— Я не стану с тобой ни обедать, ни ужинать, ни разговаривать. Я возвращаюсь на рабочее место.
— Похвальное рвение, — оценил начальник. — Но ты будешь мне полезней в качестве спутницы, нежели как сотрудник приемной канцелярии, — сказал он и попытался взять Кэти за руку.
Девушка энергично высвободила руку.
— Что это за патологическая склонность к драмам?! Я уже понял, что ты сердишься на меня. И справедливо. Но я иду на примирение, беру все свои слова обратно. Тебе этого недостаточно?
— Ты хоть представляешь, что я пережила вчера, будучи обвиненной в воровстве? Ты знаешь, чем могло обернуться привлечение к этому делу полиции? Я однажды уже испытала это, и вся моя жизнь покатилась в тартарары только потому, что мои работодатели решили не платить мне за работу... Я ненавижу тебя Сержио Торренте, и презираю. Причем презираю вдвойне именно потому, что ты вынудил меня спать с тобой, угрожая уголовным преследованием!
— Если ты сейчас уйдешь, Кэти, то все испортишь. Я приготовил сюрприз, который помог бы нам помириться. Но если ты не дашь мне шанса, то только усложнишь все.
— Как ты можешь сохранять спокойствие после того, что натворил?
— Я ничего не натворил, Кэти. Я заполучил девушку, которую хотел. И не собираюсь от нее отказываться.
— И готов пойти на любой подлог?
— Надеюсь, в этом не будет необходимости.
— Но я не желаю принадлежать тебе, — решительно проговорила Кэти.
— Ложь. Тебе нравится упираться, ты делаешь это со всей присущей тебе энергией и изобретательностью только для того, чтобы поперчить близость, дабы ласки не были чересчур слащавыми. Полностью разделяю твой подход. Но порой ты переигрываешь, детка. Я устал спорить с тобой. Вот возьму тебя в охапку и доставлю, куда намеревался.
— Ты можешь усвоить, что я тебя не хочу? — спросила Кэти.
— Нет, сколько бы ты ни твердила это. Я знаю, мне достаточно прикоснуться к тебе, чтобы твое желание возгорелось. Твой пульс, твой румянец, твое волнение подтверждают это.
— Если однажды твои выходки спровоцируют апоплексический удар, это тоже станет свидетельством взаимности?
— Я теряю терпение, Кэти.
— Я его давно уже потеряла! — выпалила девушка и в очередной раз попыталась уйти.
Сержио успел прижать ее к груди. Кэти безотчетно запрокинула голову, когда ее обдало его неотразимым ароматом.
— Вот именно об этом я и говорю, — тихо подытожил Сержио и приник к ее губам.
— Я беременна, — пробормотала Кэти.
— Я займусь этим.
— Что? — возмутилась Кэти.
— Тебя осмотрит врач. Если беременность подтвердится, что ты намерена предпринять? — деловито поинтересовался мужчина.
— Я не хочу увольняться, — тихо сказала Кэти.
— Я спросил не об этом.
Девушка сосредоточенно смотрела на Сержио.
— Я могу быть полезен, — намекнул он.
— У меня нет ответа.
— Я подожду.
— Мне нужно подумать, — проговорила Кэти, удаляясь.
— Сколько времени? Я хочу встретиться с тобой этим вечером.
— Нет. Я тебе позвоню, когда буду готова ответить.
— Когда?
— На днях, — тихо сказала Кэти и нажала кнопку лифта.
— Кэти...
— Что ты такая взвинченная? — спросила Бриджит Кёрк, вызвав Кэти к себе в кабинет в конце рабочего дня.
— Конец света, — с грустной улыбкой объявила девушка. — Я беременна.
— О, поздравляю! Это как нельзя лучше объясняет появление цветов в нашем офисе.
— Если бы... Цветы — не более чем результат недоразумения. Беременность же — следствие глупости.
— Но сглупила не ты одна, — заметила Бриджит.
— От этого не легче.
— Ты напугана неожиданностью, это нормально. Не стоит придавать значение первым эмоциям. Сживись с ними... Сержио уже знает?
— Ненавижу его! — разом выплеснула весь свой гнев Кэти, а поостыв, добавила: — Да, знает.
— У него горячая кровь. Что бы он ни выкинул сгоряча, дай ему время подумать. В любом случае решение остается за тобой. Если тебе нужен этот ребенок, ты его родишь.
— Как я могу разобраться в своих желаниях, если секунду назад хотела убить Сержио, а теперь хочу рыдать в три ручья? — спросила Кэти, всхлипнув.
— Гормональная болтанка, — констатировала Бриджит. — Не позавидуешь.
Два дня спустя Кэти насчитала десятки пропущенных звонков от Сержио в памяти своего сотового телефона.
