Их губы соединились в попытках насытиться вкусом друг друга.
Затем Джеймс наконец прервал поцелуй и поднялся, подхватив Пию на руки:
— Что предпочитаешь, Золушка?
Пия взглянула вниз на кресло — это в другой раз.
— Постель.
— Моя мысль в точности, — ответил Джеймс, а затем направился с ней по направлению к спальне. — Видишь, как много у нас общего?
— Помимо любви к рыбалке и верховой езде?
Он остановился, чтобы нежно положить ее на постель.
— О, Пия, милая, — сказал тихо Джеймс, и в глазах его мерцали огоньки, — именно верховой ездой и наполнится сегодняшняя ночь.
Пия почувствовала, как ее тело загорается. Она сглотнула слюну, не в силах выдавить из себя ни слова. Задержав на ней свой взгляд, Джеймс расстегнул оставшиеся пуговицы на рубашке и стянул ее с себя, оставшись в футболке.
Пия залюбовалась им. Крепкие напряженные мускулы, загорелая кожа. Джеймс был в отличной форме.
Он быстро избавился от остатков своей одежды, методичными движениями срывая одну вещь за другой, пока не остался полностью обнаженным. Его возбужденная плоть выдавалась внушительным рельефом на фоне его силуэта.
У Пии перехватило дыхание.
— Ты очень красив.
Джеймс криво улыбнулся:
— Разве реплики о красоте принадлежат не мне?
Пия только что осознала: она видела голых мужчин только на картинках — и живого видит впервые. Внешность Джеймса была выше всяких похвал. Он выглядел потрясающе: высокий и хорошо сложенный, в отличной физической форме. Кубики его пресса вели вниз к… явному признаку того, что он хотел ее. Прямо сейчас.
Дрожь пробежала через ее тело, и Пия напряглась от предвкушения. Словно бы в ответ на ее желание Джеймс прилег рядом с ней на постель и притянул к себе, принявшись покрывать поцелуями все ее тело.
Пия взглянула вверх — на белый потолок. Ее руки зарылись в его волосы. Ей казалось, она вот-вот умрет от удовольствия.
Джеймс целовал ее бедра, спускаясь все ниже. А когда он проследовал к месту схождения округлых бедер, Пия начала стонать. Голова ее кружилась, пока Джеймс что-то тихо и сладко нашептывал. Затем он поднял с пола свои брюки и, вытащив из кармана презерватив, быстро и ловко избавился от упаковки.
Пия потерялась в ощущениях, поглотивших ее. Джеймс развел ее бедра и устроился между ними, и в этот момент Пия занервничала. Но уже через несколько секунд вновь погрузилась в центр урагана всепоглощающего желания.
— Прикоснись ко мне, Пия, — прошептал он.
Джеймс пил влагу с ее губ, а нежные движения его рук подготавливали Пию к любви. Это был момент, которого она ждала всю свою жизнь. И Джеймс был мужчиной, которого она ждала всю свою жизнь.
Подняв голову, Джеймс прошептал:
— Обхвати меня бедрами за талию.
О святые небеса! Она никогда не была так открыта, так доступна и так беззащитна перед возбужденным мужчиной. Пия сосредоточилась на том, что она представляла себе множество раз в своих фантазиях. Там образ ее любовника всегда был расплывчатым, но обладал аурой, так похожей на ауру Джеймса.
Пия сделала так, как он велел. Джеймс заглянул глубоко в ее глаза и затем быстро и нежно поцеловал ее.
— Позволь мне взять тебя, Пия, — прошептала он. — Позволь мне доставить тебе удовольствие.
Она выгнулась дугой, прижимаясь к его телу, и в ответ он зарылся лицом в ее волосы и, касаясь губами ее шеи, вошел в нее.
Пия резко вздохнула и сильно прикусила губу. А Джеймс застыл. Прошли секунды, пока они, замерев, молчали. В тишине лишь слышно было, как их сердца стучат в унисон.
Наконец Джеймс поднял голову — выражение его лица было озадаченным и слегка шокированным.
— Ты девственница, — удивленно произнес он.
Пия облизнула губы:
— Б-была. Я думаю, теперь стоит употреблять прошедшее время.
— Почему ты не сказал мне?
Пия сглотнула и затем прошептала:
— Я хотела тебя. Это так плохо?
Джеймс закрыл глаза. Он все еще был напряжен.
Прижавшись лбом к ее лбу, Джеймс прошептал:
— Ты так необычайно горяча… Пия, я не могу…
Опасаясь, что он выйдет из нее, Пия сжала бедра:
— Н-не надо.
— Я постараюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо, — с трудом произнес он, словно эти слова клешнями выпытали из него.
Он двигал бедрами плавно и медленно, его руки ласкали все чувствительные места на ее коже, снимая напряжение с тела. Пия сконцентрировалась на расслаблении и ощущениях от его движений. Постепенно она начала чувствовать, как в ее теле разгораются искры, стремительно начавшие перерастать в головокружительный фейерверк. Вся чувственность ее тела пробуждалась от его уверенных действий.
