Виктория знала, что могут наплести интриганы. Калеб Фремонт до сих пор интересует женщин. Женщины хотят его, но он уже не свободен.
— Очень мило, что она позвонила, — наконец произнесла она.
Калеб посмотрел на нее.
— Я женат, Виктория. По-настоящему женат, — сказал он низким голосом.
Виктория кивнула, но подумала, что он жалеет об этом. Если бы он был свободен, то встретился бы с обладательницей красивого голоса. Ее сердце сжалось.
Они с Калебом женаты уже три месяца. Несмотря на все старания, она до сих пор не забеременела. Три месяца — это конечно не так много, но ей нужно освободить Калеба.
Калеб собирал свой кейс. Его рабочий день начинался раньше.
— Калеб, — сказала она, дотронувшись до его рукава.
Калеб посмотрел на нее.
— Я... я... Ты скоро придешь домой? — спросила она.
— Если хочешь... — сказал он ей. — Что-то не так?
Виктория энергично закачала головой.
— Нет, нет. Я просто хотела... Я подумала, мы могли бы... — Она посмотрела в сторону.
— Виктория?
— Думаю, сейчас подходящее время, — прошептала она.
Неожиданно Калеб обнял ее. Она прижалась к нему и ей удалось скрыть смущение.
— Виктория, — прошептал он ей на ухо, — я сказал правду, я по-настоящему женат. Ты — моя жена. Если хочешь что-нибудь узнать, спрашивай. Если считаешь, что обременяешь меня, то знай, ты не права. — Он приподнял ей лицо и посмотрел прямо в глаза. — Сегодня я приду рано. Будь готова. — Он поцеловал ее так страстно, что у нее подогнулись колени.
Калеб вышел из дома. Она должна освободить Калеба, как можно скорее. Ради себя самой.
Наверное, ей надо сходить к врачу...
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Ты классно выглядишь, — сказала Дэниз Калебу несколько недель спустя. — Кажется, женитьба идет тебе на пользу.
— Смеешься, Дэниз?
— Как обычно.
— Что ж, ты права, женитьба мне на пользу.
Калеб не соврал. Жить с Викторией и обнимать ее каждую ночь — это радость.
— Давай научим Боба новым словам, — предложил он Виктории пару дней назад.
— Каким словам? — спросила она.
— Не знаю. Например, «здравствуйте» или «ты молодец, Калеб».
Виктория улыбнулась.
— Это скучно. Я думала ты предложишь что-нибудь поинтереснее.
Калеб засмеялся.
— Тебе не нравится?
Виктория пожала плечами.
— Боб уже знает эти слова. Он птица-актер. Он научил меня ругаться. — (Калеб хохотнул). — Ты не можешь представить, как была шокирована мама, когда я выдала тираду из отборных словечек Боба.
— Да уж! — сказал он с улыбкой. — Скажи мне на ухо что-нибудь неприличное.
К его удивлению, она прильнула к его уху и произнесла такое...
— Боб раньше принадлежал военному, — объяснила она. — И если ты расскажешь кому-нибудь об этом, я тогда... я тогда...
— Что ты тогда? — спросил Калеб и взяв жену на руки поцеловал ее. От ее губ невозможно было оторваться.
— Я заставлю тебя прочитать вчерашнюю книгу дня, — сказала она.
— Как эта книга называется? — спросил он.
— «Мужские эротические танцы».
Калеб засмеялся.
— Давай потанцуем, — предложил Калеб. И они начали танцевать.
— Калеб! Калеб! Ты здесь со мной или на каком-нибудь необитаемом острове с роскошной женщиной? — спросила Дэниз.
— Что? — словно проснулся Калеб. Дэниз подумала, что недалека от истины.
— Мы работаем или нет?
Калеб кивнул головой.
— Позже!
Глаза Дэниз широко раскрылись.
— Позже? Позже? Эй, может, моего босса украли инопланетяне? Ты действительно Калеб Фремонт?
Калеб улыбнулся. Его беспокоило поведение Виктории. Надо спросить Дэниз, может, она что-нибудь заметила.
— Дэниз, ты не находишь ничего странного в поведении моей жены за последнее время?
— Только то, что у нее на лице такое же идиотское выражение. Она, наверное, так счастлива, что если астероид упадет на крышу ее магазина, она даже не заметит.
— Я не это имею в виду.
Они любили друг друга всю ночь напролет. Калеб знал, что он ей нравится, он доставлял ей удовольствие, но все-таки ее главной целью было забеременеть. А он пытался забыть об этом, когда сжимал ее в руках.
Дэниз пожала плечами.
— Ладно, иногда она выглядит так, будто у нее депрессия. Джани Мартин сказала, что, когда она попросила Викторию показать ей книгу «Что делать со своими ожиданиями», Виктория готова была расплакаться. Похоже, она так чувствует себя уже где-то с месяц.