Ближе к концу очередного рабочего дня в их офисе появился Ренцо Каталлоне и, подойдя к рабочему столу Кэти Гэлвин, тихо проговорил:
— Могу я поговорить с вами наедине?
Кэти кивнула и вышла из общего помещения. Когда их никто не мог ни видеть, ни слышать, пожилой мужчина обратился к Кэти:
— Мне жаль, что получилось так неловко с часами мистера Торренте. Хочу, чтобы вы знали, мисс Гэлвин, мне вынесли взыскание. Я благодарен вам за то, что вы решили воздержаться от предъявления иска. Однако со своей стороны должен сказать, что не следовало скрывать обстоятельства вашего прошлого при поступлении на работу.
— Во-первых, не стоит меня благодарить, мистер Каталлоне, во-вторых, не скрой я этих пресловутых обстоятельств, меня бы просто не взяли на работу ни в эту фирму, ни в какую-либо другую.
— Что верно, то верно... И еще, мисс Гэлвин, хотел сказать... — пробормотал Ренцо, несколько замявшись. — Если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, смело обращайтесь. У меня сохранились связи в полиции. А я-то знаю, каково налаживать жизнь, если на прошлом лежит пятно. Мне очень, жаль, что вам в очередной раз пришлось снести эти оскорбительные подозрения и доказывать свою невиновность...
Проговорив это, Ренцо Каталлоне откланялся и удалился. Девушка, изумленная его тирадой, вернулась на свое рабочее место.
— Кэти, ты все еще здесь? — окликнула ее Бриджит Кёрк. — Немедленно отправляйся домой.
— А вы что же? — спросила Кэти.
— Я еще поработаю. С бумагами нужно разобраться... Когда ты отлучалась, звонил Сержио, просил передать, что ждет тебя с машиной внизу.
— Мне бы не хотелось...
— Вам есть о чем поговорить, — не дала досказать ей старшая подруга. — Поезжай с ним. Я бы хотела поработать в тишине.
Кэти послушно собралась и спустилась в гараж.
— Сколько можно ждать? И почему ты не отвечаешь на мои звонки? — с ходу вопросил Сержио.
— Мы же договорились, что я сама позвоню, когда буду готова.
— Сейчас не до капризов. Считанные минуты остались до закрытия. Я уже обо всем договорился, обещали нас дождаться. Сначала заедем к тебе за документами...
— Я что-то не понимаю, — растерянно пролепетала Кэти.
— Нужно выправить твой паспорт. Утром мы вылетаем во Францию.
— То есть?
— То есть в Париж, — уточнил Сержио Торренте.
— Должно быть, ты шутишь.
— Разве у меня есть чувство юмора? — хмуро спросил он, помогая ей усесться в «мерседес».
— А как же моя работа?
— Ты такая смешная, Кэти! Ты работаешь на меня. Сколько можно тебе это втолковывать? Хватит спорить. Предоставь мне действовать, а ты наконец расслабься.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кэти Гэлвин вознеслась в небеса на личном самолете своего любовника.
До этого она не часто задумывалась над социальным статусом Сержио Торренте. Но, оказавшись на борту этой махины, девушка остолбенела. Вымуштрованный угодливый персонал говорил только шепотом, предупреждая любое желание владельца. Салон, облицованный ценными породами дерева, кожаные диваны и кресла, всевозможные приспособления для удобства и досуга на борту делали его похожим на президентский номер шикарного отеля.
До ее слуха доносился мерный шум моторов, свидетельствуя, что все функционирует, как швейцарские часы.
Часы...
Мысли о часах Сержио так и не давали ей покоя. Все в один голос утверждали, что он не знал, где они находятся, пока она была под подозрением. Но в том, что босс бесстыдно воспользовался этим, сомнения не оставалось. И это обстоятельство омрачало отношение Кэти к человеку, сидевшему сейчас напротив.
Сержио Торренте недемократичным способом путешествовал в весьма демократичном облачении. На нем были с виду обычные темные джинсы, футболка и кожаный пиджак, который он снял и небрежно бросил на соседнее кресло.
— Воспринимай это как работу, Кэти, если тебе так будет проще смириться, — невзначай заметил Сержио. — Когда я куда бы то ни было отправляюсь, то всегда беру с собой кого-нибудь из персонала — в помощь.
— Почему Париж?
— Во Франции мне проще оставаться незамеченным для светской прессы.
— Так значит, это не деловой визит? — предположила Кэти.
— Нет, конечно. Потому-то я и взял тебя.
— И куда ты намерен меня отвезти? — обеспокоено спросила девушка, безотчетно посмотрев в иллюминатор, чтобы ужаснуться совершенной невозможности побега в нынешних условиях.
Сержио Торренте улыбнулся, отметив этот ее испуганный взгляд.
— Это сюрприз, детка! И обещаю, что он станет для тебя приятным... Да улыбнись же ты!