- Среди всех этих снобов настоящих друзей можно по пальцам пересчитать. А если бы вдруг исчезли все деньги, вслед за ними исчезли бы и девяносто процентов гостей.
- А вот твой брат считает, что я одна из таких.
Глаза Эйдена сузились.
- Таб, прости, если тебе от него досталось.
Хотя я ничуть не оправдываю отвратительное поведение Завье, но у него есть основания
относиться к окружающим с подозрением, тем более когда дело касается женщин. Недавно он испытал сильное разочарование.
- Наверное, эта женщина сумасшедшая, - задумчиво предположила Табита.
- Не сомневайся. Таб. Я не вру. Такое милое, доброе создание, как ты, не выдержит в его обществе и пяти минут. Я обожаю Завье, но и врагу не пожелаю испытать его черную ненависть на себе. Все кончится слезами, иначе и быть не может. Он сломает тебе жизнь. Но ты-то здесь со мной, не забыла? Не вздумай выдавать меня, строя моему брату глазки.
Табита рассмеялась.
- Я об этом бы на твоем месте не беспокоилась. Он ясно дал понять, что обо мне думает. И могу заверить, что это совсем не лестное мнение. - Эйден поморщился, а Табита улыбнулась. - Он убежден, что я преследую тебя из-за твоего богатства.
- О господи! - Эйден дополнил свой наполовину опустошенный бокал. - Узнай он правду, с ним бы случился удар.
Табита сама налила себе выпить, но, в отличие от Эйдена, попросила проходившего мимо официанта изрядно плеснуть ей в бокал содовой.
- Значит, он ничего не знает?
Эйден пожал плечами.
- Не уверен. Однажды он предпринял попытку поговорить со мной. Этот разговор можно охарактеризовать как ободряющую речь старшего брата.
Ну, ты можешь себе ее представить: "разберись в себе", "повзрослей наконец", "да в чем, черт возьми, твоя проблема?". - Эйден залпом осушил бокал. - В конце концов он спросил открытым текстом, не гей ли я.
- Так почему же ты не сознался?
- Я счел это несправедливым по отношению к нему. Я никогда не смогу сказать об этом отцу: это довело бы его до сердечного приступа, а все заботы в очередной раз легли бы на плечи Завье. Все и так сидят у него на шее.
Табита была заинтригована и придвинулась к Эйдену поближе.
- То есть как?
- Все дела ведет Завье. Отец очень болен.
Знаю, так по нему не скажешь, но это только вопрос времени. Ему требуется операция на сердце, но анестезия в его случае - большой риск.
Ни один хирург не пойдет на это, тем более что пациент - Чемберс.
- Но ему наверняка может быть предоставлено самое лучшее лечение.
Эйден невесело усмехнулся.
- И лучшие адвокаты. Я не хирург-кардиолог, но я знаю его состояние. Операция в этом случае невозможна - слишком уж велик риск. А сердце у отца до того слабое, что оснований скрывать правду у меня более чем достаточно.
Пусть лучше и Завье ничего не знает, и никто ничего не знает.
- Понятно.
Отпив из своего бокала, она почувствовала, как тепло растекается по телу. В глазах у нее защипало, и Табита поймала себя на том, что не сводит взгляда с гостей, выискивая Завье.
"Он разобьет тебе сердце, и ты будешь страдать, - увещевала она себя. - Да, но что это за сладкое мучение!"
Праздник был в разгаре. Народ танцевал и резвился вовсю. Эйден и Табита сделали пару кругов по залу, но настроения у него не было, и он почел за благо вернуться к своей выпивке.
Табита начала прикидывать, когда удобно будет "уйти со сцены" и подняться наверх в их с Эйденом гостиничный номер. Завтра Табита скажет все, что положено в такой ситуации, и на этом ее миссия будет окончена. А чтобы дурачить своих родственников, Эйден пусть теперь поищет кого-нибудь другого.
В зал спустилась Марджори в сопровождении сумрачного Завье, и надеждам Табиты на незаметный уход не суждено было сбыться.
- Ах вот вы где, голубки. А почему не танцуем?
Табита изобразила на лице радостную улыбку.
- Эйден немного устал.
- Да, но у вас-то нет повода не танцевать. Табита вдруг в ужасе решила, что Марджори предлагает пойти танцевать с ней на пару! Но действительность оказалась еще хуже. - Завье, почему бы тебе не потанцевать с Табитой?
Табита встрепенулась, собираясь запротестовать.
- С удовольствием.
Табита, вздрогнув, подняла голову, а когда Завье протянул ей руку, ничего другого, как согласиться, ей не оставалось. Поднявшись со своего места, она с тревогой обернулась на Эйдена в поисках поддержки, но тот уже пребывал в невменяемом состоянии.