И наконец Пия почувствовала — она приближается к вершине наслаждения. Спустя мгновение Пия вскрикнула от нахлынувшего удовольствия и, не успев опомниться, достигла высшей точки блаженства. Волна чувств подхватила ее, и все новые и новые ощущения уносили ее к небесам…
— Сжалься надо мной, Пия, — простонал Джеймс.
С хриплым вздохом он сжал ее бедра и подался вперед сильнее. С финальным толчком блаженство настигло и его.
Когда Джеймс лег рядом с ней, Пия обняла его и внезапно почувствовала слезы в своих глазах. Он помог ей пересечь последнюю границу, чтобы осознать себя женщиной. Ее первый раз просто не мог быть лучше.
Пия закрыла глаза, и усталость со сном поглотили ее.
А когда она вновь открыла глаза, то не увидела Джеймса рядом. Он исчез…
* * *
Мгновенно Пия вернулась в реальность. Она поняла, что стоит, уставившись в стену своей новой квартиры. Квартиры, в которую Пия переехала три года назад.
А вот мужчина в ее жизни был все тот же — Джеймс. Впрочем, теперь его звали Хоук. Его присутствие она ощущала так же остро, как и три года назад, а ее тело было возбуждено так, словно они занимались любовью мгновение назад.
Пия встряхнула головой: «Нет. Нельзя».
Она снова впустила его в свою квартиру, в свое убежище. Но Пия решила больше никогда не впускать его в свою жизнь.
Хоук появился в ее квартире в семь часов, и они отправились в путь, чтобы успеть к восьми часам на спектакль Люси. В бродвейском мюзикле «Оклахома» у Люси была роль второго плана.
Пия сделала вид, что внимательно изучает буклет, пока не погасли огни в зале. Она была одета в абрикосового цвета платье с короткими рукавами, которое надевала на вечеринки, устраиваемые по долгу службы.
Она быстро взглянула на Хоука — он смотрел на сцену. Даже несмотря на обычную одежду — черные брюки и светло-голубую рубашку, — вокруг него словно сиял ореол герцога.
Отведя от него глаза, Пия одернула подол своего платья, что не скрылось от взгляда Хоука. Увидев ее открывшиеся, пусть и на секунду, ноги, он улыбнулся. Пия это заметила и, выпрямившись, прекратила трогать подол.
Глаза Хоука поднялись к ее лицу и встретились с глазами Пии.
— У меня к тебе предложение.
— Я н-не удивлена, — ответила она, негодуя и проклиная свое предательское заикание. — Делать предложения — один из твоих коньков.
Хоук не сдержал улыбку:
— Ты пробуждаешь все лучшее во мне… — Он подождал немного, пока ее глаза округлялись в изумлении. — Я имею в виду сильные желания и всякого рода порывы.
Ему так легко ее дразнить! А она клюет на его удочку.
— Ты меня переоцениваешь. Насколько я знаю, твои побуждения появляются сами, когда им вздумается.
Хоук прыснул:
— Неужели тебе даже не любопытно узнать, что я собираюсь тебе предложить?
Пия нахмурила брови, но заставила себя пропищать слащавым голоском:
— Ты забыл, что я уже все про тебя знаю. Если только твое предложение не деловое, то я не заинтересована в нем.
Хоук придвинулся к ней, их колени соприкоснулись, но Пия постаралась сдержать свое волнение — лишь бы он не смог его заметить.
— Одна моя подруга, Виктория, нуждается в помощи с организацией свадьбы.
— Подруга? Она уже готова позабыть о тебе и двигаться дальше, выскочив замуж, да? — Пия не могла заставить себя перестать посылать в его адрес шпильки.
Лицо Хоука засияло ухмылкой.
— Мы никогда не были вместе. Ее жених — мой бывший одноклассник. Я познакомил их друг с другом на одной вечеринке в прошлом году.
— Вижу, ты знаешь довольно много людей, собирающихся пожениться. — Пия подняла брови. — Ты обычно выполняешь роль свахи, но почему не жениха?
— Пока такая роль для меня не написана, — ответил он загадочно.
Когда-то этот мужчина присутствовал в фантазиях Пии о ее собственной свадьбе… Впрочем, все это уже далеко в прошлом.
— Когда состоится свадьба? — услышала Пия собственный вопрос.
— На следующей неделе. В субботу.
— На следующей неделе?! — Пия не была уверена, что правильно расслышала.
Хоук кивнул:
— Прежний организатор застрял за границей. — И когда Пия подняла брови от удивления, Хоук ухмыльнулся и добавил: — Я не шучу. Она поехала на сафари со своим бойфрендом, и оба застряли в зоне карантина в местном аэропорту. Теперь она не сможет вернуться в Нью-Йорк до дня свадьбы.