три дня и три ночи, чтобы собраться с духом и отправиться в путь. И хотя к тому времени Лайам уже достаточно окреп, Гилрой все равно переживал. Он все еще не был уверен, что вождь Макхью отпустит его в аббатство.
Наконец отец Гилрой одолжил лошадь и поскакал по дороге, но путь его лежал не во владения Макхью. Монах решил поехать к союзнику Макхью, вождю Бьюкенену. Гилрой наивно полагал, что Бродик Бьюкенен не станет бурно реагировать на известие о том, что брата Макхью сильно избили.
Чем ближе подъезжал монах к землям Бьюкененов, тем сильнее его обуревали страхи. Его била дрожь, и он едва не свалился с лошади. Но Бог сжалился над ним. Он отдыхал под раскидистым дубом на границе владений Бьюкененов, когда увидел на горизонте всадника.
Он не знал, друг это или враг. Стоит выехать ему навстречу или лучше спрятаться. Гилрой помолился и решил рискнуть.
На его счастье, это оказался барон Джеффри. Отец Гилрой перекрестился, благодаря Бога, и окликнул барона, когда тот подъехал ближе. Он напомнил барону, что они уже встречались в аббатстве два года назад. Гилрой не стал ничего говорить о дочери барона, но спросил, не от Бьюкенена ли тот возвращается.
– Мне показалось, вы скачете с той стороны.
– Верно, – ответил барон Джеффри.
– А вы хорошо знакомы с Бьюкененом?
– Мы дальние родственники. Я хотел навестить его и не имел намерений задерживаться, но случилось несчастье. Пропал один из воинов. На его поиски отправили отряд, он должен был вернуться еще вчера, но разразилась сильная гроза. Мне пришлось ждать возвращения вождя Бьюкенена.
– А пропавший воин, случайно, не Лайам Макхью?
– Да. Так вы уже слышали о происшествии?
– Я видел его, – ответил отец Гилрой. – Бедолагу привезли в аббатство.
Барон от удивления лишился дара речи.
– Вы получите отпущение всех грехов, хоть вы и англичанин, если вернетесь и скажете вождю Бьюкенену, чтобы он, в свою очередь, оповестил вождя Макхью, – сказал Гилрой.