Завье обвил рукой тонкую талию Табиты, и она сквозь платье ощутила жар, исходивший от его ладони.
- Кошмарная у вас ночка выдалась, верно?
Чтобы достать до уха Табиты, Завье пришлось сильно наклониться. Его жаркое дыхание щекотало Табите мочку.
- Разумеется, нет. Все были очень милы, солгала она, как надеялась, весьма убедительно.
Однако Завье позволил себе с ней не согласиться:
- Вы большую часть вечера просидели в одиночестве, притворяясь, что вам все безразлично. Я наблюдал за вами.
Табите показалось очень трогательным, что Завье заметил ее неприкаянность, а то" что он наблюдал за ней, ее приятно взволновало. Однако ответила она не сразу. Руки Завье на ее талии действовали на Табиту странным образом. Ей хотелось склонить голову ему на грудь и забыться под ритмы музыки.
- Так вы танцуете со мной из сочувствия?
- Нет, я ничего не делаю из сочувствия.
Табите отчаянно захотелось поверить ему, поверить в то, что его привлекла ее неземная красота (да хоть бы даже острый ум, черт возьми!). Но факт оставался фактом: на танец с ней Завье откомандировала Марджори.
- Простите, - проговорила Табита срывающимся голосом.
- За что?
Подняв голову, она с изумлением обнаружила, что с Завье произошла разительная перемена. Лед в его глазах растаял, сменившись влажным блеском вожделения. Зрачки расширились, но взгляд не стал от этого менее пронзительным. Облизнув губы, Табита, смущенная этой неожиданной метаморфозой, выдавила из себя:
- За то, что вам приходится танцевать со мной.
Завье ответил не сразу. Потом наклонился к ней, и Табита почувствовала, как он лицом дотронулся до ее волос.
- О чем вы? - ответил Завье осипшим голосом. - В конце концов, это всего лишь танец.
А ведь этот мужчина считал ее коварной охотницей за чужими деньгами. Он недвусмысленно дал понять, что относится к ней с подозрением. Но ведь это он сейчас сжимает ее в своих объятиях, благодаря ему она чувствует себя женщиной - более чем когда бы то ни было. Все в нем: экзотический тяжелый аромат, дорогой костюм, уверенность обнимающих ее сильных рук, колкое прикосновение его щеки к ее щеке - доводило чувства Табиты до изнеможения.
И она сдалась. Уютно прижавшись к груди Завье, Табита медленно покачивалась с ним в такт, успокоившись в его опытных руках. Смежая веки, Табита глубоко вздохнула, упиваясь минутой близости с Завье.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
- Пойдем-ка наверх.
Эйден всем телом навалился на стол, умудряясь не выпускать из рук наполовину опорожненный бокал. Табита потрясла его за плечо и громким шепотом проговорила на ухо:
- Давай, Эйден, поднимайся, люди уже начинают обращать на тебя внимание. Тебе действительно нужно лечь.
- Какие проблемы? - Завье моментально разобрался в ситуации, и в его голосе прозвучала насмешка.
- Он устал, только и всего. - Табита заняла оборонительную позицию.
- Ах да! Он же всю неделю работал в своей студии как проклятый. Я сразу понял, что это работа его довела. Господи, каким же я иногда бываю циником!
- Помощь мне не помешает, - нехотя согласилась Табита.
- Хорошо бы прибавить "пожалуйста".
Ну уж не настолько ее положение безнадежно!
- Послушайте, вы помогаете или нет?
И тут Завье улыбнулся. На мгновение его лицо озарилось искренней улыбкой.
- Хорошо, давайте отведем его наверх.
Легко сказать! Вывести Эйдена из банкетного зала так, чтобы это выглядело более или менее пристойно, им удалось, но стоило сесть в лифт - и Эйден безвольно повалился на брата, громко захрапев.
Табита молила Бога, чтобы лифт поднимался быстрее. Что и говорить, одной бы ей не справиться. Эйден никак не желал просыпаться, не то что идти самостоятельно. В конце концов Завье был вынужден тащить его на себе. И проделал он это весьма ловко. Табита выудила из верхнего кармана Эйдена гостиничную карточку и открыла дверь. Завье вошел в номер и без всяких церемоний сбросил, как неодушевленный предмет, своего младшего брата на кровать.
- Утром не забудьте ему сделать выговор за безобразное поведение.
- О, уж это будьте покойны, - заверила Табита, в голосе которой явственно слышалось раздражение. - Спасибо, что помогли затащить его наверх, - прибавила она ворчливо.