– Нет, это было совпадение. – Он вздохнул. – Роковое совпадение…
Она заметила, что он мгновенно изменился при упоминании о его брате. Очевидно, у него с этим Ридстромом проблемы.
Брат Кейдеона показался ей более рассудительным. Возможно, он ответит на ее вопросы более прямо и исчерпывающе. Всякий раз, когда Кейд что-то объяснял, у нее появлялось ощущение, что он говорит не всю правду.
И снова взгляд Кейда скользнул по ее голым ногам. Холли мучило это ощущение уязвимости, которое возникало из-за того, что на ней не было белья.
Вся эта ночь была неправильной. Настоящий кошмар. Ей не нужно, чтобы мужик вроде Кейда бросал на нее похотливые взгляды – ни вообще, ни тем более теперь, когда она была, по сути, голая. Ни один мужчина прежде не видел ее совершенно голой. А этой ночью ее наготу созерцали тринадцать демонов.
Правда, выжил только один.
– Ладно, малышка, брось эти штучки с перекрещиванием ног.
– Мне неудобно! У меня нет моей одежды, моих украшений. Моего ноутбука. Нет даже туфель!
– Вот теперь ты заставила меня почувствовать, что мне тоже неудобно.
Она могла бы поклясться, что он-то устроился хорошо.
– Ты… ты только что потрогал себя.
– Я демон. Я не стыжусь таких вещей.
Она была потрясена.
– Но ты не должен… ты не можешь…
– А что мне делать? Привлекательная женщина сидит в моей машине без всего. Значит, чтобы тебе было удобней, я должен прекратить циркуляцию в моем…
– Замолчи! Я поняла. – Она впилась ногтями в ладони.
Не ногтями – когтями.
– Я буду реагировать, – сказал он. – Даже если ты не мой обычный тип.
– Обычный тип? Представляю себе. Такспо, у которых большая грудь и маленькие мозги.
Он поднял широкие плечи.
– Я предпочитаю телок, у которых немного больше мяса на костях. Такие могут ублажить похоть демонов.
– Телок? Боже мой, я никогда не встречала таких женоненавистников. Держу пари, что тебе нравится, когда твои телки при этом босые и беременные.
– Фигушки. Мне нравится, когда они босые, но предохраняются и всегда готовы лечь ко мне в постель.
Она хотела что-то гневно возразить, но вдруг осознала, в каком положении находится. Никогда еще ей не требовалось до такой степени лекарство, как теперь.
Рассудок Холли совершенно распадался от мыслей и картин, которых там не должно быть. Она не могла не видеть эти золотистые волоски, которые спускались вниз по его животу. Чем больше старалась она не думать о них, тем сильнее эта картина вспыхивала у нее в голове.
Что она ощутит, если прижмется к ним? Если сожмет его бедра, опустив лицо к этим волоскам?
Сердце у нее гулко забилось, когда она представила себе, что натворит, если даст себе волю. Последний раз такое произошло восемь лет назад. Она испугала молодого человека, даже… даже сделала ему больно.
И он не был первым.
Конечно, Ридстром послал ее сообщить Кейду о перемене в их планах. Но здесь была проблема. Кейд не мог позволить Никс подойти к Холли, не рискуя попасться на лжи – ведь он солгал, что превращение можно повернуть вспять.
Он поспешил к машине и увидел, что предсказательница выключила мотор и оглушительную музыку.
– Где, блин, мой брат? – спросил Кейд, как только она открыла дверцу.
С пола взметнулись клубы пыли. Никс изящно встала и сразу же повесила за спину меч.
– Что это значит? – спросил он, всматриваясь в необыкновенные глаза Никс в поисках ясности. Он много раз видел, как они становятся пустыми, когда она смущена, и не мог вынести этого теперь. – Никс, это он послал тебя ко мне?
– Нет. Я думала, заеду, посмотрю на мою племянницу. – Она посмотрела в сторону Холли.
– Для Ридстрома нет ничего важнее этого дела. Если ты знаешь, где он, ты должна мне сказать.
Никс небрежно проговорила:
– Сабина, королева Иллюзий, обманом захватила его.
Кейда сковал страх.
– Она единокровная сестра Оморта и Грута. – И по слухам, в сотни раз более злая, чем они. – Чего она хочет от Ридстрома?