Калеб нахмурился.
— Моя жена не показывает своих чувств.
Дэниз опять пожала плечами.
— Извини, это только предположение. Я знаю, что Виктория не показывает своих чувств на людях. Через пару секунд она уже улыбалась и была спокойна как всегда.
О да, это похоже на Викторию. Она скрывала свои горести и ни с кем их не разделяла. Почему-то он пожалел об этом. Ему хотелось растрясти Викторию и заставить ее сказать ему, в чем дело. Но он знал, что это не поможет.
Она все равно не скажет ему ничего, она не считает его своим мужем.
Он ударил кулаком по столу и произнес слово, которое не произносил годами. Боб гордился бы им.
— Да, это точно заставит ее сказать правду, — заметила Дэниз.
Калеб выдохнул.
— Извини, — сказал он, сел и приготовился работать. Дэниз права. Если он хочет, чтобы жена делилась с ним своими мыслями, он должен заслужить это.
* * *
Викторию будто кто-то ударил по голове. Она узнала правду, и эта правда убила ее.
Она медленно шла домой, пытаясь выглядеть нормально. Виктория даже не могла сдержать слез. Боль в сердце невозможно было унять.
Она чувствовала себя так, будто обманывала Калеба, или по крайней мере ввела его в заблуждение. Сегодня утром она пододвинулась к нему и попросила:
— Дотронься до меня.
— Как приятно просыпаться рядом с тобой, — сказал он.
Он открыл ей такие вещи, о которых она даже не догадывалась еще пару месяцев назад. Ему отвечало не только ее тело.
— Нужно положить этому конец, — сказала она себе. — Надо быть честной.
Виктория шла, прилагая такие усилия, будто взбиралась на гору. Она придет домой, приготовит ужин и потом скажет ему все.
— Только не все, — сказала она. Нельзя сказать ему всего. Тогда ей придется признаться во всем самой себе, а сейчас она еще не могла это сделать.
— Здравствуйте, миссис Фремонт, — сказала Мисти, когда Виктория проходила мимо. — Сегодня у моего ребеночка день рождения. Вы придете?
Из глаз Виктории полились слезы.
— Извини, детка, сегодня я не могу, но пожелай ему от меня счастливого дня рождения, ладно?
— Хорошо, — сказала Мисти. — Все в порядке, миссис Фремонт. Не плачьте. Мой ребеночек поймет. Мама говорит, что иногда люди бывают заняты.
— Твоя мама права, — согласилась Виктория, улыбаясь сквозь слезы. — Спасибо, Мисти.
Виктория вошла в дом, прошла на кухню и поняла, что все это время она жила в выдуманном мире, как Мисти.
Она может пожить иллюзией еще один день, может притвориться, что все нормально, может быть его женой, даже любить его.
Эта мысль вернула ей равновесие. Не стоит отрицать правду. Разве не любили его множество женщин? И ей повезло больше других — она была с ним несколько месяцев! Она же знала, что им суждено расстаться.
Они поженились лишь с одной целью, а теперь этой цели не стало. Конец истории.
Калеб никогда не узнает правды.
Она вошла в комнату, и тут ее обняли сильные руки. Калеб чмокнул ее в шею и крепче обнял.
— Добро пожаловать домой, миссис Фремонт, — сказал он радостно.
Виктория моргнула. Она старалась не отвечать на его прикосновение. Но силы начали покидать ее.
«Мужество! — сказала она себе. — Веди себя естественно. Не показывай ему, что страдаешь».
Она улыбнулась мужу.
— Что это? Дэниз выкинула тебя из офиса?
Калеб засмеялся.
— Ты угадала. Ей всегда хотелось сделать это. И вот устроила мятеж. Похоже, тебе придется сегодня коротать время в моем обществе. Со мной, Бобом и Лайнолом.
Виктория в недоумении приподняла брови.
— Лайнолом?
— Разве я не сказал тебе про Лайнола?
— Это газетчик?
Калеб рассмеялся.
— Может быть. Я дал ему понюхать какую-то газету, и он проявил к ней интерес.
— Может, объяснишь мне?
Калеб пожал плечами и посмотрел на нее невинными глазами.
— Ну... когда Дэниз сказала, чтобы я убирал свою задницу из офиса...
— Она не говорила этого.
— Ладно, не говорила. Я просто ушел.
— Наверное, для этого были уважительные причины.
— Да, абсолютно правильно. — Он наклонился и снова чмокнул ее в шею. Она хотела, чтобы он повторил свой поцелуй, но все-таки с усилием отстранилась.
— Так почему ты ушел?
— Мне нужно было сделать нечто важное.
— Сделать... — помогла Виктория.
— Мне нужно было забрать Лайнола. Нужно было заехать в приют. Я понял, что он всех достал и его могли выкинуть на холодную улицу.