– Я думаю, она хочет забеременеть от него, – сказала Никс беспечно, а у Кейда отвалилась челюсть. – Последний из тех, кто уклонился от мятежа в вашем королевстве, будет вынужден признать наследника Ридстрома при любых обстоятельствах.
– Но Ридстром не может ее обрюхатить. Она не его женщина.
– Я уверена в могуществе Сабины, она что-нибудь да придумает.
– Она в сговоре с Омортом? Ридстрома держат в Торнине? Никто не может бежать из темниц Торнина.
– Я не знаю, работает ли Сабина с Омортом или у нее свой план. И я не могу точно увидеть, где заточен Ридстром. Единственное, что я знаю, – он в темной камере.
– Теперь меч нужен еще больше. – Он провел рукой по волосам. – Я не знаю, как связаться с Грутом и даже где находится первый пропускной пункт.
– Я знаю, где он находится, но дальше этого не вижу.
– Что?! Да мне больше ничего и не нужно! Скажи, где это?
– Ты полагаешь, что я позволю отдать мою племянницу злому чародею в обмен на меч?
– Это ты сладила эту сделку! – бросил он.
– Но я не предвидела, что Сосуд будет одной из наших.
– Ты знаешь, что поставлено на карту?
– Что поставлено на карту для тебя, – ответила она. – Она моя родственница.
– Тогда почему мы вообще это обсуждаем?
Никс прищурилась.
– Потому что я вредная?
Никс направилась к Холли, и он не знал, как остановить ее, не применяя силу. Кейд был жалким наемником, но он никогда не согласился бы причинить вред женщине. Он тут же вспомнил о невесте вампира, которую убил. Точнее говоря, убил не нарочно.
У машины послышался голос Никс:
– Иди сюда, дорогая.
Холли открыла дверь, натянула пониже куртку Кейда и вышла.
– Добро пожаловать в семью. – Никс смачно расцеловала Холли в обе щеки, словно не замечая ее испуганного лица. – Я твоя тетя Никс. Я – протовалькирия и предсказательница, не знающая себе равных.
– Вы – валькирия?
– Только самая старая и великая, – ответила Никс.
Кейд добавил:
– Она – мощный прогнозист.
Глаза Никс стали серебряными от избытка чувств.
– А ты – точная копия своей матери. Рыжеватая блондинка с фиалковыми глазами.
– Вы родственница моей мамы?
– Грета была моей сестрой по матери.
– Грета, – медленно проговорила Холли.
– Она была прославленной воительницей. Два десятилетия назад Грета погибла славной смертью в битве.
– Воительница? В битве? А я думала, что валькирии – смиренные существа.
Никс рассмеялась.
– Тебе так сказал этот демон? – Она цокнула языком. – Кейдеон Воуд! Стыдись!
– Я просто хотел малость позабавиться.
– А какая была Грета? – спросила Холли.
– Она была отчасти фурия…
Кейд издал сдавленный звук, но скрыл его за смехом.
– Ни в коем случае. – Это самая неистовая разновидность женщин из всех существующих.
Валькирии бешеные. Фурии… непостижимы.
Черт побери, если он передаст ее Груту, Холли, пожалуй, и сама сможет разделаться с этим чародеем.
– Посмотри на фиалковые глаза Холли. У нее темное кольцо вокруг радужной оболочки. Это глаза фурии.
– Почему она отказалась от меня? – спросила Холли. – Я уверена, что у нее была серьезная причина.
– Я положила в пакет с подарками письмо, которое объяснит тебе больше. Но теперь тебе нужно уехать отсюда. Находиться здесь опасно.
– Куда я еду? – осведомилась Холли.
В ответ Никс мотнула головой.
– Хм, это не назовешь четким ответом.
– Воистину.
– Я думала, мы должны встретиться здесь с братом Кейдеона.
– Должны были, – сказала Никс. – Но его здесь нет.
Холли нетерпеливо вздохнула:
– Скажите мне, как я стала такой?
– Ты говоришь так, будто это трагедия.
– Я… нет, я не это имела в виду, я просто хочу вернуться обратно в свою прежнюю жизнь. Мне предстоит защищать докторскую, я преподаю в колледже…